Зима в раю - [9]
– Ah, el segundo – un plato típico de Mallorca… El lomo con col! Fantástico! Estupendo! Mm-mm-wah![53]
Он запрокинул голову, намереваясь поцеловать кончики пальцев, как принято у шеф-поваров, но вместо этого вдавил тлеющую сигарету в свои мелодраматично сжатые трубочкой губы.
– MIERDA![54] – выругался он, отбрасывая горящий окурок, который, словно метко брошенная бомба, упал прямо в отворот его правой штанины.
Сеньор Пау судорожно ринулся в кухню, перевернув по пути несколько стульев, и, хотя мы не могли видеть, что происходило за высоким прилавком, звуки безумного фламенко, исполняемого ресторатором, и шумный плеск льющейся воды вызывали в воображении яркую картину сущего бедлама. Косвенным подтверждением верности этой картины послужила перепуганная кошка черепаховой расцветки, которая, вереща, как сирена, выскочила из кухни и бросилась в укрытие – под стул Элли. Неужели мы забрели в столовую при местной психиатрической лечебнице?
Внешне невозмутимый, Пере вернулся в зал. Он поправил свой белый колпак, промокнул уголком фартука обожженную губу и с высоко поднятой головой промаршировал к нам. Чувство собственного достоинства нужно сохранять при любых обстоятельствах.
Не пожелаем ли мы выпить чего-нибудь, пока готовится еда, осведомился он. (Теперь не оставалось никаких сомнений, что почтенный сеньор являлся в одном лице метрдотелем, шеф-поваром и официантом – а, возможно, еще и посудомойкой.) Нас торжественно проинформировали о том, что выбор вин в данном заведении имеется. Мы можем заказать либо красное, либо белое. Я выбрал красное вино, а Элли спросила, нельзя ли ей выпить кофе, un café solo[55], чтобы согреться.
Пере, без сомнения, был шокирован, услышав это.
– Un café? No es posible![56] – воскликнул он, явно задетый за живое. И пояснил, что если кому-то хочется кофе, пусть отправляется в бар. А это – ресторан, его ресторан, и предназначение сего заведения состоит в том, чтобы позволить клиентам насладиться его едой, его вкусной едой, приготовленной исключительно из лучших местных продуктов, все – totalmente natural[57] и без каких-либо консервантов. Нет, здесь абсолютно невозможно выпить кофе. Шеф-повар не варит кофе. Он создает еду… вкусную еду! Hombre![58]
Тогда Элли заказала стакан воды.
В скором времени большой глиняный кувшин красного вина и бутылка минеральной воды были водружены на наш стол вместе с большой миской оливок и корзиной, до краев наполненной хрустящим свежим хлебом. К счастью, транзисторный приемник выключили, а кошек бесцеремонно изгнали из помещения, после чего наш шеф-повар удалился на кухню творить.
– Не выношу, если меня отвлекают, когда я работаю, – заявил он, исчезая за кухонным прилавком в облаке дыма от новой сигареты.
Мы жадно поглощали хлеб и оливки, а из кухни доносились пение Пере и на удивление соблазнительные ароматы. Вино было крепким, терпким и вкусным – из Биниссалема, что находится посреди острова, как поведал нам хозяин, высунув голову, чтобы удостовериться в нашем благополучии, или, как сухо заметила Элли, дабы убедиться, что мы еще не сбежали. Так или иначе, вино было из bodega[59] еще одного из amigos Пере Пау, «которые всегда поступают с ним по совести», и пилось оно превосходно.
Алкоголь оказал на мой пустой желудок вполне предсказуемый эффект, но я и не возражал. Мир, или по крайней мере ресторан Пау, с каждым глотком казался все более приятным местом.
– UNA PALOMA BLANCA-A-A…[60]
Пение Пере становилось все громче, а запахи из кухни – все более аппетитными, и наконец торжественный момент настал. Огромная плоская керамическая greixonera[61] выплыла из кухни, поддерживаемая рукой сеньора Пау, который сделал драматическую паузу, а затем величественно прошагал к нашему столу, окутанный паром еще булькающего блюда.
Содержимое сосуда выглядело восхитительно: куски белой рыбы плавали в аппетитном бульоне из помидоров, вина, оливкового масла, чеснока и трав. Это и был его знаменитый sopa de pescado, и с первой же обжигающей ложки мы поняли, что это не обычный рыбный суп и что нам нет нужды беспокоиться о свежести ингредиентов блюда. Это был настоящий шедевр, и мы так и сказали шеф-повару.
Самодовольная улыбка заиграла на губах Пере.
– Ah sí… – Его amigos рыбаки тоже всегда поступали с ним по совести.
Наш хозяин проследил за тем, как мы опустошили тарелки, а затем снова наполнил их до краев своим прославленным творением. Прикончив вторую порцию, мы наелись так, что не знали, как справимся с основным блюдом. Но куски мерлузы и морского черта еще плавали в остатках бульона на дне greixonera, и никакие мольбы вперемешку с протестами не убедили повара, что я просто не в силах съесть больше ни ложки. Элли освободили от этой повинности. Она женщина, заметил Пере, и не нуждается в таком количестве пищи, как мужчина. Но я должен доесть sopa. Мне это пойдет только на пользу.
В этот момент дверь открылась, и в ресторанчик ворвались сначала вихрь холодного воздуха, а затем – толпа шумных парней с подружками. Потирая озябшие руки и громко подшучивая над Пере Пау, они принялись рассаживаться за немногочисленные столики. Это напоминало игру в музыкальные стулья. Как и положено, был тут и проигравший, даже два, парень с девушкой, и они жестами спросили, не будем ли мы возражать, если они займут свободные места за нашим столом. Мы так же жестами ответили, что не будем. А что нам было делать?
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.
Эта книга – результат долгого, трудоемкого, но захватывающего исследования самых ярких, известных и красивых любовей XX века. Чрезвычайно сложно было выбрать «победителей», так что данное издание наиболее субъективная книга из серии-бестселлера «Кумиры. Истории Великой Любви». Никого из них не ждали серые будни, быт, мещанские мелкие ссоры и приевшийся брак. Но всего остального было чересчур: страсть, ревность, измены, самоубийства, признания… XX век начался и закончился очень трагично, как и его самые лучшие истории любви.
«В Тургеневе прежде всего хотелось схватить своеобразные черты писательской души. Он был едва ли не единственным русским человеком, в котором вы (особенно если вы сами писатель) видели всегда художника-европейца, живущего известными идеалами мыслителя и наблюдателя, а не русского, находящегося на службе, или занятого делами, или же занятого теми или иными сословными, хозяйственными и светскими интересами. Сколько есть писателей с дарованием, которых много образованных людей в обществе знавали вовсе не как романистов, драматургов, поэтов, а совсем в других качествах…».
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Увлекательный документальный роман об истории и культуре Византийской империи, часть провинций которой некогда располагалась на территории современной Турции.
Париж — это город, в котором история просвечивает сквозь время. Это город встреч и вдохновения, место неспешности и бурных поворотов судьбы. Дмитрий Якушкин, несколько лет проработавший в столице Франции корреспондентом информационного агентства, предлагает свой особый взгляд на город. Книга представляет избранные зарисовки парижской жизни, увиденной глазами человека, который общался с Ф. Миттераном, Г. Грином, Э. Ионеско, Ж. Волински и многими другими знаменитостями Франции.