Жозефина. Книга 1. Виконтесса, гражданка, генеральша - [3]
Четыре года маленькая Роза — больше ее не называли Йейеттой — следовала наставлениям достопочтенного отца Шарля Франсуа де Кутанса, апостолического вице-префекта Наветренных островов в Америке, согласно которым надлежало «с ранних лет воспитывать в юных девицах ту стыдливость и скромность чувств, кои суть наилучшее украшение их пола, ту кротость и доброту, кои придают приятность обществу».
— Прививайте вашим воспитанницам, — присовокуплял вице-префект, обращаясь к монахиням, — простые и ровные манеры, ибо всякая аффектированность сводит на нет самые прекрасные природные задатки; поскольку танцы весьма приумножают приятность поведения и осанки, позаботьтесь, не скупясь, найти учителя таковых, но сделайте это с разборчивостью и осторожностью.
Провинности в учении наказываются вплетаемой в волосы черной лентой, первые ученицы надевают белую. Единственное развлечение новой пансионерки — визиты к бабушке де Сануа или к брату и молодой сестре отца — Роберу Таше, флотскому лейтенанту, и Франсуазе Розе, тете Розетте, которые пытаются развеселить юную дикарку.
Покидая монастырь Провидения, будущая императрица обладает «приятностью поведения и осанки», умеет петь, бренчать на гитаре (благодаря своему учителю г-ну Франсису) и знает «правописание сердца».
Вернувшись к своим в Труаз-Иле, она вновь живет в полной праздности; ее ближайшее окружение — мулатка Эфеми, кормилица Марион и наперсница рабыня Брижитта.
Часто, не вставая даже из гамака, Роза угощается «абитанами», гигантскими и вкусными мартиникскими раками, «турлуру», красными земляными крабами, которых едят с рисом, и, наконец, «кофрами», настолько замечательными рыбками, что рыбаки не любят их продавать, предпочитая оставлять для себя. Ее любимое лакомство? Ананасы «франс», то есть «восхитительные». Ведь еще сегодня в этом слишком забытом департаменте>[18], желая обозначить что-нибудь красивое и хорошее, употребляют эпитет «франс». «Здесь земля превращается в золото», — говорят на Мартинике. И чтобы поесть или освежиться, Розе достаточно протянуть руку. Одно хлебное дерево может прокормить многих, и в иных деревнях можно встретить вековые деревья, принадлежащие сразу дюжине семей, у каждой из которых есть «своя» ветка.
Удивительный край!
Если вдоль дороги сооружают ограждение из свежесрезанных кольев, через несколько недель у живой изгороди уже есть корни, листья и побеги. Разве что плодов она еще не дает.
Каждый день по тенистой дороге, окаймленной кокосовыми пальмами, хлебными и имбирными деревьями, Роза следует вдоль речки Крок-Сури, проглядывающей за лианами, гибискусами и орхидеями. За десять минут ходьбы она добирается до места, где маленькая, тогда полноводная речушка расширяется в виде изящной раковины. Там, среди нагромождения скал, под высокими кокосовыми пальмами и сливами она сбрасывает одежду и купается. Затем девушка растягивается на большой гранитной плите, которая и сегодня угадывается под травяным покровом рядом с «Гаванью королевы» — так всегда называлось место купания будущей императрицы.
Нередко Роза совершает экскурсии по острову от горы Пеле на севере до Чертова Стола на юге, у пролива Сент-Люсия. Или добирается до Диамана>[19] и восхищенно любуется на просторе этим изумительным утесом, который дал имя близлежащей деревне и, походя на драгоценный камень, внезапно встает прямо из Карибского моря. Несколькими годами позже он войдет в историю, благодаря подвигу ста двадцати англичан, зацепившихся за обрывистый склон этого гигантского камня и целых семнадцать месяцев сопротивлявшихся натиску французских сил. С тех пор корабли его британского величества, проходя мимо, салютуют залпом героической скале.
