Зимняя жатва - [105]
Он поднял лампу над головой, и желтый свет заплясал, описывая дуги и выхватывая из мрака черные куски стен, от которых сильно пахло сырой древесиной. Вдруг в темноте заскрипели доски, и из самой дальней каюты выплыла человеческая фигура.
Матиас медленно шел навстречу свету. Ружья при нем не было. Жюльен слышал его тяжелое, прерывистое дыхание, как у старика, которому каждое движение дается с трудом. Когда он попал в освещенное пространство, Жюльен от изумления чуть не выронил лампу.
Это был не Матиас Леурлан.
Перед ним стоял Адмирал, распрощавшийся со своей серебристой густой бородой и сменивший ее на выкрашенные черной краской усы, исхудавший до такой степени, что впалые щеки делали его сходство с сыном просто поразительным.
— Дедушка? — пробормотал мальчик, пятясь назад.
— Я, я, сынок, все-таки ты меня узнал, что ж, я очень, очень рад… Ты сильно подрос, и мне пришлось долго вглядываться в тебя, дабы убедиться, что это действительно ты. Боже! В моей памяти сохранился образ ребенка, и когда она привезла тебя, я решил, что она усыновила какого-то городского паренька.
Он замолчал и снял фуражку.
— Дурацкий маскарад, согласен, — произнес Адмирал с виноватой улыбкой, — но мне хотелось напугать этого ублюдка Брюза и держать на расстоянии Рубанка. Первый беспробудный пьяница, второй суеверен, как все крестьяне. Вот и пришлось изображать призрак, чтобы они не совали сюда нос. И потом, нельзя было допустить, чтобы меня узнали, чтобы у Одонье возникло хотя бы малейшее сомнение в моей смерти. Ты должен был стать моим наследником, с этой целью все и задумывалось. Ведь ты мой сын, Жюльен, ну признайся, что ты всегда это знал…
Мальчик отшатнулся. Шарль Леурлан, в мокрой одежде, с бесформенной фуражкой в руке, внушал ему ужас.
— Я взял одежду Матиаса, — продолжил старик, — после того, как инсценировал самоубийство. Ничего другого не оставалось. Только так я мог заставить Клер вернуться. До моей смерти она бы этого не сделала. А вот после… я точно знал, что она заявится подобрать крохи, которые останутся, да и из-за клада тоже…
Какое-то время мальчик и старик молча стояли друг перед другом, не зная, о чем говорить. Жюльену не удавалось разобраться во внезапно нахлынувшем на него потоке чувств: он испытывал одновременно и облегчение, и неприязнь, и нежность. Адмиралу, видимо, было трудно оставаться на ногах, и он жестом дал понять, что хотел бы присесть.
Войдя в каюту, Шарль Леурлан тяжело опустился на соломенный тюфяк. Без бороды старик утратил прежнее величие и выглядел скорее жалким. Жюльен не в состоянии был дольше хранить молчание.
— Одонье сказал, что вы подорвались на мине, — нерешительно проговорил он.
Старик махнул рукой, что, мол, все это уже не имеет значения.
— Мне требовалась замена, — объяснил он. — Пришлось пожертвовать англичанином, прилетевшим на «лизандере», которого я подобрал на поле. Сначала я держал раненого в подвале, а после переправил на «Разбойницу». Не нравился мне он: вредный старый зануда постоянно дергал меня, чтобы я свел его с парнями из Сопротивления. Военный специалист, только вот в какой области, не помню. Признаюсь, я его использовал без особых угрызений совести. Уверен, ты на моем месте поступил бы так же!
— Но вы его убили!
— Эх, сынок… кто-то ведь должен был меня заменить? Саданул его как следует прикладом по голове, переодел в свою одежду, натянул сапоги — словом, сделал все, что требовалось. Потом отволок на минное поле в то место, где, я знал, была закопана мощная мина — немцы же закладывали их прямо у меня под носом, эти чертовы мины! Уложил я англичанина под проволочным ограждением, а сам — в лес, и ну оттуда палить из охотничьего ружья, с которым ходил на кабана. Раздался взрыв, и от англичанина, я тебе скажу, мало что осталось. Тогда я вернулся на поле и сунул в обгоревшие тряпки свои наручные часы и еще кое-какие личные вещи, которые в Морфоне многие у меня видели. Ловко придумано? Эта операция напомнила мне романчики Агаты Кристи, которые твоя мать мне почитывала, когда я нанял ее приводить в порядок библиотеку…
Адмирал сидел к Жюльену слишком близко, и тяжелый старческий запах вызывал у мальчика отвращение. Одежда Шарля Леурлана находилась в плачевном состоянии: латаные-перелатаные обноски, почти лохмотья. Но еще хуже было лицо, которое Жюльен прежде знал лишь в обрамлении пышной седой бороды на манер Виктора Гюго. Лишившись серебряного руна, Адмирал обрел облик сухого старика с морщинистым личиком с кулачок и впалым ртом. Плохо прокрашенные усы совершенно теряли вид, если к ним как следует присмотреться.
