Зимний пейзаж с покойником - [32]
– Какую еще игру? – заинтересовался Стас.
– Не буду вдаваться в бухгалтерские подробности, но игра велась лично против меня. Я уверен, эти две мегеры решили вытеснить меня из бизнеса. А вот Сашку Еськова, который дурил, но своего места никому уступать не собирался, они и вовсе убрали.
– Да, крутой поворотец…
– Еще бы! Сами судите: с чего бы мне Сашку убивать? Через него я уже многие финты двух этих кобр просек и выправил. Если кого я и хотел бы убрать, так это Галину – но она, как видите, жива и здорова. А вот им, двум девочкам-припевочкам, мешал именно Еськов. Все сходится! И еще: Галина не только хорошо знает коллекцию мужа, но и стрелок отличный. Она даже разряд какой-то имеет. Выводы делайте сами!
24 декабря. 00.40. Суржево. Усадьба Еськовых.
Похолодало, прояснилось, зато снегопад кончился. Сугробы намело в пояс. Сверху они были обсыпаны какими-то особенными снежинками, очень крупными и плоскими, которые невыносимо блестели под фонарем. Самоваров и майор Новиков стояли на крыльце, выдыхая белый морозный парок.
– Приходится мозги на воздухе проветривать, – ворчал Стас. – Ну и ночка!
– Снег перестал, значит, теперь мороз придавит, – предрек Самоваров. – Смотри, как снег блестит! Помнишь, когда мы маленькие были, принято было посыпать новогоднюю вату такими же тоненькими чешуйками, только стеклянными. Это называлось блеск. Меня родители настращали, и я страшно боялся этот блеск лизнуть, проглотить и умереть. А снег делали из ваты на ниточках.
– Мне бы твои заботы! Скажи-ка лучше, свободный художник и знаток женской психологии, – могла здешняя хозяйка пристрелить своего мужа? Так утверждает офисный планктон Лундышев.
– Тяжеловат он для планктона, – заметил Самоваров.
– Тем весомее его слова. Могла бы? Ты же ее наблюдал.
Самоваров задумался.
– Леди Макбет Суржевской горы… А что? Чисто теоретически могла бы, еще как! Заела она здесь всех – крутого нрава тетка. Коня на скаку остановит, и даже слона…
– А человека застрелить может?
– Не видел, чтоб она в кого-то целилась. А вот мог ли у нее произойти внезапный выброс отрицательной энергии? Да, мог – судя по последним придиркам и вечному недовольству. То есть по тем глухим тектоническим толчкам, которые ощущал даже бедный Мамай. Животные, они чуют! Что-то нехорошее, тяжелое завелось у Еськовых в последнее время. Но тебе ведь факты нужны, улики, а не атмосфера в доме…
– Блин, достал он меня, этот дом! – вдруг не выдержал Стас. – Чертовы эти хоромы, камины, стулья пудовые, шторы с кисточками! Обычно заходишь в квартиру, и обстановка ясна – вот тебе труп, вот кровь замытая, вот мусорное ведро, полное улик. А тут эксперты два часа потели, пока обошли все комнаты. Понятые засыпали на ходу! Говорю тебе: все как в дурацком кино из английской жизни…
– Нету здесь никакой английской жизни, – успокоил друга Самоваров. – Хочешь совет бывалого мебельщика? Выведи этот дом за скобки.
– Как это?
– Обыкновенно. Считай, что ничего небывалого и диковинного тут нет. Я в таких домах поработал и понял одну штуку: декорация все это. Просто мечты о жизни, которая в телевизоре. Как у Козьмы Пруткова – желанье быть испанцем. Своего кот наплакал.
– Это как?
– Очень просто. У Еськовых, например, даже самые мелкие статуэтки и те декоратор Тошка закупил, а потом по комодам расставил. Рамочки и завитушки он наждаком состарил, графитом припудрил – вот и старина получилась, традиции, фамильное гнездо. Блеф это! Чтоб в доме завелись английские тайны, он должен простоять черт знает сколько лет; десяток поколений в нем должен родиться, состариться и умереть. Скелеты водятся только в подержанных шкафах. Это даже посерьезней английского газона, который следует триста лет брить и стричь, тогда только он по-настоящему зелен. А можно купить дерновый коврик и настелить за полчаса, что и происходит в нашем случае.
– Ты хочешь сказать, что вся эта мишура ничего не стоит? – удивился Стас.
– Стоит, и немало, но ничего не значит. Как в морге догола раздевают всех покойников, невзирая на статус, так и тут надо отбросить итальянский дизайн и позолоту. Главное – залезть в неодетую душу к господину Еськову, а также к его ближним, и разобраться, что там за потемки.
