Зимопись. Книга первая. Как я был девочкой - [17]

— Лучше гордо умереть с голода, чем от наказания за нарушение закона.

Я сник. Реалии привычного мира здесь не работали. У нас грехи бывают маленькими и большими. Во избежание большого допускается, пусть и с извинениями «Что поделать?», совершить малый. Здесь любой грех он и есть. Даже завидно.

Заговорил Гордей:

— Я временно предпочел жизнь ангелов смерти черта. До прибытия в башню. Царисса рассудит по закону.

— Закон только тогда закон, когда живет в каждом. Ты его нарушил. Ты знаешь последствия.

Ее исполненный внутренней мощи голос зазвучал громко и страстно, на весь лес:

— Говорю! Преступивший закон сознательно поставил себя вне общества…

Я узнал: царевна декламирует «молитву воспитания».

— И да не дрогнет моя рука во исполнение закона, ибо закон справедлив, когда он выполняется — всегда и всеми, наперекор всему. Вот высшая мудрость. Да постигнет кара разрушителей и да возрадуются созидатели. И да воздастся справедливым. Алле хвала!

— Алле хвала! Алле хвала! Алле хвала! — грянул хор так, что листья полетели.

Откликнулись все, от бойников до ошалело глядевшего царевича. Бойники озирались друг на друга, не зная, как теперь поступить, но копья не опустили, царевна с принцами по-прежнему остались под прицелом.

Милослава не стала хвататься за меч, как от нее ожидали. Воздев руки к небу, она объявила во всеуслышание:

— Я обвиняю. Царевич Гордей Евпраксин нарушил закон. Он признался сам, без давления, при свидетелях. И да свершится справедливость!

Рядом с моей головой что-то пронеслось. Я даже испугаться не успел. Оказывается, пока все следили за царевной и принцами, кто-то подкрался сзади. Пронесшееся копье ударило царевича в верх вывешенного за спиной щита. Щит не пробило и не раскололо, но край щита попал в затылок Гордея, и того на миг оглушило.

Милослава взмахнула выхваченным мечом.

Расправа была краткой.

«Чванк!»

Вспрыск.

Тишина.

Под упавшим с лошади царевичем расползлось багровое пятно. Остолбеневшие бойники опустили оружие.

— Чего встали? — прикрикнула царевна. — Тело преступника нужно доставить домой. Расскажете, что видели и слышали. Со всеми подробностями. Чтобы там и мысли не возникло поднять бучу.

Белобалахонщики суетливо исчезли, а Милослава обратилась к воину, который вышел из засады:

— Молодец, не промахнулась. Силенок все же подкопи, дело надо кончать в одно действие, для второго шанса не оставят. Выигрывает, Карина, не сильный, выигрывает первый.

— Не молодец. — Кожаный каблук воительницы вбил ни в чем не повинный цветочек глубоко в землю. — Я метилась в приоткрытый бок.

Еще одним ударом она раскидала муравейник. Очень похожая на Милославу, Карина оказалась еще младше. Лет шестнадцать-семнадцать. Облачена в обычный для здешних мест доспех. В шлеме. На поясе — короткий прямой меч. Крепкая, немного тяжеловатая по сравнению со старшей соратницей, глаза мельче и темнее, взгляд мрачнее. Или яростнее, если учесть, как она в меру сил сдерживается, пока внутри все клокочет. Карину можно было назвать красивой, но это красота танка, только что вышедшего из ворот завода.

— Сколько можно было болтать? — раздраженно скривились ее полные губы. — Рука устала. Круг по лесу минут за пять сделала, подкралась, все как на ладони. Приготовилась. Того и гляди, кто-нибудь обернется, а у меня в этот миг доспехи блеснут. — Выговорившись, Карина соизволила обратить внимание на нас, «ангелов» и «черта». Впечатления мы не произвели. — А вы бубните и бубните, бубните и бубните…

— Я же не знала и потому тянула, сколько могла, — посмеялась Милослава. — К тому же, соседушка никак серьезного повода не давал, а склок и разбирательств я не люблю. Дорофей! Кликни Зарину, скажи, все нормально, пусть ведет Каринкину кобылу.

Спешившись, она прошлась мимо нас с Томой к Шурику. Мы вытащили ножи.

Глаза Милославы ощупали раненого сверху донизу, и она пошла обратно.

— Здорово получилось. Не просто пощипали не проявивших должной вежливости соседей, а соблюли закон. Красиво!

С этими словами она взмахнула руками, треснув меня лбом об Тому. Или Тому лбом об меня. Результат один. В головах взорвались хлопушки, мозг прокрутил краткий мультик про цветные пятна в стиле калейдоскопа.

Изображения перед глазами долго сходились в одно. Когда это произошло, нас уже обезоружили.

— Ножик детям не игрушка, — проинформировала царевна. Томин нож она брезгливо кинула в кусты, красивый мой отдала Карине. — Держи, звезда дня. Трофей. Редкая вещь.

Поигрывающий мечом Порфирий навис над Шуриком. Вдали раздалось ржание. Из леса с радостным гиканьем выметнулись два всадника с запасной лошадью. Один был нам известен, а вот второй…

Девчушка в полном боевом облачении. Она и вопила. Даже сейчас счастливо повизгивала. Спешившись, прыгала вокруг взрослых, пыталась отобрать у Карины подаренный нож. Лет тринадцать, если не меньше. По сравнению со мной — малявка.

— Порфирий, давай, — буднично разрешила Милослава.

Мелкая отвернулась, звякнув латами. Карина, наоборот, решила посмотреть.

— Порфирий, стой, — приказал я.

Все остолбенели. Словно ослица заговорила. Или новый ай-продукт известной фирмы оказался дешевле предыдущего.