Зимний пейзаж с покойником - [30]
– Не-а!
– И что в этом контракте?
– Полный бред, вот что!
– Я так и думал…
Лундышев откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза. На его лбу в свете средневековой лампы тускло блестели капли пота. Алла Федоровна все еще стояла, облокотившись на стол. Ей хотелось плакать.
– Давайте же, наконец, что-то делать, – сказал Лундышев тихо, не размыкая глаз. – Иначе всем нам каюк. Вам следует давить со своей стороны, а я попробую что-то сделать со своей. Попытайтесь и Галину Павловну уговорить, пусть она вмешается. В конце концов, даже бунт можно устроить. Надо что-то предпринять!
Никитина молчала.
– Вы не можете, Алла Федоровна, стоять в стороне. С чего бы вам щадить Еськова? Вам скорее надо пожалеть его семью и его жену, вашу лучшую подругу. Вы ведь, насколько я знаю, даже не были никогда его любовницей. Так в чем же дело?
– Гаденыш ты, Андрей, – наконец дала ответ Алла Федоровна. – И про любовниц все знаешь?
– Знаю. Это чисто деловая информация. Я же говорю, ничего личного! Если вы мне не верите, давайте я вам про своих любовниц расскажу. Даже видео могу предоставить. Дело-то наше общее – какие тут секреты! Сейчас нам надо дискредитировать и убрать с дороги «Гризи». И действовать лучше совместно. Согласны?
24 декабря. 00.20. Суржево. Дом Еськовых. Столовая.
– Так все и было, – закончил свой рассказ Лундышев. – Она, конечно, согласилась. Это было единственное разумное решение.
Рюхин вздохнул. Компаньон Еськова поведал ту же историю, что и Алла Федоровна. Может, они просто сговорились? Такое могло быть. Андрей Викторович, правда, божился, что в кабинет вошел не на цыпочках, а широким непринужденным шагом и головой о стол не бился. Розовое пятно на лбу он объяснил аллергией на вареные мидии, которые наверняка затесались в фирменный салат Галины Павловны.
– Во время разговора с Никитиной вы не обратили внимания, был ли кто в спальне? – спросил Рюхин.
– Да какая спальня! Не до спальни нам было. Впрочем, если б там шумели, а тем более стреляли, мы бы, наверное, услышали. Сами мы старались быть тише воды, особенно когда возвращались вниз, в столовую.
– Вы вместе с Никитиной спустились? – спросил майор Новиков.
– Ну да! Она буквально повисла на мне. Говорила, что боится лестниц, на которых можно сломать шею. Так под ручку мы и вошли в столовую. Александр Григорьевич был там, смеялся, шутил. Тяжело сейчас вспоминать об этом…
Андрей Викторович вздохнул, сложил шелковистые брови домиком. Выглядел он не скорбным, а скорее осоловелым. Впрочем, и на нем сказалось потрясение этой ночи: он стал рассеян, галстук у него съехал набок. То и дело он бормотал странные слова: «Когда жизнь удалась и кажется нам полной чашей…»
Он силился вспомнить, что дальше, но не мог.
– Что вы сказали о чашке? При чем тут чашка? – насторожился следователь Рюхин.
Андрей Викторович ссутулился, будто у него закололо в боку, и махнул рукой:
– Не обращайте внимания! Это я так, ничего… Надо же, забыл! Да ладно… О чем вы меня спросили?
– Что вы делали, когда спустились из кабинета в столовую?
– Я? Танцевал. Дико, правда? Сначала я Любу Ажгирей пригласил, потом Никитину – надо было с ней по делу пошептаться.
– Кстати, что вы можете сказать об Ажгирей? – спросил майор.
Андрей Викторович задумался.
– Люба старший специалист отдел продаж, – сообщил он. – Одно время Еськов очень ее продвигал. Она с мозгами, но, впрочем, ничего особенного. Немного бизнес-вобла, если вы меня понимаете. Подлизывается к Галине Павловне и, кажется, сумела-таки ей понравиться. А это трудно! Не знаю даже, чем взяла – ведь она не замужем.
– Интересно. Ее личная жизнь?
– Есть, конечно. Наши дамы в этом себе не отказывают, и правильно делают. Но романы только за порогом фирмы – с этим у нас строго. Кажется, у Любы с Еськовым что-то было, но давно и аккуратно кончено.
– Вы точно знаете?
– А то! С Галиной не забалуешь. Кстати, вот у нее, у Галины, вы и спросите про Любиных мужчин. Для меня Люба мелкая сошка, мне ее тайны неинтересны и, стало быть, неизвестны. «Когда жизнь удалась…» Вот черт, привязалось!