– Да, Колян, открыл ты Америку! Я об этих самых потемках уже битый час тебя спрашиваю. Какие они?
– Да самые обычные, – вздохнул Самоваров. – Стоит поискать в этой барской усадьбе совковую квартиру. Я уже заметил: сколько такие коренные семейства гостиных и будуаров себе ни настроят, а все толкутся по привычке в трех соснах, то есть в трех комнатах. Раньше-то у Еськовых обыкновенная трехкомнатная квартира была! Теперь больше всего сидят они в так называемой столовой – это у них «зало», как раньше говорили. У сынка норка наверху заповедная. И естественно, кухня – главный центр притяжения. Там они комедий не ломают, милордами не прикидываются. Там они такие, какие есть.
Стас рассмеялся, выдохнув кудрявый клуб пара:
– А знаешь, Колян, я ведь Еськовых опрашивал как раз в тех самых комнатах, про которые ты говоришь.
– Потому что у тебя сыскное чутье, – поежился Самоваров; он начал зябнуть на морозе.
Несостоявшийся программист Илья частенько чувствовал себя неуязвимым зрителем, меняющим картинки на мониторе. Наблюдать за окружающими со стороны было ужасно забавно, особенно за обитателями соседнего дома. Он, подобно нордическому замку из любимой Илюхиной компьютерной игры, кишел нечистью и привлекал молодого авантюриста не меньше, чем легкомысленная красавица Ксюша. Неожиданно Илья оказался втянут в поединок с роковыми страстями, в котором только в награду за подвиги рыцари получают принцесс, даже тех, которые этому и не рады.
Костя Гладышев с удовольствием откликнулся на предложение бывшего одноклассника посторожить дачу в живописном Копытином Логе. Костя собирался в тишине и покое поработать над новой книгой под названием "Амулет вечности", продолжением романа "Коготь тьмы", высокомерно отвергнутым ответственным редактором литературного альманаха "Нетские увалы". Однако "тихое" местечко оказалось крайне беспокойным. Убийства и охота за украденным золотом оказались отнюдь не самым страшным, что творилось в округе…
А ведь начиналось всё вполне благополучно… Николаю Самоварову почти удалось выменять отличный самовар для своей коллекции, но тут его владелец неожиданно умирает — на первый взгляд, по естественной причине. Пришлось договариваться с наследником. Тот, известнейшая в городе личность, оказывается весьма загадочным человеком, и чем больше Самоваров узнаёт о его странной жизни и жизни других странных людей, вращающихся вокруг него, тем больше возникает вопросов…
В провинциальном городке снимается сериал. Неожиданно на съемочной площадке обнаруживают труп неизвестного, и бесследно исчезает режиссер местечковой телевизионной саги. Милиция бодро принимается за дело. И быстро обнаруживает криминальные следы: нелегальную торговлю наркотиками, бандитские разборки, левые фирмы, неуплату налогов. Но все это совершенно не объясняет, куда делся режиссер. Для того чтобы разобраться в запутанных отношениях людей искусства, нужен человек с гибким и нестандартным мышлением, и такой человек в городе есть.
Вика Царёва считала, что всё у неё в полном порядке. Хорошая работа, прекрасная семья, любящий муж. Пока случайно не обнаружила, что любящий муж любит, по всей видимости, не её, а совсем другую женщину. Вика сначала не хотела верить в худшее. Может быть, её благоверный действительно по ночам проводит инвентаризацию на складе в компании столь же ревностно трудолюбивой сослуживицы? Вечерняя слежка закончилась для Вики тем, что она стала свидетельницей не только мужниной измены, но и заказного убийства. Милиция и преступники пытаются найти незадачливую сыщицу с одинаковым рвением, хотя и с разными целями.
Провинциальный театр выразил желание запказать набор стульев для спектакля "Отелло", и Николай Самоваров, приработка ради, отправился в захолустный Ушуйск. И почти сразу пожалел об этом. В театре бушевали страсти; зависть и неудовлетворённое честолюбие подогревались артистическим темпераментом, любовные треугольники накладывались на любовные пятиугольники… Когда одна из главных участниц театральных интриг была найдена задушенной, обстоятельства сложились так, что Самоварову, бывшему милиционеру, а ныне скромному ремесленнику, пришлось стать детективом поневоле.
