Жизнь как квеч. Идиш: язык и культура - [40]

Шрифт
Интервал

Тема погребения породила великолепную угрозу «их вел им багробн ин др’эрд ви ан ойцер» («я зарою его в землю, как сокровище»). Во-первых, из поговорки понятно, что убивать ненавистного будете не вы, а кто-то другой. Во-вторых, очевидно, что вами движет особая, утонченная ненависть: вы намерены закопать его аккуратно и глубоко — и чтобы никто не узнал, где он похоронен. Однажды я слышал речь выступающего, которого представили как «ундзер нацьоналер ойцер» («наше национальное сокровище»), после чего он встал и начал свою речь такими словами: «А данк айх, реб форзицер, вос ир ѓот мих онгеруфен „ойцер“ („вот спасибо вам, господин председатель, что назвали меня сокровищем“). Ицт фарштей их фар вос бин их шойн азой фил йорн ин др’эрд („теперь я понимаю, почему столько лет торчу под землей [т. е. — в такой заднице]“)».

Есть и более конкретное проклятие: «вер геѓаргет» («чтоб тебя убило»); можете даже указать наиболее предпочтительную кончину: вер дерштикт, вер дершохтн, вер дерворгн, вер цезест («чтоб тебя задушили», «чтоб тебя зарезали», «чтоб ты подавился», «чтоб ты взорвался»). Пожелания можно перечислять бесконечно, нечто подобное есть в любом языке. А вот «фархапт золсту верн» — «чтоб ты умер внезапно», дословно «чтоб тебя схватило» — тут уже начинается кое-что поинтереснее. Если с первого раза до человека не дошло, можно сказать «а висте пгире аф дир» («чтоб ты умер позорной смертью, как животное»). Уже одно пгире, то есть «жалкая смерть животного», «подыхание», — достаточно неприятная штука, но висте пгире — еще вдобавок и «тяжкая (или одинокая) смерть». Все вместе можно перевести как «чтоб ты сдох как скотина»: другими словами, «чтоб ты провел остаток дней в Хацепетовке, в загоне, где тебя откормят, потом пригонят на какую-нибудь бойню, где и превратят (мучительно!) в гамбургер для самой задрипанной сети фастфудов».

Менее грубое, но, вероятно, более неприятное «а вист багегениш зол дир трефн» («чтоб тебя постигла злая участь», но в обиходе эта поговорка означает просто: «чтобы с тобой случилась большая гадость») предполагает, что у проклинаемого хватит фантазии досочинить, что же такое ужасное с ним случится. Подобные проклятия — как комната 101 в оруэлловском «1984»: их объект самостоятельно выбирает наиболее страшный для себя вист багегениш и начинает усиленно думать о нем.

Жертва сама становится причиной собственной гибели, что дало людям повод выдумать множество расплывчатых проклятий — именно их неточность как бы вынуждает человека мысленно дорисовать кошмарные подробности. Вот почему такую популярность получило широкое понятие умглик. Оно означает «несчастье», «катастрофа». Дорожно-транспортное происшествие, взрыв шахты, крах фондовой биржи, фестиваль фолк-музыки — все это умгликн. «Лу Гериг>{55} был великим бейсболистом и славным малым, но ан умглик, таке а висте багегениш, ѓот им гетрофн» («с ним стряслась беда, прямо-таки ужасное горе»). Когда дети выполняют опасные спортивные упражнения, мамаши кричат им: «Прекрати! Вест зих умгликлех махн!» — «навлечешь на себя беду», то есть останешься на всю жизнь калекой.

Будучи очень распространенным, слово умглик стало основой для проклятия на все случаи жизни, «ан умглик аф дир» («да случится с тобой напасть»). Пожалуй, звучит слишком уж общо. Явный просчет: перед умглик не хватает прилагательного-определения: если проклинаемый лишен воображения или чересчур отважен, то оно могло бы направить его мысль в нужное русло. Бедствия, чреватые большими человеческими жертвами, можно сразу исключить из списка возможных угроз; скажем, если бы под умглик подразумевалось землетрясение или приливная волна, то проклинающий пострадал бы не меньше, чем его жертва. Поэтому гораздо более действенна катастрофа «местного значения»; как правило, в еврейских проклятиях она случается в самых неожиданных органах, несообразно с природой. Ан умглик дир ин ди зайтн («несчастье тебе в бока») сообщает проклинаемому расположение очага боли, а что до ее характера и силы — это уж он сам решит. То же самое с ан умглик дир ин кишкес («несчастье тебе в кишки»): для начала у жертвы начнет крутить живот, мутить, и дальше по нарастающей. Ан умглик из фар дир вейник («несчастья для тебя мало») звучит слабовато и обычно не приводит к желаемому результату — ну разве что на человека уже свалилась большая неприятность, которую вы теперь изо всех сил пытаетесь усугубить. Конечно, ваше возмущение будет замечено, но не ждите, что объект проклятия тут же начнет терзаться вопросом «А какой же меры наказания я заслуживаю?» Лучше воспользуйтесь другим оборотом, он чуть длиннее, зато куда эффективнее: «зол эс дир онкумен вос их винч дир хоч а ѓелфт / хоч а цент хейлек» («да случится с тобой хоть половина/хоть десятая доля того, чего я тебе желаю»). Таким образом, проклятие довершит сам проклинаемый, благо теперь он знает, как сильно вы его ненавидите; вы же можете и дальше призывать на его голову столько напастей, сколько сочтете нужным; все они — лишь часть того упомянутого вами «целого», которое жертва пытается мысленно подсчитать.


