Зимнее пламя - [4]

От враждебности его тона у Дженивы по спине пробежала дрожь. Она не могла допустить, чтобы этот… этот волк приблизился к дамам Трейс. Ей следует немедленно избавиться от него и от ребенка.

Она подобрала юбки и начала спускаться с лестницы.

— Я могу вам рассказать об этом, сэр.

Дженива слишком поздно поняла, как театрально выглядит ее появление; теперь ей придется спускаться с лестницы под высокомерным взглядом этого джентльмена. Обращенное к ней лицо со строгими чертами и тяжелыми веками не разочаровало ее, а вот она не могла гордиться своим простым платьем и растрепанными ветром волосами.

Незнакомец смотрел на нее в зловещем молчании, не отводя глаз, но когда она сошла с лестницы, он склонился в глубоком поклоне, достойном особы королевской крови:

— Мадам!

Джениве бросился в глаза изящный жест, которым он приложил к груди и затем отвел в сторону руку. К тому же этот сверкнувший изумруд! Она остановила на нем взгляд. Мистер Дэш явно богат, и какой стыд, что его ребенка и няньку бросили у чужих людей.

Дженива с холодным видом присела в реверансе.

— Я была с теми, кто помог вашей жене, мистер Дэш, и готова все вам рассказать. Если карету вашей жены вытащили из канавы, то я не могу представить, почему ее здесь нет, но, пожалуйста, не беспокойтесь о вашем ребенке: мы поместили маленького Чарлза и его няню в своих комнатах.

— Чарлза? — странным тоном переспросил он. Его глаза, как ей показалось, широко раскрылись, но веки так быстро сомкнулись, что она не была в этом уверена. — Она привезла драгоценное дитя с собой?

Возможно, он был лучшим отцом, чем предполагала Дженива.

— Это не слишком разумно в такую погоду, — согласилась она, — но ребенок, кажется, здоров.

— Так отведите меня к нему, мисс…

— Смит, — подсказала Дженива.

Она повела его вверх по лестнице, жалея уже не в первый раз, что носит столь неинтересную фамилию. В присутствии этого ястреба в пышном оперении мисс Смит чувствовала себя простым воробьем, хотя, конечно, им не была.

Все же Дженива надеялась, что он заметит ее прекрасную фигуру и густые светлые волосы; она даже испытала неуместное желание рассказать ему, как сражалась с берберскими пиратами и победила. Никогда еще мужчина так не волновал ее, а она встречала немало интересных людей. Приведя его в гостиную, Дженива увидела, что и няня, и ребенок все еще спят. Она не была какое-то время в этой комнате, и ей снова ударил в нос резкий запах немытого тела, но в этом, конечно, была вина мистера и миссис Дэш, а не ее.

Мистер Дэш прошел вглубь комнаты, удивительно бесшумно для человека в сапогах со шпорами, и взглянул на ребенка.

— Дорогой, милый Чарлз. Вы говорите, он здоров?

Дженива присоединилась к нему.

— Вполне, насколько я могу судить, сэр. Няня совсем не говорит по-английски.

— А как она говорит? — Он поднял брови.

— Думаю, по-гэльски. Вы сами не ирландец, сэр?

— Нет, но миссис Дэш ирландка. — Он задумчиво смотрел на спящего младенца, не проявляя желания взять его на руки. В этом не было ничего удивительного, многие мужчины считают, что маленькие дети — не их дело.

— Она никогда не справляется со слугами, и ей приходится нанимать кого попало. К тому же она плохо разбирается в дорогах. Не сомневаюсь, что мадам повернула обратно. Пожалуй, я поеду за ней.

Он направился к двери.

Когда Дженива поняла, что он хочет уехать, она бросилась вперед и преградила ему дорогу.

— Но разве кучер не знал дорогу лучше ее?

— Он пьет, я уверен, поэтому они и съехали в канаву.

— Тогда меня удивляет, почему вы не прогнали его.

— Он ее кучер, а не мой. Полагаю, вы заметили, что миссис Дэш имеет привычку всегда поступать по-своему, как, впрочем, и я сам.

Выражение его лица не вызывало тревоги, но какое-то внутреннее чувство предупреждало Джениву, чтобы она не становилась на его пути.

Хотя в его движениях не было агрессии, она чувствовала враждебность с его стороны. Ей была известна эта способность мужчин излучать опасность, но никогда еще с такой силой она не была направлена на нее, поэтому Джениве оказалось совсем нелегко не уступить.

Она выпрямилась.

— Прежде чем уехать, сэр, вы должны позаботиться о ребенке.

— Должен? — Это слово, вероятно, удивило его. — Кажется, о нем заботятся достаточно хорошо. Я, конечно, заплачу вам, если вы продлите свое гостеприимство еще хотя бы на несколько часов.

— Мне не нужна плата! Он наклонил голову.

— В таком случае благодарю вас за вашу доброту. — Он сделал один короткий угрожающий шаг к ней. — Надеюсь, мы не будем и дальше спорить о моем праве уйти?

Однако Дженива не уступала:

— Почему вам так хочется уехать?

— Неискоренимая потребность поступать по-своему.

— Видимо, у вас очень интересный брак.

— Настоящее поле битвы, которое научило меня многим полезным навыкам. — Он дотронулся до ее плеча и провел пальцами по шее. Даже защищенная толстой тканью зимнего платья, Дженива почувствовала, как от этого прикосновения по спине пробежала дрожь.

— Сэр! — Она схватила его за запястье, но он с легкостью вырвал руку и обхватил пальцами ее шею так, что у нее сжалось горло и она чуть не задохнулась. При этом она все же не попыталась отойти от двери, не желая уступать. Едва ли он решится на преступление здесь, в гостинице, среди людей.