— Пришлось сменить расцветку, — хихикнул он. — Краска нашлась в пожитках англичанина, тот был настоящий шпион, лицедей, ей-богу! Все таскал с собой — передатчик и шмотки для маскарада… даже грим, как у профессиональных актеров! Мне необходимо было остаться неузнанным, к тому же только призрак отпугнул бы чересчур любопытных, вот я и решил вызвать Матиаса из царства теней. Ведь мы походили друг на друга как две капли воды. Никто не догадывался, пока я носил бороду, но я-то об этом помнил.
Ему пришлось прервать свою речь из-за жестокого приступа кашля, заставившего его согнуться пополам. Впервые Жюльен по-настоящему осознал, что перед ним больной, изможденный человек. Он подался вперед, чтобы его поддержать, но не решился, охваченный непонятным страхом. Дыхание Адмирала было свистящим и прерывистым.
Ровным счетом ничего не происходило в тихом сонном городке, пока над ним не повисло знойное, обжигающее солнце… синего цвета! Казалось бы, чего уж еще ожидать после такого, но именно с этой минуты двоечники выводят хитроумные формулы, собаки играют в шахматы, а по улицам носятся взбесившиеся башмаки и кресла. И только Пегги Сью знает, что все это – дело рук невидимых призраков, ненавидящих род человеческий. «Как же спасти людей от коварных и жестоких Невидимок?» – лихорадочно размышляет она, и вот тут-то призраки и переходят в решительное наступление…
Загадочный мир, в котором странствующий рыцарь всего лишь пешка в играх древних богов… Где камни говорят, а драконы подстерегают неосторожных… Есть те, кого дождь убивает, и те, кого он воскрешает. Те, кто умирает в зубах драконов, и те, кто обращается в камень, чтобы спастись от пламени пустыни. Есть боги-карлики, чье безрассудное искусство создало две враждебные расы. И есть Боа, немая девушка-оруженосец, и Нат, рыцарь в гибких доспехах. А дорога сквозь пески подчас полна неожиданностей, даже для тех, кто не боится смерти…От переводчика.
Высадившись в аэропорту Оберты, маленького курортного городка, Пегги Сью понимает — что-то не то! Ей не встречается ни одного человека, а воздушный терминал представляет собой настоящий хаос: развороченные чемоданы, клочки одежды, обрывки бумаги. С ужасом Пегги узнает, что город находится во власти сбежавших из местного зоопарка оборотней. На помощь девушке приходит ее бывший парень Себастьян. Когда-то давно, опоенный приворотным зельем колдуньи, он превратился в волка и оставил Пегги… но так и не смог забыть.
Не успела Пегги Сью перевести дух после победы над коварными и злобными Невидимками, как самолет уносит ее навстречу новым приключениям – в удивительную и загадочную страну миражей. С некоторых пор все в ней пошло наперекосяк: одни ее жители становятся меньше муравья, другие превращаются в спелые помидоры, третьи ищут защиты от хищных цветов и садовников-убийц. А виной всему – спящий демон, что видит кошмарные сны, тут же становящиеся реальностью. Только одно может спасти страну: нужно во что бы то ни стало разбудить демона от векового забытья.
Немногие отважатся полететь на чужую, затерянную в космосе планету с опасной миссией – спасти ее цивилизацию от гибели. Особенно если эта планета на самом деле яйцо, в котором живет и развивается гигантское чудовище. Однажды оно вырастет и понесется завоевывать другие миры, а пока ему для развития нужно все больше и больше пищи… Пегги Сью и ее друзья решили во что бы то ни стало помочь жителям Кондарты остановить монстра! Но оказалось, что у чудовища на Пегги Сью свои планы…
Пегги Сью вернулась домой. Нет, не в волшебную лавку к любимой бабушке Кэти, а в пышный дворец на планете Анкарта, откуда ее увезли в раннем детстве. Оказалось, что она самая настоящая принцесса и зовут ее вовсе не Пегги, а Анна-София и у нее, как у особы королевской крови, при дворе куча обязанностей. Например, выгуливать священных псов астролога, загрызших уже не одну наследницу, дружить с глупыми и надменными вельможами, быть тихой и незаметной и, наконец, выйти замуж за красавца Тибо де Шато-Юрлан, мечтающего сжить ее со свету! А еще она должна спасти королевство… Пегги узнала, что на границе страны спят столетним сном каменные огры, но скоро они проснутся, и тогда всех жителей ждет гибель.
