Жизнь прожить... - [9]

Шрифт
Интервал

— Нет, судят, Хорст!

12

И в тот момент,
Не пробивая тюля,
Из прошлых лет,
Забытых лет
В окно
        влетела
                  пуля:
— Твоя! —
Как миг,
Как черный штрих,
Как пепельная молния. —
Я без тебя,
Без глаз твоих
Нецелеустремленная. —
Еще одна!
Еще!
Потом…
Построчно —
                 пуля к пуле —
Разнокалиберным дождем
На шкаф!
             На стол!
                       На стулья!
— Твои!
           Твои!
Не бойся нас.
Тобой мы
                были
                   вылиты
И возвращаемся сейчас
К тебе —
К началу вылета.
— К тебе!
— К тебе!
— Из тьмы!
— Из тьмы!
То мелкие, то крупные.
— Ты человек!
— А мы!
— А мы!
— А мы,
         как пули,
                  глупые.
И мы не сами по себе
Срывались, как магнитные.
Ты человек!
Они к тебе
Идут —
Тобой убитые.
— К тебе!
Из мглы пороховой.
— К тебе!
С земного ложа.
— Нет, врете вы!
Но крик его
Ушел назад, в него же.
Обжег его.
По телу дрожь
И пот,
И пот, как в бане.
Открыл глаза:
Обычный дождь
По стеклам барабанит.
Лицо?! — жены.
Рука?! — жены
На лихорадке пульса.
Хорст повернулся со спины
И тихо улыбнулся
Жене
За ласковость руки,
За этот локон милый,
За эту явь.
И лишь зрачки
Кричат о том, что было
Во сне
И там — в огне, в дыму,
В крови —
И там осталось.
И не придет.
А наяву
Одно тревожит — старость.
А наяву, как по часам,
Что надо,
То исполнит.
Он не такой,
                 чтоб верить снам.
Он не такой,
               чтоб помнить.
Он слишком занят.
Потому
Ему неважно спится.
Он то открыл, что никому
Другому
Не приснится:
Свинец!
Не где-то глубоко,
А под ногами — крупный!
Его высеивать легко
И собирать, как клубни,
Легко.
Он всю его семью
Почти все лето кормит.
А дальше что?
Во что вольют
И как его оформят —
Неважно было.
Наплевать!
Не в том его забота.
Он не такой, чтоб рассуждать.
Работа есть работа.
За рейсом — рейс.
И график прост
И до предела точен.
И лишь одним сегодня Хорст
Серьезно озабочен.
Дожди… Дожди…
Идут дожди,
Как будто небо плачет.
Сезон дождей.
А впереди —
Зима.
А это значит:
Снега закроют полигон,
И все расчеты — к черту!
Для полевых работ
Сезон,
Как говорится, мертвый.
Сиди и жди
И лезь в долги
До посевной. Во-первых.
А во-вторых…
И вдруг — шаги!
По мостовой, по нервам.
Шаги!
Шаги!
Знакомо так,
Размеренно и грубо.
За шагом —
                 шаг.
За шагом —
                 шаг,
Как будто
              камни
                        рубят.
Заплакал сын.
О чем?
О ком?
И побледнела Лотта.
И Хорст вскочил.
Одним рывком —
К окну!
А там — пехота…
За рядом ряд, как до войны,
Живые — не убитые,
Идут,
Затянуты в ремни,
По брови
            в каски
                     влитые.
За строем — строй.
За строем — строй.
Не призраки, а роботы.
Как он когда-то молодой,
Без памяти,
               без опыта.
За взводом — взвод.
За взводом — взвод.
Все в том же
                  прусском
                             стиле.
Постой,
Который это год?
Шестидесятый!
Или…
Начальный тот,
                    тридцать восьмой,
Давным-давно забытый?!
По мостовой!
По мостовой!
Как по лицу — копыта.
В одно сукно,
В один пошив
Подогнанные люди…
А может быть, и Гитлер жив?
И то, что было, будет?
И годы те?
И раны те?
И кровь?
И крематории?
Шаги!
Шаги!
По памяти,
По мировой истории.
Безногий Курт на мостовой,
На стрежне их
Движения,
Сидит,
Униженный войной,
Как вопль опровержения.
Шаги!
Шаги!
По костылям.
Прикажут — по могилам!
* * *
Я тоже, Хорст, не верю снам,
Но помню все, что было.
И слышу я, как на плацу
Команда прозвучала…
Поэма близится к концу,
А их ведут
               к началу —
На стрельбище.
Тебе ль не знать!
Ты это знаешь точно.
Ведут,
Чтоб ими убивать
Примерочно,
              заочно.
А ты молчишь —
Ни в зуб ногой!
Как раньше,
                 на патронном.
Но я-то знаю:
Твой огонь —
Он не был посторонним.
Я каждый шаг твой проследил
И записал к тому же.
От тех мишеней
До могил,
Что указала муза.
И нам священен этот прах.
Мы принимаем близко
И эту явь,
Что рубит шаг,
И ту,
Что в обелисках.
И я встаю,
Тревогу бью
Всей многотрубной медью!
Я Курту руку подаю.
Я Гансу руку подаю.
Тебе же, Хорст, помедлю…
1956–1962 гг.

