Зимопись. Книга вторая. Как я был волком - [39]

Шрифт
Интервал

Тревожный шум долго не стихал. Стая не могла смириться с произошедшим: рычала, скулила, плакала. А я смирился. Как говорится, дай нам Бог сил изменить то, что можно изменить, смирения вынести то, чего изменить нельзя, и мудрости отличить одно от другого.


Часть третья. Ровз

Глава 1



Утро огласилось воплями:

— Вылазьте, адские твари!

Упала размотавшаяся лестница. Расталкивая друг друга, самцы полезли вверх, как матросы на мачту. Иерархия строго соблюдалась. Мы со Смотриком выбрались из мрака и смрада одними из последних.

Туземцы выводили человолков из гулкого пустого помещения и, привычно нанизывая на жерди, вязали в гусеницы. Один туземец выделялся из массы лицом и одеждой. Раскраска не как у всех, никакой фантазии: просто левая половина лица белая, правая черная. Бедра опоясывало цельное полотнище, не взлетавшее от малейшего движения или ветерка. На поясе вместо каменного топора висели кнут и грубый обсидиановый нож. Типичное для здешних мест ожерелье из зубов выделялось их размером и венчалось отдельно висящим блестящим медальоном. Я не поверил глазам. Больше всего кулончик напоминал монету. Корявую, затертую, темную, но — монету!

— Который? — осведомился кулоновладелец.

— С обмотанной ногой. Повязку снять?

— Не надо, так не спутаем. Сообщу вечному. Ведите.

— Я человек! Среди стаи есть люди! — попытался крикнуть я.

Удар кнута вспучил кожу. Ощущение, что она загорелась.

— Еще слово, и поговоришь в аду! — бросил один из охранников.

Другие захохотали:

— Карп, это ж его дом родной!

— Вот домой и отправится. Не жалко.

— Может, в рай его?!

— Ага, пусть помучается, ха-ха!

— Нет, таким место в аду. — Кнут Карпа вознесся и еще раз взгрел мою спину. — Но так отправится, чтоб было, что вспомнить. Позабочусь.

Меня корежило, трясло от боли, но успокаивало, что о нашем с Томой существовании доложат некоему Вечному. Уже хорошо. Чем дальше уйдет информация, тем больше шансов на спасение. В верхах умных голов обычно больше, иначе не дошли бы до верха, а дойдя, не выжили. Тем более, не дожили бы до имени «Вечный». А это именно имя, раз прилагательное не завершили существительным. В крайнем случае — титул или должность. Скоро узнаю.

На этот раз в гусенице меня определили замыкающим. Лицо пришлось максимально вывернуть вбок, потому что плечо и ухо иногда врезались во впередиидущий волосатый зад.

Если двигались медленно (а иначе почти невозможно), кнут Карпа находил мою спину или с гораздо большим удовольствием охаживал мягкое место. Иногда витой тросик задевал болтавшееся хозяйство. Я с трудом сдерживал вскрик, зубы стискивались, а глаза наполнялись слезами. Строптивость не нравилась надсмотрщику. На словно специально выдвинутые ягодицы, поданные как блюдо на подносе, прилетал новый удар.

— Стоп! — принеслась команда вместе с очередным ударом. — Пейте, зверюги.

Водопоем послужила придорожная лужа. Перед нами оттуда лакали другие. Взбаламученная вода отвратительна, но — вода. В данную минуту это почти синоним счастья. А до кормежки мы, видимо, еще не доросли.

Смотрик попал в другую гусеницу, которая ушла вперед. Сегодняшний принцип комплектации гусениц я определил так: вперед поместили самых мощных, далее по убыванию мышечной массы. Детей тоже вывели, но с нами не послали. И самок с нами не отправили. Судьба Томы беспокоила, когда удавалось отвлечься на что-то постороннее. В основном не удавалось. Мне хватало своего адреналина, не располагавшего к мыслям на иные темы.

— Налакались, адово племя? Пшли!

Согнав с дороги, нас вывели в поле. Вокруг с одной стороны раскинулся лес, в который мы так неосмотрительно прибыли из-за гор, с другой стороны виднелись ровные рядки специально высаженных деревьев. Видимо, сады. Горы опоясывали общий вид, как корона плешку короля.

— Стой!

Приказ остановил нас возле нескольких туземцев с непонятным инструментом у ног.

Позади меня началась возня. Косясь в стороны, я наблюдал, что происходит у соседей.

К каждой жерди подошедшие местные цепляли что-то вроде плуга или сохи. Для меня это одно и то же. Вот тяпку от молотка отличу. И даже кирку от мотыги. Остальное — темный лес. Но я учусь.

Поставив несколько гусениц в ряд, позади за… пусть будет соха, за каждую соху взялось по одному туземцу. Надсмотрщиков осталось двое, по бокам. Карп и еще один, прозвищем или именем Зуй.

