Журавлиная ночь - [27]

— Итак, он писал о себе… Но что тогда за «второй он же» лез ему в душу с обвинениями?

— Пока сказать трудно… Похоже, как если бы кто-то принял его за двоих человек: автора и персонажа. И решил, что первый издевается над вторым, программируя ему несчастья, вот и встал — на защиту того, второго! По крайней мере, такое ощущение… Да, страшно подумать: что происходит в телепатических контактах, кого за кого принимают! А потом в историях болезни пишут: шизофрения, бред такой-то! Вот тебе и эпоха новой духовности…

— Телепатией надо ещё уметь пользоваться, — согласился Кламонтов. — Но кто и что им всем мог посоветовать? С этой традицией внушать: у тебя, мол, гастрит — потому, что хочешь иметь компьютер?..

— И с диагностикой кармы так играть нельзя… И просто «вытаскивать» потаённое желание человека как причину его болезни… Иначе, что — и Иван Лесных виноват перед кем-то… в том, что писал о себе? A кто «защищал» его от него же — прав? Вот такие бывают уровни кармической диагностики! И нельзя идти просто от элементарных недостатков — или того, что кому-то запретил его учитель…

— И это всё «сорвавшиеся», — горестно напомнил Кламонтов. — За которыми не имеем права последовать мы с Кременецким… Но — как же они сами? Если там, в будущем, это для них уже сложилось?

— Вот тут не знаю, — горестно ответил и Вин Барг. — У нас такая связь впервые. Когда сами ещё в прошлом относительно того, что видели, а такие их судьбы — уже история того будущего…

— И вот… мы вместо них! Мы — и Кременецкий! Их оборвавшиеся векторы указали на нас!

— И это — похоже, так. И векторы рвутся легко, но попробуй сомкнуть заново… Вот — нашей судьбой и будет то, что не сложилось у других. Решающий узел. Даже поверить трудно…

— И я боюсь поверить… И… как, из-за чего рвутся судьбы людей и целых миров…

— Вот нам и разбираться, — ответил Вин Барг, вставая. — А пока… Да, скоро опять связь. Или запись…

57. ЗВЕНЬЯ ГРЯДУЩЕГО

…Подключившись к розетке снова, Герм Ферх почувствовал: напряжение стало нормальным. Ток уже не имел неприятного привкуса, как раньше. Проводник поезда в своём 17-м вагоне среагировал оперативно. (Хотя чему удивляться: это во времена, которые изучал как историк — в ведении проводников было лишь по одному вагону, а возникавшие вопросы — решались медленно, с проволочками…)

«Кстати: а как чувствуют вкус люди? — подумал Герм Ферх. — У них же рецепторы контактные, а не дистантные, как у нас. Просто колебания молекулярных связей они не воспринимают — нужно соприкосновение молекул…»

(«Значит, не совсем без экстрасенсорики! — с облегчением подумал Кламонтов.

«Точно! — понял и Мерционов. — Принцип, что и в дистантной терапии: лекарство не принимают, а носят с собой!»

«Но при этом — сомневаться в реальности телепатии? — спросил Ареев. — Или просто не задумывались…»)

…Чжоу Мин, сидя напротив, листал страницы атласа, прослеживая по картам маршрут поезда.

— Так… Это мы уже проехали: Львов — Жмеринка — имени Шевченко — Днепропетровск — Дебальцево — Морозовская. Дальше… (Чжоу Мин ещё сверился с книгой или карточкой, должно быть, расписанием) …7. 76 по всемирному — Волгоград, 8. 30 — Верхний Баскунчак, 8. 81 — Аксарайская. Потом… (быстро перелистав атлас, нашёл карту Казахстана) …Макат — Челкар — Байконур — Джезказган — Жарык — Саяк — Актогай — Дружба…

(Привычные названия! Правда, пока в наличии — не все отрезки самой дороги!)

— …Урумчи — Юймынь — Увэй — Ланьчжоу… И когда же это?.. 9. 05, а по поясному — 2. 05 послезавтра. Дальше: Баоцзи… Сиань — 0. 40, то есть 3. 40… Лаотунгуань… Чжэнчжоу — 1. 54… Значит, в 4. 54, 31-го — мне выходить. Почти в полдень…

— А мне в 4. 12, то есть по поясному в 6. 12 завтра, — Герм Ферх, тоже взглянул в расписание. — Я еду только до Актогая. А твой город я видел всего один paз, с воздуха. И дальше самого аэропорта там не был: доставил срочный груз, уже не помню, какой — и сразу обратно…

Чжоу Мин встал, положил атлас и расписание в сумку — и погасил свет. Зрение обоих киборгов быстро адаптировалось к темноте. За окном по ровней поверхности льда, почти не меняя формы, бежали расширенные к дальней стороне трапеции света от соседних окон. Казалось, будто поезд стремительно мчался над замёрзшим водоёмом. У самого горизонта в морозной дымке виднелись далёкие огоньки.

— Цимлянское озеро, — сказал Герм Ферх. — Раньше называлось «водохранилище». При той, расточительной энергетике. А сейчас осталось просто озеро, расширение реки…

— 7. 23,— Чжоу Мин взглянул на наручные часы. — То есть 8. 73 в волжском поясе. Вдруг кто-то уже включил терминал? А то — в прошлый раз я включил его тут точно в 8. 73. 00…

И тут же трапеции света на льду одна за другой стали гаснуть — всё более сгущая мрак снаружи. Пассажиры собирались в салоне (как понял Кламонтов, для просмотра выпуска новостей)…

(«И это… возможно? — не смог сдержаться Мерционов. — Выпуск новостей… из будущего?»

«Только осторожнее, — Кламонтов был взволнован не меньше. — Мы не знаем всех свойств такой связи. Вдруг они услышат?..»)

…Но Герм Ферх и Чжоу Мин уже прошли в салон, заполненный другими пассажирами-киборгами, и сели на два остававшихся места в четвёртом ряду у переборки. (Кламонтов обратил внимание: второй ряд сидений был сдвинут относительно первого на половину их ширины. Как и четвёртый, немного приподнятый вместе с третьим — уже относительно того… Так одни зрители не загораживали другим экран — на тёмно-зелёном фоне которого уже пурпурно светился непривычный, в 10 больших делений, циферблат, а в левом нижнем углу мелькали цифры секунд, которые отсчитывала стрелка: 8. 74. 11, 8. 74. 12, 8. 74. 13…