Жизнь первая. Вырывая страницы - [66]

— И тем не менее я хочу знать, что там произошло. Насколько я понимаю, вы не случайно пролили на меня кофе, иначе откуда бы у вас взялась чистая рубашка.

— Надеюсь, я угадала с размером, — смущенно улыбнулась Лидия.

— Почти, — Джеймс ослабил галстук и продемонстрировал расстегнутую верхнюю пуговицу. — Но это просто мелочь, если в результате мы получили именно то, что хотели.

— Она просто разыграла какой-то фарс, а я чувствовал себя актером, которому перед выступлением не дали прочитать роль! — возмутился Лайнус.

В некотором смысле девушка была с ним согласна.

— Простите, отчасти вы правы, — неожиданно сказала она, повернувшись к раздосадованному заму. — Конечно, вы чувствовали себя неловко, но если бы я рассказала вам обоим о своей задумке, вы могли бы просто не позволить мне исполнить такой рискованный план, а если бы и позволили, то все представление выглядело бы не так естественно.

Лайнус фыркнул и, отставив бокал, напряженно сложил руки на груди и закинул ногу на ногу, вызвав таким образом на лице у Джеймса едва заметную улыбку. Зам походил на обиженного ребенка, не по праву лишенного заслуженного лакомства.

— Так что же вы там делали, после того как я довольно естественно возмутился произошедшим и пошел переодеваться?

— Я просто рассказала ему о ваших скрытых достоинствах, — и Лидия передала боссу содержание их недолгой беседы.

— Но как вы поняли, что на него это повлияет? — продолжал удивляться Сказочник.

Лайнус не прекращал пыхтеть, как можно глубже погрузившись в кожаное кресло и небольшими глотками заливая кипящее внутри недовольство.

— По сути, говоря ему о ваших воззрениях, я угадывала его собственные. По тому интервью о защите окружающей среды мне стало понятно — он не согласен, что промышленность Аргентины настолько уж безвредна, что предприниматели сделали максимум возможного, чтобы избежать неблагоприятных последствий. Они экономят на защите от негативных факторов рабочих на очистных сооружениях, чтобы максимизировать свою прибыль. Но он не может открыто выступать с подобными заявлениями, ведь его партнеры и конкуренты могут углядеть в этом слабость, потерю былой хватки… Видимо, мистер Беналис относится к тому небольшому числу богатых людей, которым деньги не настолько затуманили разум, чтобы окончательно лишить их совести.

— Интересно, — Джеймс потер подбородок. — Я просто в восторге, даже предположить себе такого не мог!

— Я не была во всем этом уверена, даже когда выливала кофе вам на рубашку… — призналась девушка. — Это было рискованно.

— Именно, рискованно! И вообще, говоря о склонности рисковать, все это больше походит на везение и на то, что ему просто понравилась симпатичная русская мордашка! — выпалил Лайнус.

Лидия почувствовала обиду, потом смятение, а вдруг он прав?

— Перестань, Лайнус! — резко одернул его Джеймс.

Зам поднял на босса удивленные глаза, видимо, не часто Сказочник разговаривал с ним в таком тоне. Он на мгновение задержался взглядом на рассерженном лице Джеймса, а потом, поднявшись из кресла, спокойно произнес:

— Ты прав, простите, мисс.

Лидия не удостоила его даже кивком, всеми силами стараясь не расплакаться. Переезд, скорые переговоры и неожиданный успех оказались для нее слишком сильным стрессом, и сейчас, после слов Лайнуса, на мгновение исчезнувшие из головы сомнения вновь обрушились на нее, как гром среди только что просветлевшего неба.

— Пойду, договорюсь о вылете обратно в Лондон, — откашлялся Лайнус и вышел из номера.

Джеймс поставил свой бокал на столик.

— Я в порядке, — Лидия понимала, что своим молчанием и покрасневшими глазами ставит босса в неловкое положение. — Пойду к себе.

Джеймс молча кивнул и проводил ее до двери. Лидия старалась не смотреть ему в лицо, надеясь, что таким образом степень ее огорчения останется скрытой от его глаз. В номере она без сил упала на кровать. Внезапно ей стало очень одиноко в этом большом, распластанном под чистым голубым небом и залитым ярким солнцем городе. Лидия подумала, что, наверное, никто в мире не сможет в эту минуту понять ее или помочь. Она все еще не была до конца уверена в правильности своего выбора, все еще сомневалась, что справится, и каждое неловкое слово или двусмысленная ситуация повергали ее в очередное сомнение. На прикроватной тумбочке зазвонил телефон. Спокойный голос Джеймса сообщил ей, что вылет через три часа и им пора собираться в аэропорт. Девушка положила трубку и, быстро собрав чемодан, села в кресло дожидаться Сказочника. Она почему-то ни на минуту не хотела задерживаться в этом городе, хотя раньше любое путешествие в незнакомую страну всегда приводило ее в восторг.

Рассматривая через иллюминатор залитый солнцем раскаленный аэродром Буэнос-Айреса, Лидия чувствовала только бесконечную пустоту, поселившуюся внутри после слов Лайнуса, и в этой пустоте бешено метались из стороны в сторону вновь нахлынувшие сомнения. Она вспомнила случайно подслушанный разговор в кабинете босса: «Она не такая, ты не можешь не видеть этого!» Что же так не нравится в ней Лайнусу? Что она не погрязла в науке или профессиональной игре на бирже? Глупость какая-то! Девушка не раз прокручивала в голове тот короткий диалог, но никак не могла понять, что же именно имел в виду этот пресловутый зам в разговоре с Джеймсом, и от этой неизвестности у нее на душе с омерзительным звуком скреблись пара-тройка худющих дворовых кошек. Лидия постаралась взять себя в руки. Джеймс верит в то, что она особенная — уже немало, значит, исходя из его же слов, у нее есть только один выход — работать в полную силу и ждать, когда же время продемонстрирует этот факт во всей красе! Всем. Но особенно Лайнусу Брендону, самодовольному английскому индюку!