Злая игрушка. Колдовская любовь. Рассказы - [111]

— Ты и представить себе не можешь, как я тебя люблю.

Ирене щурит глаза. Чистота линий ее лба и изумленное восхищение в глазах льют в душу Бальдера такое блаженство, что ему хочется умереть, но увы, смерть не является по заказу. Как легко было бы расстаться с жизнью вот здесь, под этим любящим взглядом, который пронизывает все его чувства, словно свет только что народившейся звезды!

Бальдер чувствует запах типографской краски и переносится на борт трансатлантического лайнера.

— Ну, как вам кажется, Бальдер?

— Мне кажется, что я вижу сон, сеньора.

Сеньора Лоайса отводит за ухо выбившийся седой локон, и глаза ее блестят от избытка чувств, оттого что она видит дочь, уютно устроившуюся между ней и этим мужчиной, который обязательно должен стать спутником Ирене на всю жизнь. Чем не пожертвуешь во имя любви к дочери!

Бальдер, погладив локоны девушки, открывает книгу:

— Что вы скажете об этом моем приобретении?

Ирене вскакивает на ноги:

— А что это? Путеводитель, да?

— Еще какой! Официальный справочник: гостиницы Испании.

— Старый или новый?

— Сеньора!.. Новейший. Взгляните на дату.

— Да, мама… Тысяча девятьсот двадцать девятый…

— Эта книга издана испанским Национальным управлением по туризму по приказу самого Примо де Риверы[37]. Она чудо, сеньора. Сейчас сами убедитесь. Открываем наугад… Ну вот… Сигуэнса, провинция Гуадалахара, гостиница «Элиас» — двадцать номеров, количество мест…

— Что значит — мест?

— Постояльцев. Стало быть, сорок постояльцев. Нет ни лифта, ни телефона, ни калорифера. Видите?.. Тут все сведения. Плата за постой без пансиона — до одиннадцати песет в день… Полный пансион — еще одиннадцать песет. Это главная гостиница в Сигуэнсе.

— А сколько их там всего?

— Сейчас посмотрим. Читай, Ирене.

— «Элиас» — раз, «Венесиано» — два, «Вьяхерос Каса Пареха» — три.

— Давайте посмотрим Гранаду.

— Гранаду? — Они листают страницы. — Бесконечный список. Одиннадцать страниц… Глядите-ка: в Гранаде есть пансион под названием «Аргентина».

— Как здорово! «Аргентина», Пласа де Лобос, десять.

— И сколько там берут?

— Вот, смотри. У них шесть комнат. Самый дорогой пансион вместе с постоем — девять песет в день.

— Бальдер, это не справочник, а целая энциклопедия!

— Так оно и есть.

— Сколько вы за нее заплатили?

— Я чуть не упал, когда продавец запросил за нее всего три песо. Такая книга стоит не три песо, а все двадцать.

— И как четко все расписано.

— Обратите внимание: вот этот раздел, на розоватой бумаге — только о ресторанах, а здесь — сведения о гаражах…

— Изумительная книга.

— Какая толстая!

— Шестьсот пятьдесят три страницы, но это еще не все: на каждой странице то же самое написано еще по-английски и по-французски. Продавец книжной лавки сказал, что это единственный экземпляр, его прислали для ознакомления…

— Мы ее берем с собой.

— Ну конечно! Теперь надо только достать справочник по железным дорогам Испании, и тогда нам почти ничего не надо будет спрашивать. С этой книжицей да со справочником мы там будем сами себе господа и не пропадем.

— Милый, я не верю, что все это на самом деле.

Сеньора Лоайса замечает:

— Великий человек — Примо де Ривера! Только все впустую… Кроме военных, никто в правительстве ничего путного не делает.

Ирене, остановившись посреди гостиной, подбоченивается:

— Что ж, нам осталось только собрать деньги.

Сеньора Лоайса мягко добавляет:

— И получить развод. Мы не можем уехать отсюда, не покончив с этим делом.

Бальдер бросает взгляд на двухместную каюту с зашторенным окном и четырехугольным зеркалом над умывальником. Ему кажется, что сеньора Лоайса больше печется о его разводе, чем о путешествии. И тут же насмешливый голос шепчет ему на ухо: «А ты хочешь, чтобы они пустились в такой путь ради твоих прекрасных глаз? Нет, милый мой, за счастье надо платить».

Сеньора Лоайса добавляет:

— А кроме того, приехав туда, мы можем снять какой-нибудь домик в окрестностях Мадрида. Я как-то читала в «Ла Пренса», что арендная плата в Испании катастрофически упала…

— Мамочка… Хорошо бы снять старинный дом…

— Я бы спал на чердаке.

Ирене кладет руку Бальдеру на плечи, а тот закрывает глаза. Он видит купола старинных церквей, круглую черепицу крыш, а над ней — синее небо с серебряными звездами.

Бальдер смотрит на Ирене:

— Девочка, сыграй что-нибудь из Альбениса.

В полуночной тишине льется раздумчивая печальная мелодия.

— Что это, Ирене?

— «Кордова».

Улочки, мощенные речными камнями. Высоко вздымаются стены одиноких домов. Душа исходит темно-синей ночной грустью.

— Сыграй «Астурию», девочка.

Просеки в сосновых борах. Штабеля бревен. Водопады среди скал, поросших кустарником. На лесной лужайке мужчины и женщины плавно движутся в сладостном ритме муньейры[38], а солнце раскрашивает зелено-желтыми бликами травяной ковер лужайки.

— Ирене, сыграй «Испанское каприччо».

Бьют медные тарелки. Дилижанс подпрыгивает на разбитой каменистой дороге. Туго натянутая пружина страсти, флейта — хрустальная нить, сплетающая воедино стоны скрипки и жалобы волынки. Ирене отходит от пианино:

— Подумать только: все это будет нашим!

Она прижимается к Бальдеру. Упивается созерцанием мужского блаженства, впитывает в себя его желание и возвращает его многократно усиленным во взгляде лучистых глаз. Ее жизнь полнится, трепещет в ожидании нового света; кукарекает петух, возвещая, что полночь миновала, и сеньора Лоайса предупреждает: