Жизнь Людовика VI Толстого, короля Франции (1108-1137) - [38]
И когда граф Тибо, уже себя победителем считая, палатки названного графа де Вермандуа срубить с большой храбростью нацелился, направился к нему граф с удивительной быстротой, который, ему делая упрек, что никогда прежде бриары у вермандуанцев таким образом не брали взаймы заранее, устремился на него и, многими ударами за эту обиду в [свою] очередь отплатив, сильно потеснил.
Его как доблестью, так и криками обрадованные воины короля на них [врагов] бросились, всей душой их крови возжаждавшие, [они] атаковали, рубили, бесчестили и до самого Пюизе, даже если [эти] ворота вызывали неприятные мысли, многих из них схватив, еще больше уничтожив, силой отогнали. И поскольку был сомнительным исход сражения, [те], что прежде себя победителями считали, стыдились побежденных, сочувствовали пленным, оплакивали погибших.
И когда потом король над ними возобладал, граф [Тибо] же, словно от высшей точки колеса отклонившийся, падая, потерял силу; после долгого своего и своих [людей] изнурения, после нестерпимого и истребляющего своего и своих [людей] унижения, так как день ото дня короля и его [людей] возрастала сила и количество высоких баронов королевства, возмущенных графом [Тибо], названный граф, воспользовавшись случаем отступить из-за вчера полученной раны, к королю гонцов послал, посредников направил, чтобы ему господин король безопасно уйти в Шартр позволил, смиренно и усиленно просил. К каковым мольбам король, так как был мягким и снисходительным сверх людского мнения, снизошел, когда многие отговаривали, чтобы [он] врага, уже пойманного из-за нехватки продовольствия, не отпускал, чтобы потом новые обиды [он] не терпел. Покинув как замок Пюизе, так и Гуго при посредничестве короля, граф Шартрский, тщетной надеждой обманутый, удалился, и [то], что началось счастливым вступлением, несчастным концом завершилось[379]. Король же Гуго дю Пюизе не только лишил наследства, даже замок Пюизе, разрушив стены и засыпав колодцы, в плоское место, Богом проклятое, уничтожив, разровнял.
Глава XXII.
О повторении его [Гуго] предательства
Но и в следующий раз, много времени спустя, когда в милость короля многими залогами, многими клятвами возвращен был, вновь вероломством взбрыкнувший, «он в преступленьях своих превзошел учителя Суллу»[380]. Повторно королем осажденный, повторно лишенный наследства, когда сенешала его Ансо де Гарланд, барона заслуженного, собственным копьем пронзил, от природного и привычного вероломства отучиться [он] был не в состоянии[381], покуда в путешествии в Иерусалим, подобно и многих других злобе, его всеми ядами воспламененная злоба [лишь] с вырыванием жизни угасла[382].
Глава XXIII.
О мире, с королем Англии заключенном
Итак, когда мирному соглашению между королем Англии и королем Галлии, и графом Тибо как высокие бароны королевства, так и духовные мужи поспособствовали[383], справедливым решением [те], кто участвуя в заговоре, ради собственных жалоб удовлетворения как короля Англии, так и графа Тибо вовлекли, войной изнуренные, от мира ничего не приобретшие, [за то], что сделали, в конце концов достойный приговор узнали, когда Ланселен, граф де Даммартен, жалобу о кондуите[384] в Бовэ[385] без надежды удовлетворить утратил; Пайен де Монже в жалобе о замке Ливри обманулся, когда в одном и том же месяце искренне оплакивал одного и того же замка разрушенные укрепления, потом же более сильное [их] восстановление за деньги английского короля[386]; Милон же де Монлери, скорбевший и вздыхавший о столь приятном брачном союзе с сестрой графа, которого из-за родства лишился[387], не столько почестей и славы в получении, сколько позора и печали в разводе принял. Таким образом что-либо, сделанное людским судом, целиком им из канона взято, где имеется эта сентенция: «Обязательства против мира на тщету полностью обречены»[388].
Глава XXIV.
[О Тома де Марль и каким образом замки его. король разрушил]
Таким образом очень крепкой десницей короля, по праву, положением данному, [он] обуздывал дерзость тиранов столько раз, сколько видел, что [они] начинали войны, с бесконечным удовольствием грабили, бедных в смятение приводили, церкви разрушали, – искаженное своеволие, которых, если будет позволено, [так как] еще безумнее [они] воспламеняются словно злые духи, которые [тех], кого боятся потерять, скорее убивают, [тех], кого надеются сохранить, полностью уничтожают, подкладывают дрова в огонь, бесконечно более жестоко поглотить.
Так и Тома де Марль, человек самый негодный[389], когда король Людовик выше названными и многими другими войнами занят был, области Лана, Реймса [и] Амьена – ибо дьявол ему покровительствовал, так как глупцов процветание обычно губит, – до такой степени разграбил, яростью волчьей поглотил, что ни клир из страха перед церковной карой, ни народ из какого-нибудь человеколюбия не пощадил, все уничтожая, всё губя
