Жизнь продолжается... - [22]

Так что у нас со Светланой началась творческая «лихорадка» — она рисовала изумительные эскизы для своих платьев и превращала свои эскизы в платья, а я рисовал свои картины и распечатывал их на специальном принтере и на специальной бумаге. Краски принтера были особые — они немного светились и создавали неповторимое впечатление. Но всё равно, даже распечатанные картины нельзя было повесить на стену. Поэтому, я заказывал специальные пластиковые «футляры»-держатели, в которые вставлял распечатанные картины и потом уже помещал в рамы, которые сам подбирал по пропорциям и цветовой гамме…

Конечно, было и некоторое различие в наших творческих поисках не только по форме самовыражения, но и по затратам. Кроме того, что Светлана создавала эскизы своих платьев, ей нужно было найти нужные материалы, купить их, нанять людей для того чтобы они сшили по её дизайну платья. На всё это требовалось не только много времени, но и много денег! А так как Светлана создавала дизайн платьев для Высокой Моды, на всё уходило очень много денег. Ситуация осложнялась и облегчалась ещё тем, что финансировал всё для Светланы я один. Облегчалось тем, что если бы кто-то другой финансировал её работу, то тогда всё сделанное Светланой принадлежало бы финансирующему, и такой финансист заставлял бы делать Светлану то, что с его колокольни ему казалось бы правильно. Уникальность Светланы и на этом поприще заключалось в том, что она НИ НА КОГО И НИ НА ЧТО в своём творчестве не похожа!

Осложнялась тем, что у меня контракты заключались не каждый день, а платить за всё нужно было регулярно. И ещё одно… у меня не было гарантии, что завтра, через неделю, или месяц я подпишу новый контракт и на какую сумму. Полная неопределённость впереди. А расходы каждый день определённые и к тому же увеличивающиеся. Чтобы дать хоть какое-то представление о текущих расходах, могу привести один пример — стоимость метра ткани могла быть $25000, а на одно платье требовалось, как минимум, несколько метров, но… зато какое платье она создавала из такой ткани! Королевам не снилось!!! Поэтому мне приходилось занимать деньги, потом их возвращать с процентами, но у меня была мечта — чтобы красоту, создаваемую Светланой, увидели люди! Ведь без красоты душа мертва, без красоты всё живое в человеке медленно умирает, а красота одежды — это продолжение внутренней красоты. Уродливая одежда уродует человеческую душу! Одежда, которую создавала Светлана, пробуждала у людей всё лучшее. В её платьях женщины вновь превращались в сказочных принцесс из неизвестно кого, потому что та одежда, которую носят современные женщины, превращает их в нечто среднее, нейтральное. В то время как платья, созданные Светланой, возвращали женщине загадку, тайну, возвышали женщину и делали её просто прекрасной…

Рождение всего этого происходило у меня на глазах. Поиск и отбор нужных специалистов и т. д. Светлана, как всегда, выкладывалась на полную катушку, целыми днями бегала по делам, а ночью, при свете настольной лампы, рисовала новые эскизы — дизайн новых платьев, каждое из которых становилось неповторимым шедевром. Светлана создавала совершенно новое, то, что до неё никто и никогда не создавал! Цвета материалов, сочетание цветов, линии форм — такое никто никогда до неё не делал! И не надо быть профессионалом, чтобы это увидеть! А профессионалы, видя созданное Светланой, приходили в полное замешательство, соединённое с плохо скрытым восхищением и завистью, но об этом позже…

Летом и осенью 1994 года Светлана только начала создавать свои первые дизайнерские платья, а я был занят своей рутинной работой — звонки, приём людей, периодические встречи с разными людьми и проведение мною регулярных семинаров со слушателями моих лекций 1992 и 1993 года. Как я уже писал, с августа 1993 года я стал проводить свои семинары без переводчика и, оказалось, что моего английского было достаточно, чтобы объяснить правильно даже очень сложные для понимания моменты. Иногда я обращался к Джорджу за тем или иным английским словом, но… это происходило всё реже и реже. У меня сложилась весьма странная ситуация с английским языком! Я мог свободно объяснить очень сложные понятия на английском языке, что могут сделать только очень хорошо образованные американцы, но, в то же самое время для меня было проблемой объяснить по-английски довольно обыденные вещи, можно сказать, повседневные бытовые, потому что у меня практически не было практики подобного общения. Вот такой парадокс получился! Тем не менее, регулярно проходили мои семинары. Семинары я проводил по вопросам, которые составляли сами слушатели. Собирать вопросы слушателей вызвалась Руфь Скотт (Ruth Scott), которая распечатывала собранные вопросы для всех и для меня в том числе. Таким образом, семинар начинался с ознакомления всех с вопросами. После чего я предлагал выбрать вопрос, с которого будем начинать семинар и… семинар начинался.

Вопросы, которые задавали мне слушатели семинара, давали возможность увидеть уровень их понимания. А также «булыжники», о которые они постоянно спотыкались или «грабли», на которые также регулярно наступали. И самое интересное: мне любопытно было наблюдать, как понимание слушателей «ходит по кругу» в самом прямом смысле этого слова, если допустить, что у понимания есть «ноги». В своих вопросах мои слушатели неоднократно возвращались к одним и тем же вопросам, и каждый раз моё объяснение под новым ракурсом вызывало у них удивление и «уверенность» в том, что на этот раз они поняли всё! Но это «всё» длилось относительно недолго, и вновь все дружно просили объяснить то же самое понятие или явление, и вновь всем становилось всё «понятно»…