Жребий вечности - [113]

Мысленно созерцая его многокровный путь, Скорцени пытался проникнуться тем чувством, с которым командир маньчжурских легионеров должен был предстать сейчас в столице рейха перед суровой мрачноватостью здания Главного управления имперской безопасности. Состояние «самого страшного человека Европы» напоминало состояние тибетского гуру, сумевшего ввести себя в состояние блаженственного миросозерцания.

– Господин оберштурмбаннфюрер, подполковник Белой русской армии, командир группы диверсантов князь Курбатов, – нагло ворвался в этот экстаз фантазии голос Родля.

Скорцени медленно оглянулся, молча подошел к князю и, пожимая руку, всмотрелся в его исхудавшее, но все еще поразительно молодое, привлекательное лицо. А затем, вложив руки в карманы брюк, долго пошатывался на носках сапог, с любопытством ожидая, как он поведет себя.

Тем временем Курбатов держался спокойно. Они были почти одного роста и одинаковой комплекции, вот только плечи Курбатова казались более приподнятыми и мускулистыми, да и вся фигура представлялась более спортивной и могучей. Одинаковой была и выдержка этих людей, давно познавших, что такое запредельный риск, ненависть и жестокость.

– Мы – странники войны, князь. Вечные ее скитальцы. Это наша судьба. Но кто мог усомниться в том, что этот парень дойдет? – вдруг взорвался Скорцени гортанным камнедробильным рокотом, обращаясь к стоящим чуть в стороне Штуберу и Родлю, словно эти два офицера до сего дня оставались последними источниками неверия. – Кто вообще мог усомниться в этом?!

Вместо ответа Курбатов молча извлек из внутреннего кармана кителя небольшой, завернутый в прорезиненную ткань пакетик, развернул его и подал оберштурмбаннфюреру.

– Послание генерал-лейтенанта Семенова, командующего…

– Знаю. Наслышан о вашем командующем. С тех пор, когда вы оказались в поле нашего зрения, мне пришлось вплотную заняться вашей армией и вашим командующим.

Он повертел в руке заклеенный, с поломавшимися сургучными печатями конверт и вопросительно взглянул на Штубера и Родля.

– В дивизии, на которую я вышел, – объяснил Курбатов, – его не вскрыли только потому, что, как видите, на пакете написано: «Вскрыть лично штурмбаннфюреру Скорцени или его непосредственному начальнику».

– Оказывается, даже во фронтовых дивизиях прислушиваются ко столь грозным предостережениям, – улыбнулся первый диверсант рейха, еще больше уродуя и без того изуродованную шрамами левую щеку. – Садитесь, странник войны, как представил вас Штубер. Вы, пасынки ее, – тоже, – обратился к эсэсовцам.

Вскрыв пакет, он не удержался и прочел вслух: «Предъявителем сего является полковник Белой русской армии князь Курбатов, который имеет все полномочия представлять в Берлине и на всей территории рейха командование вверенной мне Россией и Богом армии…»

– Так все-таки, полковник? – оторвался Скорцени от бумаги.

– Меня предупредили, что этого чина я буду удостоен Военным советом армии с момента моего прибытия в Берлин. Таковым было условие командования. Точно так же повышаются в чине и те из офицеров группы, которые прибудут вместе со мной. В данном случае речь идет о поручике, теперь уже капитане бароне фон Тирбахе. Весьма сожалею, что он не приглашен сюда вместе со мной.

– О фон Тирбахе мы поговорим позже, – сухо объяснил Скорцени. – Судя по всему, командование вашей армией на чины не скупится… Нет-нет, – предостерегающе поднял руку, – все заслуженно. Просто у нас, в СС, с чинами куда сложнее, я прав, гауптштурмфюрер? – по слогам произнес он название чина, обращаясь к такому же «страннику войны» Штуберу.

– Зато о нас никогда не забывают, когда речь заходит об очередном рейде, – заметил тот.

– Господин полковник, – вновь обратился оберштурмбаннфюрер Скорцени. – Как вы знаете, у нас создается Русская освободительная армия под командованием генерал-лейтенанта Власова…

– Я не желаю служить под командованием этого дважды предавшего Россию генерала, – резко ответил князь.

Первый диверсант рейха воспринял его реакцию настолько спокойно, что Курбатову показалось, будто никакого иного ответа он и не ожидал.

– Кроме того, создан русский казачий корпус СС под командованием генерала фон Паннвица, а также генералов Краснова, Шкуро, Султан-Гирея…

– Этот вариант для меня более приемлем. Все же речь идет о белых генералах.

– Но там вы сразу же превратитесь в обычного строевого офицера, что неминуемо повергнет вас в убийственное уныние. Вы – казак. Исходя из нашей идеологии, казаков мы относим к потомкам готов.

Курбатов не смог удержаться от скептической ухмылки.

– …Тем не менее, – заметил ее Скорцени, – такой подход дает вам право вступить в ряды СС и продолжить службу в одной из диверсионных групп, находящихся в распоряжении имперской безопасности.

– Чтобы не усложнять вам жизнь своим полуславянским-полуготским происхождением, я согласен служить под вашим командованием, оставаясь общевойсковым полковником. Разница в чинах меня не смущает.

– Вот так, Штубер, – развел руками Скорцени, – войска СС опять посрамлены. Нас не предпочитают… Хорошо, князь. Я позабочусь, чтобы с сегодняшнего дня вы превратились в полковника вермахта, но при этом находились в распоряжении отдела диверсий Главного управления имперской безопасности. И прошли месячную переподготовку на «Фридентальских курсах». В нашем деле появились новинки, ознакомиться с которыми вам не помешает.