Лундышев еще дальше от положенного места отодвинул узел галстука: ему было жарко. Он налил и быстро выпил полный стакан кипяченой воды. Графин и стаканы принесли в столовую специально, на случай волнения во время следствия. Никто из собеседников Стаса и Рюхина к ним не прикоснулся, зато Лундышев осушил уже третий стакан.
– Вот еще что скажите, Андрей Викторович, – небрежно начал майор, – кто, по-вашему, мог расправиться с господином Еськовым?
Лундышев снова покосился на графин, но пить больше не стал. Он вздохнул:
– Если это не заказ Хайковского из «Молочного рая» (это наши конкуренты) и не кого-то из москвичей, которые утюжат и прибирают периферию к рукам… А на них, согласен, что-то не похоже…
Лундышев сделал вид, что думает. Он даже потер рукой розовое пятно на своем гладком лбу. Свою подсказку он хотел выложить как бы невзначай, вроде озарения.
– Ммм… А знаете?.. – промямлил он и вдруг выпрямился в струнку. – Если поразмыслить, то выходит, сделать это мог только один человек – Галина.
Глава 7
Что такое счастье
– Почему вы так решили? – спросил майор.
Несостоявшийся программист Илья частенько чувствовал себя неуязвимым зрителем, меняющим картинки на мониторе. Наблюдать за окружающими со стороны было ужасно забавно, особенно за обитателями соседнего дома. Он, подобно нордическому замку из любимой Илюхиной компьютерной игры, кишел нечистью и привлекал молодого авантюриста не меньше, чем легкомысленная красавица Ксюша. Неожиданно Илья оказался втянут в поединок с роковыми страстями, в котором только в награду за подвиги рыцари получают принцесс, даже тех, которые этому и не рады.
Костя Гладышев с удовольствием откликнулся на предложение бывшего одноклассника посторожить дачу в живописном Копытином Логе. Костя собирался в тишине и покое поработать над новой книгой под названием "Амулет вечности", продолжением романа "Коготь тьмы", высокомерно отвергнутым ответственным редактором литературного альманаха "Нетские увалы". Однако "тихое" местечко оказалось крайне беспокойным. Убийства и охота за украденным золотом оказались отнюдь не самым страшным, что творилось в округе…
А ведь начиналось всё вполне благополучно… Николаю Самоварову почти удалось выменять отличный самовар для своей коллекции, но тут его владелец неожиданно умирает — на первый взгляд, по естественной причине. Пришлось договариваться с наследником. Тот, известнейшая в городе личность, оказывается весьма загадочным человеком, и чем больше Самоваров узнаёт о его странной жизни и жизни других странных людей, вращающихся вокруг него, тем больше возникает вопросов…
В провинциальном городке снимается сериал. Неожиданно на съемочной площадке обнаруживают труп неизвестного, и бесследно исчезает режиссер местечковой телевизионной саги. Милиция бодро принимается за дело. И быстро обнаруживает криминальные следы: нелегальную торговлю наркотиками, бандитские разборки, левые фирмы, неуплату налогов. Но все это совершенно не объясняет, куда делся режиссер. Для того чтобы разобраться в запутанных отношениях людей искусства, нужен человек с гибким и нестандартным мышлением, и такой человек в городе есть.
Вика Царёва считала, что всё у неё в полном порядке. Хорошая работа, прекрасная семья, любящий муж. Пока случайно не обнаружила, что любящий муж любит, по всей видимости, не её, а совсем другую женщину. Вика сначала не хотела верить в худшее. Может быть, её благоверный действительно по ночам проводит инвентаризацию на складе в компании столь же ревностно трудолюбивой сослуживицы? Вечерняя слежка закончилась для Вики тем, что она стала свидетельницей не только мужниной измены, но и заказного убийства. Милиция и преступники пытаются найти незадачливую сыщицу с одинаковым рвением, хотя и с разными целями.
Провинциальный театр выразил желание запказать набор стульев для спектакля "Отелло", и Николай Самоваров, приработка ради, отправился в захолустный Ушуйск. И почти сразу пожалел об этом. В театре бушевали страсти; зависть и неудовлетворённое честолюбие подогревались артистическим темпераментом, любовные треугольники накладывались на любовные пятиугольники… Когда одна из главных участниц театральных интриг была найдена задушенной, обстоятельства сложились так, что Самоварову, бывшему милиционеру, а ныне скромному ремесленнику, пришлось стать детективом поневоле.
