Зимний цветок - [33]

— Может быть, — сморщила нос Марта. — Но трудно отказать в помощи, когда видишь страдания.

Виктория возбужденно наклонилась к собеседнице:

— А у вас есть список мест, куда можно обратиться в случае нужды? Например, благотворительные столовые, ясли, где молодые матери могут оставить детей, пока заняты заработком на жизнь? Или учреждения, где окажут помощь пережившим побои женщинам?

— Я знаю энтузиастов, но у большинства дела с финансами обстоят еще хуже, чем у нас.

— Мне кажется, вам нужен человек, который будет направлять женщин туда, где им смогут помочь лучше всего. Тогда вы сумеете сосредоточить усилия на главном.

— Великолепно! — воскликнула Марта, и Виктория просияла от похвалы. — Первым делом займешься составлением списка всех благотворительных союзов, пометишь, чем они занимаются. Не забудь описать их сильные и слабые стороны. Тогда не придется тратить время на то, чтобы, так сказать, вторгаться на чужую территорию, и мы продолжим бороться за право на участие в голосовании и образование для женщин.

Виктория на месте не могла усидеть от волнения:

— Займусь первым делом завтра с утра. Но сначала куплю уголь и оплачу аренду штаб-квартиры на пару месяцев вперед.

Марта зажгла сигарету и задумчиво склонила голову:

— Союз суфражисток за женское равноправие и Лига женского равноправия с радостью примут помощь в виде запасов угля на неделю и месячной аренды, но ни пенни больше. — Она вскинула руку, чтобы остановить протесты. — Вы думаете, у меня нет денег, помимо тех, что я жертвую для организации? Я не позволю никому обанкротиться, даже ради благих намерений. Лотти со мной не согласна, но зачем увеличивать число женщин, вынужденных страдать в нищете без крыши над головой? Деньги, дорогая моя девочка, являются залогом равноправия. Только они способны защитить женщину, когда жизнь поворачивается к ней спиной. И хотя я плачу в союз ежемесячный взнос, я не отдам все свои накопления. Вы удивитесь, если узнаете, как быстро можно растратить небольшое состояние. К тому же вряд ли кто-нибудь из мужчин согласится пустить себя по миру во имя общего дела, так зачем ожидать жертв от женщин? Только потому, что мы более склонны к состраданию? — Марта покачала головой, от чего непослушные кудряшки затанцевали вокруг лица. Не оставалось сомнений, что ей уже доводилось вести подобные споры. — К тому же вам всего восемнадцать лет. Кто сейчас управляет вашим состоянием?

Виктория угрюмо опустила взгляд на скатерть:

— Дядя оплачивает мои чеки, но он еще ни разу не возразил против сделанных мной расходов.

— Представьте себе, что он скажет, если вы пожертвуете крупную сумму Союзу суфражисток. На вашем месте я бы сходила в банк и сняла наличные. Таким образом, он даже не узнает, что деньги связаны с нами. Если дядя начнет задавать вопросы, скажите, что покупали белье. Мужчины всегда робеют при разговорах о нижних юбках и панталонах.

— Совет из личного опыта? — хихикнула Виктория.

По лицу Марты прошла тень.

— Я намного старше вас, и у меня нет семьи, чтобы присматривать за мной.

— Простите. — Викторию захлестнуло сочувствие. — Я знаю, каково это…

Рот Марты выгнулся унылой дугой, и она со злостью затушила сигарету.

— Вы неправильно поняли. Мои родные живы, но они не хотят иметь со мной никакого дела.

Виктория не нашла, что сказать.

Марта отмахнулась от ее попыток заплатить по счету:

— Не переживайте. Я не обделена любящими друзьями, и меня увлекает работа в союзе и лиге.

— А почему у вашей организации два названия? — нахмурилась Виктория.

Она только сейчас заметила эту странность.

— Потому что это два разных общества. — Марта внимательно посмотрела на собеседницу. — Многих женщин пугают радикальные шаги, на которые приходится порой идти. Союз суфражисток за женское равноправие — это основная партия, а Лига женского равноправия — менее известная группа для узкого круга посвященных. Туда допускаются храбрые женщины, кто делом доказал свою преданность. Если вы собираетесь работать у нас, придется вам рассказать все.

Виктория вытянулась, всем своим видом показывая, что достойна оказанной чести. Видимо, Марту ее старания убедили.

— Помните Эмили Дэвисон?[5] Ту женщину, что попыталась помешать проведению дерби, встала на пути у королевской лошади и погибла во имя равноправия? Она состояла в лиге.

У Виктории перехватило дыхание.

— Я думала, она принадлежала к Женскому социально-политическому союзу.[6]

— Да, — кивнула Марта. — Но Эмили также была одной из наших бесстрашных коллег.

— Она умерла.

— Она стала мученицей за правое дело. В группу, что прорвалась в прошлом месяце на заседание парламента, тоже входили мои помощницы. Некоторые до сих пор томятся в тюрьмах. Мы крайне серьезно подходим к вопросу о праве голоса.

Виктория сделала глубокий вдох, опустила глаза в тарелку с недоеденным пирогом и постаралась напустить непринужденный вид.

— Я тоже, — заявила Виктория. Выпила последний глоток чая и в сомнении прикусила губу. — Мне надо кое в чем признаться.

— Не стоит хмуриться, — улыбнулась Марта. — И умоляю, только не говорите, что вы помолвлены.

— О нет, ничего подобного! Просто я сейчас живу не в Лондоне. На Пасху семья должна вернуться в город, но пока…