Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 1. 1867-1917 - [32]

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ПЕРВЫЕ ПОПЫТКИ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ

Большим событием моей жизни за время пребывания на старшем классе были первые попытки применить мой небольшой накопленный опыт на практике, — в области самостоятельной работы по химическому анализу. Эти попытки мною были сделаны по просьбе проф. Чернова. Я был очень польщен, когда он обратился ко мне с вопросом, не смогу ли я произвести один анализ, связанный с его работами. Дело было в следующем: при изломе особого сорта весьма кремнистого чугуна, — в раковине (пустоте), которая образовалась при медленном остывании металла, — Д. К. обнаружил какое то неизвестное кристаллическое вещество, по своим внешним свойствам напоминавшее кристаллы графита. Д. К. полагал, что это действительно графит и просил меня проверить это определение путем химического анализа. С моей стороны было рисковано браться за этот анализ, но я решил испробовать свои силы.

Как известно, графит очень трудно поддается сожжению, — труднее, чем алмаз. Поэтому попытку сожжения его надо было производить в печи для органического анализа при особо высокой температуре и в струе чистого кислорода. Каково же было мое удивление, когда даже при самой высокой температуре, какая только допустима при органическом анализе, я не мог сжечь этого вещества и не получил никакого привеса в аппарате с едким калием. После анализа вещество осталось без какого-либо изменения. Тогда я стал пробовать его качественным анализом, пытаясь подвергнуть растворению в различных кислотах и щелочах. В конце концов мне удалось его окислить при помощи смеси кислот серной и азотной: мое вещество превратилось нацело в белый порошок, который по анализу оказался чистой кремневой кислотой. На основании этого исследования можно было заключить, что данные мне кристалы представляли из себя не графит, а кремний, который выделялся в виде одного из своих аллотропических видоизменений: а именно в виде графитовидного кристаллического кремния. Полученные данныя и остаток вещества я с гордостью передал проф. Чернову, который остался очень доволен моей работой.

С тех пор началось мое знакомство с этим выдающимся человеком, оказавшим громадную услугу металлургической промышленности. Узнав, что я интересуюсь научными вопросами, Д. К. вскоре обратился ко мне с новым предложением: сделать анализы особых кристаллов стали, найденных в одной из отлитых болванок, которая была подвергнута очень медленному охлаждению. Эти анализы ему были необходимы для того, чтобы решить, насколько правильна теория двух французских ученых Осмонда и Верта, которые предложили целлюлярную теорию структуры стали, — в то время, как Д. К. своими микроскопическими исследованиями доказывал, что сталь имеет кристаллическую структуру. Для того, чтобы объяснить мне подробно, какие опыты и анализы я должен сделать, Д. К. пригласил меня к себе. Я был так увлечен его объяснениями, что не замедлил дать согласие, — хотя в душе сознавал, что будет не легко посредствам одних химических анализов дать ответ на такой сложный вопрос, каким является вопрос о строении стали.

Необходимо заметить, что это было 50 лет тому назад, когда по почину Д. К. Чернова только начали приступать к микроскопическому анализу шлиффов стали, и когда еще никто из химиков не пытался разобраться в тех химических соединениях или твердых растворах, которые образуют железо и углерод и другие металлы, введенные в состав стали и подтвердить их нахождение при помощи микроскопических снимков. Теперь, когда я пишу эти строки, я отлично сознаю, что подобная проблема мне была совершенно не под силу и что мне, ранее, чем приступить к этому исследованию, надо было бы многому научиться. Но молодость не рассуждает долго, — в особенности, если сам учитель настаивает, что ученик может справиться с предлагаемой задачей. Это была первая моя научная работа, и я должен сознаться, что, по своим результатам она оказалась наихудшей из всех сделанных мною когда-либо работ. Но если бы меня спросили, было ли б лучше, если бы я совсем не делал этой работы, я ответил бы отрицательно: она не только научила меня, как не надо делать научных работ, — но и заставила критически разобрать различные теории строения стали, глубоко проникнуть в идеи моего учителя и научиться выражать свои мысли так, чтобы они были понятны всем читателям, интересующимся предметом.

Взявшись за это исследование, я должен был подумать об улучшении моей лаборатории; в особенности важно было провести газ; до тех пор я пользовался в своей лаборатории только спиртовыми и керосиновыми лампами.

Бюджет офицера, обучающегося в Академии, очень невелик: я получал в месяц 70 рублей и, конечно, мне было очень трудно уделять много денег для покупки приборов и химикалей. Тем более, что мне приходилось помогать моей бабке и ее дочери, сестре моей матери, которые имели очень скудные средства. Мой отец всегда помогал им, но после его смерти их положение сделалось очень тяжелым. Они никогда не просили меня о помощи, зная, что я сам имею не много, но в одном из писем тетка написала мне, что она заболела и что ей необходимо сделать небольшую операцию, не упомянув, как она сможет покрыть расходы. Я понял, что ей нужны деньги для лечения, и послал ей все, что имел, — оставшись почти без копейки до получки жалованья.