Журналистка - [48]
- Ин, такие вопросы лучше обсуждать с мамой. Она, как женщина, лучше тебя поймет. Я, как мужчина, могу сказать точно - никто еще не расстроился, женившись на девушке без прошлого. И никто еще не обрадовался, узнав, что девушка приобрела это прошлое без любви, просто за компанию, чтобы не отставать от подружек. Может, мои представления уже устарели, конечно…
Инга вздыхала, но возразить было нечего. Она завидовала обнимающимся в метро парочкам, сияющим однокурсникам, ходившим на лекции за ручку, и даже молодым мамашам с колясками, в которых спали символы любви. Завидовала - но ни к кому из мужчин не испытывала даже достаточной того, чтобы держаться за руку, симпатии.
За ней вяло пытались ухаживать ребята из института, но именно вяло - и столь же вялой была ее реакция на их флирт.
- Ма, когда девушка на свидание собирается, она же должна волноваться, верно? Вот ты волновалась, когда тебя папа приглашал?
- Еще как! - подтверждала мама. - Пять юбок перемеришь, сядешь, разрыдаешься - все плохо сидят, потом красишься, три раза все смоешь, волосы не укладываются, нервничаешь, раскраснеешься вся. Потом идешь - и чувствуешь себя неуклюжей, и смеешься невпопад, и говоришь ерунду, и сама себя за это ненавидишь… кошмар!
- Понятно, - вздыхала Инга, - наши девчонки то же самое говорят. А меня Миша сегодня в кино пригласил, через полчаса уже выходить - не поверишь, совершенно спокойна. Пойду в джинсах и пиджак накину, волосы пусть так, а глаза перед выходом накрашу - просто тенями мазну, даже ресницы неохота красить. И ведь понимаю, что не так нужно собираться - а запала никакого нет. Рыба я холодная.
- Значит, это не твой мужчина, - успокаивала мама.
- Значит, все мужчины не мои, - вздыхала Инга.
Она действительно предпочитала ходить в кино и в кафе с кем-то из приятельниц или с коллегами - спокойнее, никаких намеков, никто не пытается найти твою руку под столом, никаких провожаний и противных поцелуев, от которых Инга научилась своевременно отводить губы.
- В общем, работай, русская свинья, работай. Вот твое счастье, - вздыхала девушка, - и учись, конечно. Чтобы лучше работать.
Учеба ей нравилась. Инга боялась, что окажется хуже, но многие предметы оказались интересными, в том числе неожиданно она увлеклась математической логикой.
- Вот это да! - удивлялась Инга. - В школе всегда ненавидела алгебру и геометрию. Думала, что вся математика - редкостная тупость, никому не нужная и не интересная. Если бы преподавали математическую логику, а не глупые синусы и косинусы, я бы математику любила.
- Раньше в школах была логика, - сказал папа, - ее Сталин ввел в программу, даже учебники под это дело написали хорошие. А потом, после смерти Сталина, потихонечку логику из школ убрали. Не хотели, чтобы люди учились мыслить.
Инга удивилась:
- Сталин ввел в школах логику? Но зачем ему нужно было, чтобы люди мыслили? Они бы тогда возмутились, что такие страшные репрессии в стране и что все так плохо живут!
- Это тебе в институте преподают про репрессии? - поинтересовался папа.
- Нет, мы еще не дошли до СССР. Это в школе в учебнике было. А что, неправда, что ли? Сталин был тиран и пересажал каждого пятого!
- М-да, - протянул папа, - советское образование было на порядок лучше нынешнего. Считать точно лучше учили. Ну, подумай сама, как Сталин мог пересажать каждого пятого?
- Не знаю, я тогда не жила, - слегка растерялась Инга.
- Тогда не надо наматывать на ус все, что тебе вешают на уши. Надо думать. Для того и твоя математическая логика. Ты - журналист, хочешь стать главным редактором, работаешь с информацией - а оказывается, работать-то с информацией и не умеешь.
- Так научи, - обиженно сказала Инга.
- Учу. Давай на примере сталинских репрессий. Начнем с банального - за последние дцать лет построено несколько новых тюрем и открыто несколько новых колоний. Плюс все СМИ не скрывают, что все равно тюрьмы не справляются - в камерах спят в две-три смены. Плюс одиночек уже нет - минимум четыре места. И при этом идут открытые данные, что у нас прямо сейчас находится в местах лишения свободы миллион человек. Население наше около ста пятидесяти миллионов. Значит, сидит у нас одна сто пятидесятая часть. Меньше процента. При Сталине народа в стране было больше, несмотря на войну. А тюрем и лагерей было меньше. Выводы?
- Ладно, признаю, ерунду сказала.
- Кстати, а еще война. У нас воевало сколько человек? Точно неизвестно, конечно, но погибло двадцать семь миллионов.
Еще хотя бы миллионов десять наверняка было детьми и глубокими стариками. Итого уже под сорок миллионов, которые никак не могли сидеть. Плюс не всех убили, кто воевал, как ты догадываешься. Допустим, что убили каждого четвертого из тех, кто был на фронте или работал в тылу, тогда остается еще восемьдесят один миллион свободных советских граждан.
Уже сто двадцать, которые не сидели. Плюс работники тыла, плюс работники органов - короче, набрали сто сорок-сто пятьдесят миллионов, которые сидеть не могли. Это точно не каждый пятый, как ты догадываешься.
- Все равно убили не каждого четвертого, так что можем дальше не считать. Очевидно, наш учебник писали идиоты.