— Пшли!

Кнут снова обжег ягодицы. Четырежды четыре ноги, упершись, едва сдвинули соху с мертвой точки. Шеи напряглись, ошейники впились. Нижняя часть ошейника врезалась в грудь. До того свободно висевшая жердь поднялась к телу, елозя от ключицы до паха при каждом движении.

Дальше пошло чуть легче. В смысле, что очень тяжело, но не так, чтоб совсем. Ноги и руки отпихивали назад недовольную землю с силой, что казалось, это мы сейчас вертим планету. Как она вращалась до того, без нашей помощи, уже казалось странным.

Внезапные шум и топот отвлекли от вселенских вопросов. Размахивая топорами, через поле пронеслось несколько молодых дикарей. Сплошь юноши, никаких девушек. Даже не юноши, а подростки. Раскраска у них была другой, как у зебр: равномерно белое и черное. Не черные узоры на белом, как у всех виденных мной, не считая монетоносца. Одежду составлял длинный узкий кусок ткани с дыркой посередине для головы — этакое пончо, спереди и сзади свисавшее до колен и перехваченное поясом из обычной веревки. Волосы у всех заплетены в косу, как у китайцев в фильмах про старину. Парни с гиканьем умчались в сторону леса.


Еще от автора Петр Ингвин
Ольф. Книга первая

"Я понятия не имею, что это за штука, но как же здорово ощущать себя ее хозяином. "Пить хочу!" – и тебе питье… "Спать хочу!" – и кровать… Увезти меня на чужую планету никто не пытается, экспериментов тоже пока не проводят. Пока?!.." Представьте, что вы получили в пользование летающую тарелку со всеми ее фантастическими возможностями. Что бы вы сделали? (Автор обложки – Neangel)


Смыжи

"Относись к другому, как хочешь, чтобы относились к тебе", модифицированные птерозавры как личный транспорт, живые дома, вещи и еда из принтера, смыжи… У вас возник вопрос: "Смыжи — кто или что это?" У арестованных героев тоже.


Небесные люди

Ближайшее будущее. После катастрофы жизнь на Земле вернулась в доэлектрические времена, большой передел закончился, установились новые границы и законы. Нечто вроде «Криминального чтива» в стиле постап. Обложка Олега Щербакова.


Ольф. Книга вторая

Окончание дилогии. Все тайны разгаданы, все интриги раскрыты, все сюжетные линии получат логическую развязку. И все же… (Обложка — Neangel специально для «Ольфа»)


Сказаниада

Влюбленные пожелали сказочной жизни, их перенесло в мир сказки, а жизнь заставила стать известными всему миру персонажами Илиады и Сказания о Святом Георгие. "Сказаниада" — лихая феерия с разными понятиями счастья для холостых-неуемных и остепенившихся-умудренных.


Зимопись. Книга первая. Как я был девочкой

Герой проходит путь от подростка-максималиста, у которого на все имеется ответ, до задумавшегося о жизни взрослого, поставленного перед решающим выбором. Присутствует ирония в отношении стереотипов (попаданцы, пророчества, мечи и супергерои…), и категорически отсутствуют магия и сверхспособности. "Зимопись": "Как я был девочкой", "Как я был волком", "Как я был пособием", "Как я был номеном", "Как я был невестором", "Как я был стрелочником". Сага о любви, верности и долге, завернутая в щекотливые приключения с провокациями на темы семьи, политики и религии.


Рекомендуем почитать
Ведьма его величества

Позор придворной ведьме его величества! Из-под самого носа королевского мага Керионы неизвестные воры похищают одну из государственных регалий — украшенный драгоценными камнями скипетр из чистого золота. Чтобы спасти честь короля, да и свою тоже, Кериона вынуждена отправиться в погоню за похитителем. Задачу облегчает то, что один из воров пойман в королевском саду, правда, почему-то в полумертвом состоянии. Делать нечего, придется взять воришку с собой, чтобы он указал дорогу к истинному заказчику похищения.


Государь, рожденный, чтобы властвовать миром

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дрессировщик драконов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Последний защитник Камелота

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мгла

Потеряв память, героиня теряет и саму себя, не способная найти ни смысла жизни, ни спасения от собственных кошмаров. Дни уходят за днями похожие один на другой, но всё меняется, когда волей судьбы она оказывается вовлечена в тайны своей семьи и таинственных гостей, прибывших накануне. Она сама не знает, решит ли она вмешаться или же постарается забыть, как не знает того, что только пройдя путь, отведенный задолго до своего рождения она сможет узнать какие тайны скрывает ее прошлое, вспомнив которое она наконец сможет обрести себя и ответить, кто приходит после заката...


Лисьи листы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


«Зимопись». Книга 1 «Как я был девочкой»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.