«Зимняя война»: работа над ошибками (апрель-май 1940 г.) - [157]

В отношении снарядов. Тов. Сталин в своем выступлении сказал, что если хотите жалеть людской материал, выпускайте больше снарядов, но я не понял как — давай, бросай, как попало; надо выпускать любое количество снарядов, но обязательно с толком. Подвоза бояться нечего, автомобили играют большую роль. Декабрьские бои на Карельском перешейке, где артиллеристы стреляли очень много, не видя куда, а это не всегда полезно. Но потом они нашли очень хороший способ, и эту систему, которая выработалась на Карельском перешейке в отношении подготовки артиллерии, надо здорово внедрять в войска, и тогда любое количество снарядов полетит с определенной целью.

В отношении военной мысли. Военная мысль не скована, а мы ходим в каком-то заблуждении. Хочется иногда написать, и думаешь, а возможно это или невозможно — все секретно, и наши редакции боятся рассекретить. Что касается критики и самокритики, то мы очень здорово начали критиковать и вместо того, чтобы по-культурному относиться, мы начинаем в печати шельмовать, начинаем один другого подсиживать, и большое количество людей мы отталкиваем от печати. Огромное количество военных талантов из литературы ушли, потому что боятся выступлений типа игнатьевских и кольчигинских.

У нас нет уважения командира командиром и работника работником. Нам в военной идеологии надо научиться уважать друг друга, научиться хорошему подчинению независимо от занимаемого положения. Я убежден, что если мы не приучим, чтобы ст. лейтенант отдавал под козырек капитану, то мы долго будем отставать в дисциплине.

Я думаю, что вопрос о взаимных приветствиях всеми понят — армия есть армия, старший начальник есть старший начальник, и все по строю старшему начальнику должны подчиняться.

Дальше, я бросил реплику т. Мехлису по части разведки. Неправильно установились традиция, что советского гражданина можно как-то завербовать, а почему мы не можем вербовать? Ведь у нас получается, что если кто-либо был за границей, то, значит, его завербовали и к нему надо относиться с некоторым недоверием. Напрасно об этом кричат, и надо понять, что не только поездкой за рубеж можно завербовать человека. В этом направлении нужно пересмотреть имеющиеся институты, и я уверен, что по части разведки там ничего не делается.

Для примера скажу: мы вытащили из института людей, и они все несут никому не нужную болтовню, и в довершении всего я должен был по истории определять эстонцев. Почему бы сейчас, когда в Болгарии организуется выставка, не послать туда наших людей, а тут они могли бы вести ценную разведку, но мы этого боимся. С той системой, какая была у нас до сих пор, нам очень трудно идти вперед.

У нас привыкли писать на командира батальона, прямо в особый отдел, и бывает часто, что без суда и без следствия этот командир ходит оплеванным. Я считаю, по части произведения этих следствий, у нас есть определенные законы и их нужно беспрекословно выполнять. В отношении нашего командира, по-моему, должно существовать такое право, что его не может никто судить, кроме армии. Нет сомнения, что слабых командиров из армии придется убрать, но тех командиров, которые могут работать, их нужно защищать и дать им определенные права и ответственность. Это должно быть записано.

Запрещение ношения оружия командному составу неправильно[378]. Это дело морально влияет нехорошо. Комиссия сделала вывод производить малый «Маузер» правильно, он нужен не столько для боя, сколько для командира — его авторитета. Я слышал, когда командиры выражали недовольство, что им не доверяют оружия.

В отношении дискуссионных листков. Считаю, что дискуссия будет возможна, если руководство этой дискуссией будет хорошее, если руководить дисциплиной не будут, дискуссия обернется в противоположность, и ее могут исковеркать. Газета наша шалит. Нельзя ли прекратить критиковать в газетах командиров. Я не специалист по контрразведке, этим вопросом нужно заниматься 5-му Управлению, но если бы я возглавлял этот вопрос, то клал бы перед собой газету «Красную звезду» и занимался бы вырезкой и все больные места нашей армии вскрывал бы.

В отношении закрытых газет. Я считаю, что эти закрытые газеты, безусловно, попадают за рубеж, и, когда в этих газетах «прорабатывают» того или другого командира, это дает право противнику изучать не в нашу пользу, и наши газеты, попадая за границу, вредят нам. Надо пересмотреть содержание наших газет.

По военной истории. Я учился военной истории без учебников, не знаю, есть ли учебники сейчас. Когда я столкнулся на практике, должен сказать, что так я в Академии не учился. А историю надо знать. Канны существовали до Рождества Христова, но принцип их существует до сих пор.

О беллетристике. Если правильно распределять время, то на чтение беллетристики времени много. Мы не имеем основных книг. Если бы военный правильно понял хотя бы одну книгу, он обязательно бы перестроил работу. Назрел вопрос о командирской библиотеке. Командирской библиотеки нет, надо ее создать и на книжном рынке, где живет командир, надо продавать [больше] нужных книг. В газете «Красная звезда» нужно сделать рекламы для наших книг.