Зимняя коллекция смерти - [18]

2. Венеция хороша исключительно зимой. Диалог в гостинице Europa & Regina.

Действующие лица: девушка Алиса, политик Ирина Хакамада и главный редактор журнала «Джентльмен».

Алиса (указывая на отрывающуюся застежку шубы): Ой, совсем болтается.

Хакамада: Ничего, здесь, как говорил Бродский, умирать — естественное состояние вещей.

Главред «Джентльмена»: Да уж. Город хорош для смерти и еще, пожалуй, для любви. Жить здесь несколько затруднительно.

…Стоя на хорах Сан-Марко и заглянув в золоченое мерцающее чрево базилики, наполненное пыльным зимним светом, ощутил физический страх падения. Про любовь почему-то в этот раз не думалось категорически.

3. Милан, неделя моды. Холодно, суетно. На подиумах — ретрофутуризм, все балансирует между EXPERIMENT & EXPERIENCE. Самое сильное потрясение — показ Александра Маккуина. Станция метро. Звук: скрежет тормозных колодок поезда, топот копыт, вой то ли ветра, то ли волка. Модели с линзами остановившихся мертвых холодно-голубых глаз. Ощущение жуткое. Когда зашел на backstage, чтобы сказать традиционные комплименты дизайнеру, разговорился с пареньком-моделью.

Я: Как твои глаза?

Он: Очень больно и почти ничего не видно. А как это выглядело?

Я: Выглядело… опасно.

4. В Милане трагически погиб директор моды журнала «Джентльмен» Филипп Романов. Сегодня были похороны… Вспомнил, что за пару минут до нашей последней встречи перечел свой предыдущий пост. Тогда, в декабре, я писал, как шел из «Аиста» по Бронной к «Арбату». После отпевания Филиппа опять оказался в «Аисте», чтобы выпить и согреться. Вышел на улицу и смотрел на залитое серебристым февральским солнцем небо с драматичными крупными облаками. Снизу небо обрамляла вязь сухих промерзших веток и кубатуры желтых домов. Когда я умру, это солнце будет так же светить, дома так же стоять, Бронная будет так же выруливать к Тверскому бульвару.

* * *

Алехин отправился на кухню, чтобы найти какую-нибудь еду. Зазвонил мобильный. Это была Алиса.

— Кен, мы разминулись на похоронах. Прочла твой пост… Почему ты не подошел ко мне?

— А почему ты не подошла?

— Хочешь, я приеду?

— Я сейчас занят, а вечером у меня деловой ужин. Что-то срочное?

— Кто с тобой сел в машину?

— Прокуратор местной Иудеи.

— Следователь? Они что-нибудь выяснили?

— Выяснили, что убийца был натуралом и пришельцем из космоса.

— Не поняла…

— Долгий разговор, Эл. Я сам многое не понимаю в этой истории.

— Ты же говорил, что это маньяк.

— Говорил.

— Значит, что-то все-таки выяснилось?

— Ничего, Эл, правда ничего.

— А как Максим?

— Я с ним перемолвился двумя словами, он был с каким-то крашеным блондином. Сергей, кажется.

— Мы должны пригласить Максима поужинать, поддержать, — тон ее был рассчитан на немедленный комплимент: «Какая она тонкая, какая заботливая».

— Я думаю, этот Сергей его отлично поддержит и без нас. Эл, мне кажется, тебя совершенно не трогает смерть Филиппа. Зачем ты пытаешься мне доказать обратное?

— Да, Филипп мне не нравился. Но я же вижу, как ты переживаешь.

— Надеюсь, хоть ты не будешь меня спрашивать, спал ли я с ним.

— А ты, кстати, заметил этого, ну, который был в черных очках Ray-Ban? Он у тебя работал.

— Вася Липкович?

— Да. Ты заметил? — Кен понимал, что Алисе не терпелось посплетничать.

— Что?

— Ну, с кем он был? — голос Алисы звучал торжественно.

— Эл, не томи.

— Он был под руку с твоим генеральным директором, с Настей Порываевой. Обхаживает. Они сели вместе в машину. Ты что, возьмешь его назад?

— Может, и возьму. Эл, я устал, и мне совершенно неинтересно, кто с кем был.

— Разве ты не понимаешь, что он опасный человек?

— Он что, убивает в туалетах?

— Он тебя подсиживал и теперь будет стараться вернуться. Поверь, когда ты оступишься, он займет твое место.

— Кстати, а с кем была ты? Я не знал, что ты дружишь с моим директором по рекламе Константином Разумовым.

— Костя работал у нас на MTV. Мы знакомы тысячу лет. Ты что-то имеешь против?

— Нет, встречайся с кем хочешь. Ладно, я должен вернуться к делам. Я тебе позвоню, — Алехин отключился и впал в оцепенение, глядя на машины, проносившиеся по набережной.

Пока он стоял, прижавшись теплым кончиком носа к холодному стеклу, комменты капали на его свежий пост.

Glamfunk:

Я тебе очень сочувствую. Держись.

Yana_lepkova:

бог мой, как глаза-то жалко. Бедные ребята… вот нахрена нужны такие страсти, я не понимаю. Про Филиппа — очень грустно.

Sandro1:

Голубоглазые и в жизни опасно выглядят.

Sasha:

Одной гламурной кисой стало меньше. Скоро всех вас ахтунгов передавим.

Norvicus:

Разве разговор из трех человек называют диалог?

Deargen:

В данном случае треплог.

Sphinx:

А соседи твои, как я погляжу, уже не вполне живы. Не переживай, все проходит. И это пройдет. Да, совсем забыл. Проверь свою почту. У меня для тебя новый сюрприз.

Trillbyhat:

Слово «диалог» происходит от греческого dia — посредством и logos — слово. Диалог — это обмен репликами между людьми. Вот, например:

Мужчина: Я хотел бы умереть в Венеции, как Бродский!

Женщина: Ой, у меня чулок порвался.

Мужчина: Или даже лучше, чем Бродский: он вроде не в Венеции умер, а в Нью-Йорке.

Официант: Ваша карточка не проходит, синьор.

Мужчина: Интересно, корпоративная страховка покрывает похороны на чужбине?