Розе доходит пятнадцатый год. Один из современников изображает ее как «воплощенную грацию», хотя «скорее обольстительную, чем красивую». У этой светлой шатенки бесспорно ослепительная кожа, шелковистые волосы, которые с возрастом потемнеют и приобретут прелестный рыжеватый оттенок, и глаза, цвет которых следует определить как меняющийся. Если окружающим они казались темно-голубыми, а художники чаще всего рисуют их нам коричневыми, цвета подгоревшего кофе, то в обоих ее паспортах, выписанных в 17 95, они характеризуются как «темно-золотистые» или «черные» — различие, проистекающее, без сомнения, от привычки «почти всегда держать их полузакрытыми под длинными, чуточку изогнутыми веками с прекраснейшими в мире ресницами». Она излучает — и всегда будет излучать — обаяние своим кротким взглядом, гибкой поступью, небрежностью движений, улыбки и голоса. Задержимся еще минутку на ее паспортах и отметим рост, которого она вскоре достигнет, — пяти футов, иными словами, метр шестьдесят два сантиметра. Примеры в одном из паспортов описывают нос и рот как «маленькие», в другом — как «красивые», что вполне совместно, а вот подбородок показался одному из писарей «круглым», другому же — «несколько выступающим».
Пока что Роза влюблена. Влюблена в свой гамак, где проводит в мечтаниях долгие часы, влюблена в желе из гайявы, в анисовую настойку, которую готовит Марион, в Версаль, о котором ей рассказывает отец, бывший паж обворожительной дофины Марии Йозефы Саксонской
Вторую часть книги о Жозефине Андре Кастело назвал «Императрица, королева, герцогиня». Этот период ее жизни начинается счастливой порой — Жозефина получает в подарок Империю. Но очень скоро окажется, что «трон делает несчастным»: Наполеон расстается с той, без которой прежде не мог прожить и дня, блистательную императрицу станут называть «бедная Жозефина!..». Такова судьба женщины, «прекрасной в радости и в печали». Счастливой была та судьба или неудавшейся — судить читателю.Из писем Наполеона к Жозефине:«У меня не было дня, когда бы я не думал о тебе.
Судьбу этой женщины нельзя назвать счастливой, хоть и была она королевой Франции. Ведь ей выпало жить в эпоху Религиозных войн; она была непосредстоенным свидетелем Варфоломеевской ночи и других кровавых событий, связанных с расколом католической церкви.Восхищенные современники восславили ее красоту и столь много рассказали о любовных увлечениях, что с тех пор на протяжении нескольких столетий писатели и поэты, а в наше время уже и кинематографисты неустанно обращаются к ставшей легендарной истории ее жизни.Книга Андре Кастело написана на основе только фактов и документов, так что читателю предоставляется редкая возможность познакомиться с подлинной биографией этого реального исторического персонажа, хотя, несомненно, узнав тайну Марго-королевы, мы все-таки никогда не сможем разгадать тайну Марго-женщины.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
О Гертруде Зелле Мак-Леод, которая известна широкой публике под псевдонимом Мата Хари, мы знаем лишь три бесспорных факта: она жила, танцевала и умерла. Имя ее стало легендой XX века — «знаменитая шпионка и роковая обольстительница».Лейле Вертенбейкер удалось вернуть героине человеческие черты и объяснить ускользающее от определения бессмертие этого образа. Повествование, сотканное из страстей, предательства, клеветы, проникнуто сочувствием к героине и ведется от лица трех ее современников.
Она стала легендой еще при жизни — выдающаяся французская актриса, писательница, художница. Мемуары раскрывают перед читателями мир чувств этой великой женщины, но не обнажают ее душу — в своих воспоминаниях она остается актрисой. Она хотела, чтобы ее знали такой, и ей невозможно не поверить, настолько просто и естественно рассказывает она о своем детстве, о людях, с которыми сводила ее судьба, о театральных впечатлениях… Но по-прежнему, как в любых мемуарах, неуловимой остается грань между реальностью и субъективным ощущением действительных событий.