ДАЛЬ ПАМЯТИ

Домой, домой…

1

Ко мне приходит облако.
С рожденья
Оно мое,
Оно идет с полей
Не по теченью ветра — по веленью
Души моей и памяти моей.
Пока я жив —
Его не сбить с маршрута,
Пока я жив —
Оно всегда со мной, —
В нем дали все, как стропы парашюта,
Связуются
С единственно одной —
Той,
Изначальной далью,
Той,
Печальной
И радостной, как бубенец в груди.
Та даль была и лентой повивальной
И первой стежкой под ноги:
Иди.
Иди, малыш!
И я, как по неверной
Волне, шагнул
И удержался — сам! —
И горизонт мой первый,
Самый первый,
Как синим полотенцем по глазам —
И мир открылся!
Мир!
И поземельный
И надземельный
С множеством чудес —
С лохматым псом,
С бадейкой журавельной
И журавлиной музыкой с небес.
Подробный мир.
Чтоб взять и наглядеться,
Чтоб взять и вызнать,
Не хватало дня.
Огромный мир —
На маленькое сердце, —
Он с головой окатывал меня
И относил
Все дальше от порога,
От материнской ласковой руки,
Грозил грозой над взвихренной дорогой
И окрылял:
Держись за ветерки,
Когда качнет,
Греби к себе, как волны,
И отгребай, отталкивай с боков,
А упадешь —
Такой уж я неровный —
Не огорчайся.
Испокон веков
Так было с каждым. Да.
И будет с каждым
Во все мои дальнейшие века.
Я сложный твой,
Я трудный…
А пока что
Ты вон, смотри, не прогляди жука,
И ту букашку-буковку,

Еще от автора Егор Александрович Исаев
И век и миг...

Новая книга замечательного русского поэта, Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской премии, фронтовика Егора Исаева включает лучшие стихотворения из разных сборников автора 80-90-х годов прошлого века, маленькие поэмы и, конечно, новые стихи, написанные в начале этого века. Поэт по-прежнему в форме — это, значит, болеет душой за всё, что дарят человеку сама природа и разум и что человек порой легкомысленно и слепо разрушает в себе и вокруг себя. Поэтический язык мастера философичен и афористичен, выразителен и полон яркого оптимистического чувства.


Рекомендуем почитать
СтихоДневник

Александер Ковешников проживает в Труэ вместе со своим котом Стефаном, которому и посвящено большинство стихотворений...https://vk.com/stihodnevnikhttps://stihi.ru/avtor/koveshnikov1https://proza.ru/avtor/koveshnikovhttps://ficbook.net/authors/1273787.


На склоне пологой тьмы

Дорогой читатель, это моя пятая книга. Написана она в Болгарии, куда мне пришлось уехать из России в силу разных причин. Две книги — вторую и третью — Вы найдёте в московских библиотеках: это «Холсты» и «Амбивалентность», песни и творческие вечера при желании можно послушать на Ютюбе. Что сказать о себе? Наверное, сделать это лучше моих произведений в ограниченном количеством знаков пространстве довольно сложно. Буду счастлива, если эти стихи и песни придутся кому-то впору.Наталья Тимофеева.



Из фронтовой лирики

В сборник «Из фронтовой лирики» вошли лучшие стихи русских советских поэтов-фронтовиков, отразившие героический подъем советского народа в годы Великой Отечественной войны.


Я продолжаю влюбляться в тебя…

Андрей Дементьев – самый читаемый и любимый поэт многих поколений! Каждая книга автора – событие в поэтической жизни России. На его стихи написаны десятки песен, его цитируют, переводят на другие языки. Секрет его поэзии – в невероятной искренности, теплоте, верности общечеловеческим ценностям.«Я продолжаю влюбляться в тебя…» – новый поэтический сборник, в каждой строчке которого чувствуется биение горячего сердца поэта и человека.


Мы совпали с тобой

«Я знала, что многие нам завидуют, еще бы – столько лет вместе. Но если бы они знали, как мы счастливы, нас, наверное, сожгли бы на площади. Каждый день я слышала: „Алка, я тебя люблю!” Я так привыкла к этим словам, что не могу поверить, что никогда (какое слово бесповоротное!) не услышу их снова. Но они звучат в ночи, заставляют меня просыпаться и не оставляют никакой надежды на сон…», – такими словами супруга поэта Алла Киреева предварила настоящий сборник стихов.


Да поможет человек

В сборник включены повести и рассказы антирелигиозного содержания. Среди авторов — В. Тендряков, В. Беляев, Н. Евдокимов, А. Фитрат, Ю. Казаков и другие. Из предисловия читатель узнает о той реакционной роли, которую играют люди, фанатично исповедующие те или иные религиозные культы, о торжестве строгого научно-материалистического взгляда на религию в нашей стране.


Пушка из красной меди

Повесть о приключениях девочки Вари и мальчика Коли-Николая, живущих на берегу речки Простинки в Малых Выселках.Легенда о пушке из красной меди, будто бы когда-то утопленной в водах речки Простинки и полыхающей теперь таинственным малиновым пламенем из глубины реки, — это легенда о человеческом счастье, поиск которого важнее самой находки.


Современная девочка

Роман рассказывает о послевоенной жизни школьной молодежи в Западной Украине. В жизни героев романа все обострено: война кончилась, а звучат еще выстрелы бандеровцев; через город проходят траурные процессии: хоронят убитых украинскими националистами людей. Всё в ребячьей жизни серьезно, порой — опасно, а каждая победа — яркая радость. Отсканировано и обработано: https://vk.com/biblioteki_proshlogo.


Рассказы

Сборник рассказов Станислава Романовского о жизни сельских ребят:Красный бакен.Певчая гора.Подснежники.Стихотворение.Отлунье.Парус.