Вы уверены, что ваш сосед, мирно шагающий утром на работу — не кровавый садист? Вы точно знаете, что близкий знакомый, который с милой улыбкой треплет по щеке вашу маленькую дочь — не маньяк-педофил? А благообразный мужчина в консерваторском кресле, внимающий с наслаждением изящному Мендельсону — не ищет выход своему депрессивному психозу в кровавых играх? Вы в этом убеждены? Наслаждаетесь безоблачной жизнью и призрачным счастьем? Не обольщайтесь — все может рухнуть в любой момент и вы лишитесь самого дорогого.
Студент Марк Дэниелс умирает в клинике от ожогов, так и не успев рассказать следователю Соноре Блэйр, кто привязал его к рулю автомобиля и облил бензином, превратив в живой факел. Надеясь выйти на след убийцы прежде, чем обнаружат еще одну жертву, Сонора неожиданно понимает, что кольцо смерти сжимается вокруг близких ей людей.
Случилось это давно, в начале нулевых — в 2000-м, если быть точным. Это было время, когда наш президент только пришел к власти. Наследство после Ельцина досталось не лучшее. Криминальная обстановка в стране ужасала и правительство принимало энергичные меры по ликвидации организованной преступности. В рамках этой борьбы новые требования были предъявлены и к РУБОП, созданному еще в 1993 году, как РОУП, с региональным подчинением. С 1998 года они были выведены из местного подчинения и централизованы. В Москве было образовано ЦРУБОП.
Эта книга необычна. Ее особенность в том, что автор, приступив к работе над романом, поставила перед собой условие забыть все то, что когда-либо учила и читала. Никаких условностей, законов жанра. Вот — белый лист, вот — автор, вне штампов и канонов. В итоге вышла история, в которой есть все: и быт, и путешествия, и приключения, и любовь, и полное отсутствие правил! Жизненная, искренняя история о непростой судьбе молодой женщины.
Никита Кораблев обожает свою красавицу-невесту Алику и ждет не дождется свадьбы. До счастливого события остаются считаные дни, когда появляется Яна с крошечным Никиткой. Они приехали к любящему папке, который их очень ждал, забрасывая милыми смс и денежными переводами. Никита в ярости: он не знаком с Яной и физически не мог участвовать в зачатии малыша. Никто ему не верит, зато осуждают все. Но это лишь первый шаг на пути полного уничтожения Кораблева. Далее следует обвал в карьере и подозрение в убийстве. Теперь за Никитой и его защитницей — адвокатом Серафимой — охотятся и милиция, и тот, кто затеял травлю…Ранее книга издавалась под названием «До и после конца света».
На кровавом счету банды Юма множество убийств, десятки человеческих жизней. Преступники, потерявшие человеческий облик, не щадят даже детей. Кто сумеет противостоять разгулу криминального беспредела? Возможно, молодой прокурор Наталья Клюева, только-только делающая первые шаги в своей нелегкой и порой опасной профессии…
Директор музея Ольга Тюменцева в панике: внезапно обнаружилось, что несколько картин, которые она так удачно сосватала местному банкиру и коллекционеру Галашину, – подделка. Галашин, как назло, похвастался своей коллекцией перед знаменитым экспертом Козловым, а его приезд ожидался со дня на день. Самоваров, бывший опер, а ныне музейный реставратор, утешать начальницу несбыточными надеждами не стал. С присущей ему прямотой Николай заявил, что спасти положение может только невероятное стечение обстоятельств…
В юности он был то ли полухиппи, то ли полукомсомольским Пикассо. Сейчас он достиг славы, добился признания и сам себя считает "титаном Возрождения". Его любят женщины, его ненавидят мужчины, ему завидуют друзья, обольстительные музы стремятся с его помощью "выбиться в люди". Вокруг него всегда кипит жизнь — богемная и деловая. Для близких он создаёт и рай и ад. Беспощадный характер художника стал причиной трагедии. В усадьбе Мастера совершиось преступление — жестокое и непонятное. Кто убийца? Ведь формальные мотивы были у всех обитателей усадьбы.
Коля Самоваров, ныне реставратор музейной мебели, в душе так и остался сыскарем, хотя давно не работает в милиции. Поэтому версия об убийстве музейного сантехника показалась ему хоть и удобной, но неубедительной. Для следователя всё было просто и ясно: сантехник отмечал получку с другом, собутыльники чего-то не поделили, ссора закончилась ударом по голове… Найти, с кем покойный пил перед смертью, — и все дела! Но дотошного Колю Самоварова эта гипотеза не удовлетворяла, поэтому он предпринял собственное расследование, изрядно взбаламутив тихие омуты музейного закулисья…