В телефонной трубке — ни звука. Полное безмолвие: ни потрескивания, ни голосов, ни шума, ни помех. Ничего, только присутствие. Гнетущее, устрашающее. Даже через много недель Сьюзен не могла облечь в слова, как ей удалось понять, что на другом конце провода — ЗЛО…
Очень странным образом погибают невинные жертвы. Убийцу вычислить не удается. За событиями внимательно следят люди, не желающие помогать следствию, но каждый из них знает достаточно, чтобы остановить маньяка. Миллионерша с Урала, ее сестра, врач-психиатр, бывший контрразведчик, популярный писатель, скандальный репортер, больная пенсионерка. Они сделали свои ставки. Этих уважаемых людей тоже можно подозревать в преступлениях. Но кому такое придет в голову?
Нечто чудовищное обитает в заброшенной шахте, манипулируя людьми, заставляя их совершать жестокие убийства. Семилетний Иван чудом спасся, когда двое неизвестных застрелили его родителей. Мальчишку увезли в другой город, приняли в новую семью, но странные преследователи разыскали его. Теперь, через много лет, он отправляется на поиски этих людей и готов отдать жизнь за то, чтобы разгадать страшную тайну шахты. На своем пути он встречает женщину, с которой в детстве произошли точно такие же события. Связанные общей целью, они движутся навстречу неведомому и, одновременно, — навстречу любви, которая может стать вечной в самом прямом смысле этого слова.
В квартире в Глазго найден изувеченный и задушенный юноша. Примчавшись туда среди ночи, судмедэксперт Рона Маклеод замечает явное сходство между убитым и самой собою. Рону пронзает ужасная мысль: а вдруг этот несчастный — ее сын, которого она отдала на усыновление семнадцать лет назад. Остро чувствуя свою вину, Рона дает себе слово разоблачить убийцу парня и найти собственного сына. Но влиятельным негодяям, которые завлекают и губят наивных молодых людей, заводя с ними знакомства в Интернете, ничего не стоит ее уничтожить.
Они становятся любовниками с первой же встречи. И хотя Мимосина, актриса на сцене и в жизни, последние шестнадцать лет соблазняет политиков по всей Европе и выведывает их тайны, Валентин, король лондонских контрабандистов и шарлатанов, понимает, что у них много общего. Но вряд ли ему известно, что венецианская шпионка ступила на этот путь… прямо из тихой обители, где монахини продали юную аристократку англичанину, который был Валентину хорошо знаком…
При жизни эти люди были весьма несовершенны, но после смерти их тела превратились в подлинные произведения искусства. Ведь гениальный серийный убийца, называющий себя Скульптором, сумел разглядеть их истинную красоту и явить ее потрясенным зрителям. Умертвив свою жертву, он превращает ее тело в копию одного из шедевров Микеланджело. Преступник тщеславен, он выставляет свои произведения напоказ, но он очень умен и не оставляет следов.Вызов Скульптора принимают специальный агент ФБР Сэм Маркхэм и искусствовед Кэти Хильдебрант…
В сборник вошли остросюжетные романы трех английских мастеров детектива: Питера Чейни, Картера Брауна и Джеймса Хэдли Чейза. Романы, не похожие по тематике и стилю, объединяет одно: против мафии, бандитов, рэкетиров и интриганов выступают частные детективы: Слим Каллаган, Рик Холман и Дэйв Феннер. Высокий профессионализм, неподкупность, храбрость позволяют им одержать победу в самых острых и запутанных ситуациях, когда полиция оказывается несостоятельной защитить честь и достоинство женщины.
Есть ли задача сложнее, чем добиться оправдания убийцы? Оправдания человека, который отважился на самосуд и пошел на двойное убийство?На карту поставлено многое — жизнь мужчины, преступившего закон ради чести семьи, и репутация молодого адвоката, вопреки угрозам и здравому смыслу решившегося взяться за это дело.Любая его ошибка может стать роковой, любое неверное слово — обернуться смертным приговором…
Преступник, совершающий ошибки, может невероятно запутать следствие и одновременно сделать его необыкновенно увлекательным. Именно так и случается с загадочными убийствами женщин, желающих развестись, из романа П. Квентина «Шесть дней в Рено», необъяснимой смертью директора университета из произведения Р. Стаута «Гремучая змея» и удивительной гибелью глухого симпатичного старика, путешествующего вокруг света, в романе Э. Д. Биггерса «Чарли Чан ведет следствие».
Иллюминаты. Древний таинственный орден, прославившийся в Средние века яростной борьбой с официальной церковью. Легенда далекого прошлого? Возможно… Но почему тогда на груди убитого при загадочных обстоятельствах ученого вырезан именно символ иллюминатов? Приглашенный из Гарварда специалист по символике и его напарница, дочь убитого, начинают собственное расследование и вскоре приходят к невероятным результатам…