Вы уверены, что ваш сосед, мирно шагающий утром на работу — не кровавый садист? Вы точно знаете, что близкий знакомый, который с милой улыбкой треплет по щеке вашу маленькую дочь — не маньяк-педофил? А благообразный мужчина в консерваторском кресле, внимающий с наслаждением изящному Мендельсону — не ищет выход своему депрессивному психозу в кровавых играх? Вы в этом убеждены? Наслаждаетесь безоблачной жизнью и призрачным счастьем? Не обольщайтесь — все может рухнуть в любой момент и вы лишитесь самого дорогого.
Студент Марк Дэниелс умирает в клинике от ожогов, так и не успев рассказать следователю Соноре Блэйр, кто привязал его к рулю автомобиля и облил бензином, превратив в живой факел. Надеясь выйти на след убийцы прежде, чем обнаружат еще одну жертву, Сонора неожиданно понимает, что кольцо смерти сжимается вокруг близких ей людей.
Случилось это давно, в начале нулевых — в 2000-м, если быть точным. Это было время, когда наш президент только пришел к власти. Наследство после Ельцина досталось не лучшее. Криминальная обстановка в стране ужасала и правительство принимало энергичные меры по ликвидации организованной преступности. В рамках этой борьбы новые требования были предъявлены и к РУБОП, созданному еще в 1993 году, как РОУП, с региональным подчинением. С 1998 года они были выведены из местного подчинения и централизованы. В Москве было образовано ЦРУБОП.
Эта книга необычна. Ее особенность в том, что автор, приступив к работе над романом, поставила перед собой условие забыть все то, что когда-либо учила и читала. Никаких условностей, законов жанра. Вот — белый лист, вот — автор, вне штампов и канонов. В итоге вышла история, в которой есть все: и быт, и путешествия, и приключения, и любовь, и полное отсутствие правил! Жизненная, искренняя история о непростой судьбе молодой женщины.
Никита Кораблев обожает свою красавицу-невесту Алику и ждет не дождется свадьбы. До счастливого события остаются считаные дни, когда появляется Яна с крошечным Никиткой. Они приехали к любящему папке, который их очень ждал, забрасывая милыми смс и денежными переводами. Никита в ярости: он не знаком с Яной и физически не мог участвовать в зачатии малыша. Никто ему не верит, зато осуждают все. Но это лишь первый шаг на пути полного уничтожения Кораблева. Далее следует обвал в карьере и подозрение в убийстве. Теперь за Никитой и его защитницей — адвокатом Серафимой — охотятся и милиция, и тот, кто затеял травлю…Ранее книга издавалась под названием «До и после конца света».
На кровавом счету банды Юма множество убийств, десятки человеческих жизней. Преступники, потерявшие человеческий облик, не щадят даже детей. Кто сумеет противостоять разгулу криминального беспредела? Возможно, молодой прокурор Наталья Клюева, только-только делающая первые шаги в своей нелегкой и порой опасной профессии…
Директор музея Ольга Тюменцева в панике: внезапно обнаружилось, что несколько картин, которые она так удачно сосватала местному банкиру и коллекционеру Галашину, – подделка. Галашин, как назло, похвастался своей коллекцией перед знаменитым экспертом Козловым, а его приезд ожидался со дня на день. Самоваров, бывший опер, а ныне музейный реставратор, утешать начальницу несбыточными надеждами не стал. С присущей ему прямотой Николай заявил, что спасти положение может только невероятное стечение обстоятельств…
В юности он был то ли полухиппи, то ли полукомсомольским Пикассо. Сейчас он достиг славы, добился признания и сам себя считает "титаном Возрождения". Его любят женщины, его ненавидят мужчины, ему завидуют друзья, обольстительные музы стремятся с его помощью "выбиться в люди". Вокруг него всегда кипит жизнь — богемная и деловая. Для близких он создаёт и рай и ад. Беспощадный характер художника стал причиной трагедии. В усадьбе Мастера совершиось преступление — жестокое и непонятное. Кто убийца? Ведь формальные мотивы были у всех обитателей усадьбы.
Коля Самоваров, ныне реставратор музейной мебели, в душе так и остался сыскарем, хотя давно не работает в милиции. Поэтому версия об убийстве музейного сантехника показалась ему хоть и удобной, но неубедительной. Для следователя всё было просто и ясно: сантехник отмечал получку с другом, собутыльники чего-то не поделили, ссора закончилась ударом по голове… Найти, с кем покойный пил перед смертью, — и все дела! Но дотошного Колю Самоварова эта гипотеза не удовлетворяла, поэтому он предпринял собственное расследование, изрядно взбаламутив тихие омуты музейного закулисья…