Жанна всегда восхищалась красивой и уверенной в себе кузиной Марией, ее умением непринужденно покорять окружающих, ведь сама она даже мужа удержать не смогла. И когда рассудительная Мария вдруг влюбилась с первого взгляда и стремительно вышла замуж, Жанна искренне обрадовалась счастью сестры. Но радость омрачалась сознанием своей фатальной неудачливости. Однако жизнь иногда совершает непредсказуемые повороты. И невозможно предугадать, как иной раз поведет себя загадочное женское сердце…
После смерти Саши Вета не знала, как жить. А ведь гадала ей цыганка, что смерть придет за женихом перед свадьбой, — не послушалась, могли бы и без штампа жить счастливо. Вета бросила все: учебу, столицу, родителей — и сняла квартиру в тихом провинциальном городке. Жизнь потихоньку брала свое. Талантливый музыкант Дима был уверен, что сумеет сделать девушку счастливой; она и сама почти поверила в это. Но однажды раздался звонок, и мужской голос назвал ее Ивушкой — как звал только единственный в мире человек…
Это началось с поцелуя. Потом стало чем-то гораздо большим. В любовь с первого взгляда Эйвери Коннор не верит. Но как насчет любви с первого поцелуя? Сделать одолжение другу, поцеловать незнакомца и уйти. Но что, если это одолжение и этот незнакомец окажутся поворотным моментом в ее жизни? Если этот поцелуй приведет к чему-то еще? Доктор Даниэль Спенсер уверен, так и будет. Он полон решимости заставить ее увидеть его. Почувствовать то, что чувствует он. Чтобы последствия этого поцелуя длились вечно. Рассказ о том, чтобы рискнуть, открыть свое сердце на мгновение, и влюбиться.
Обольщение начинается с изысканной еды и вкусного вина. Ричард Грин умеет соблазнять, ведь он владелец самого известного ресторана в городе. Соблазнившись неуклюжей девчонкой, он даже не предполагал, что она вывернет его душу наизнанку…
У Артема есть всё – семья: сын и жена, семейный бизнес, который ему подарил тесть на свадьбу. Только домой он не спешит, стараясь лишний раз задержаться на работе или отправиться отдохнуть с друзьями. Майские праздники для него оказались настоящим адом, в котором пришлось испытывать свои нервы на прочность за одним столом сначала с тестем и тещей, потом со своими родителями. Все меняется после знакомства с новыми соседями. У них брак по любви, растет чудесная дочка, да и жена у соседа полная противоположность его жене.
Трудно бороться за свою любовь, когда ты в отчаянии. Трудно понимать, что бессилен сделать что-то кроме того, что уже делаешь. Особенно трудно ждать, когда любимый человек снова сорвется - а он сорвется, ведь ты уже не сомневаешься в этом, потому что по-другому еще не было ни разу. Женя - наркоманка. И Дима постоянно на грани вместе с ней. На грани смерти. На грани любви. РОМАН ЗАВЕРШЕН.
После трагической смерти родителей Элиза Сноу больше всего хотела убежать от своего прошлого. В свои восемнадцать лет она осталась совсем одна, сбежав из маленькой английской деревушки и переехав в Соединенные Штаты. Днём она бедная, но талантливая студентка, ночью – муза для художника. На протяжении четырёх лет Элиза медленно выстраивала новую жизнь. Она никогда не могла подумать, что потеряет всё снова. За неделю до окончания университета, ей неожиданно отказывают в новой визе. Имея тридцать дней на то, чтобы покинуть страну, она должна встретиться лицом к лицу с тем, что не сможет пережить заново – попрощаться с любимыми и оставить свой новый дом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Неожиданные гости ворвались в жизнь Валентины Званцевой. Дети бывшего мужа приехали сообщить о его смерти. Это значит, что теперь предстоит борьба за наследство - большой "чеховский" дом с мезонином. Визит родственников пробуждает воспоминания о любви и страшной обиде: мужа увела родная сестра-завистница.
Ничто не предвещает беды в благополучном течении жизни дочери успешного бизнесмена, юной девушки Васены, она строит планы счастливого будущего, но вдруг отца убивают за несуществующие долги. Имущество семьи отходит «кредиторам»; мать, избалованная красавица, спешит устроить свою жизнь с заграничным мужем. Девушка взваливает на себя заботы о тяжело заболевшей бабушке и брате-подростке. Она мужественно принимает вызов судьбы, но хватит ли Васене терпения в нелегких заботах о семье и станет ли счастливым ее тайное ожидание любви?
Героиня повести «Ребенок моего мужа» счастлива в замужестве. Как-то в парке, по соседству с домом, она встречает пожилую женщину с маленьким ребенком. Оказывается, бабушка воспитывает внука после смерти дочери. Случайно Катерина узнает, что отец мальчика — ее собственный муж, и, похоже, он ничего не знает о существовании сына. Катерина стоит перед сложным выбором...
Татьяна всегда была образцовой женой. Пока муж строил карьеру, она занималась детьми, домашним хозяйством и никогда не позволяла себе скандалов с криком и упреками, а тем более сцен ревности. Но однажды крепкое семейное счастье дало трещину. Сын уехал учиться в другой город, у дочери появился свой дом, а чуткое женское сердце подсказывало, что новая помощница мужа – не просто его коллега. Однако Таня понимала, что слезами горю не поможешь. В конце концов, иногда приходится бороться за счастье.