Рекомендуем почитать
Пояснения к тексту. Лекции по зарубежной литературе

Эта книга воспроизводит курс лекций по истории зарубежной литературы, читавшийся автором на факультете «Истории мировой культуры» в Университете культуры и искусства. В нем автор старается в доступной, но без каких бы то ни было упрощений форме изложить разнообразному кругу учащихся сложные проблемы той культуры, которая по праву именуется элитарной. Приложение содержит лекцию о творчестве Стендаля и статьи, посвященные крупнейшим явлениям испаноязычной культуры. Книга адресована студентам высшей школы и широкому кругу читателей.


Преображения Мандельштама

Наум Вайман – известный журналист, переводчик, писатель и поэт, автор многотомной эпопеи «Ханаанские хроники», а также исследователь творчества О. Мандельштама, автор нашумевшей книги о поэте «Шатры страха», смелых и оригинальных исследований его творчества, таких как «Черное солнце Мандельштама» и «Любовной лирики я никогда не знал». В новой книге творчество и судьба поэта рассматриваются в контексте сравнения основ русской и еврейской культуры и на широком философском и историческом фоне острого столкновения между ними, кардинально повлиявшего и продолжающего влиять на судьбы обоих народов. Книга составлена из статей, объединенных общей идеей и ставших главами.


Валькирии. Женщины в мире викингов

Валькирии… Загадочные существа скандинавской культуры. Мифы викингов о них пытаются возвысить трагедию войны – сделать боль и страдание героическими подвигами. Переплетение реалий земного и загробного мира, древние легенды, сила духа прекрасных воительниц и их личные истории не одно столетие заставляют ученых задуматься о том, кто же такие валькирии и существовали они на самом деле? Опираясь на новейшие исторические, археологические свидетельства и древние захватывающие тексты, автор пытается примирить легенды о чудовищных матерях и ужасающих девах-воительницах с повседневной жизнью этих женщин, показывая их в детские, юные, зрелые годы и на пороге смерти. Джоанна Катрин Фридриксдоттир училась в университетах Рейкьявика и Брайтона, прежде чем получить докторскую степень по средневековой литературе в Оксфордском университете в 2010 году.


Как читать и понимать музей. Философия музея

Что такое музей, хорошо известно каждому, но о его происхождении, развитии и, тем более, общественном влиянии осведомлены немногие. Такие темы обычно изучаются специалистами и составляют предмет отдельной науки – музеологии. Однако популярность, разнообразие, постоянный рост числа музеев требуют более глубокого проникновения в эти вопросы в том числе и от зрителей, без сотрудничества с которыми невозможен современный музей. Таков принцип новой музеологии. Способствовать пониманию природы музея, его философии, иными словами, тех общественных идей и отношений, которые формировали и трансформировали его – задача этой книги.


Музей как лицо эпохи

В сборник вошли статьи и интервью, опубликованные в рамках проекта «Музей — как лицо эпохи» в 2017 году, а также статьи по теме проекта, опубликованные в журнале «ЗНАНИЕ — СИЛА» в разные годы, начиная с 1960-х.


Марк Алданов. Писатель, общественный деятель и джентльмен русской эмиграции

Вниманию читателя предлагается первое подробное жизнеописание Марка Алданова – самого популярного писателя русского Зарубежья, видного общественно-политического деятеля эмиграции «первой волны». Беллетристика Алданова – вершина русского историософского романа ХХ века, а его жизнь – редкий пример духовного благородства, принципиальности и свободомыслия. Книга написана на основании большого числа документальных источников, в том числе ранее неизвестных архивных материалов. Помимо сведений, касающихся непосредственно биографии Алданова, в ней обсуждаются основные мировоззренческие представления Алданова-мыслителя, приводятся систематизированные сведения о рецепции образа писателя его современниками.


Талмуд и Интернет

Что может связывать Талмуд — книгу древней еврейской мудрости и Интернет — продукт современных высоких технологий? Автор находит удивительные параллели в этих всеохватывающих, беспредельных, но и всегда незавершенных, фрагментарных мирах. Страница Талмуда и домашняя страница Интернета парадоксальным образом схожи. Джонатан Розен, американский прозаик и эссеист, написал удивительную книгу, где размышляет о талмудической мудрости, судьбах своих предков и взаимосвязях вещного и духовного миров.


Евреи и Европа

Белые пятна еврейской культуры — вот предмет пристального интереса современного израильского писателя и культуролога, доктора философии Дениса Соболева. Его книга "Евреи и Европа" посвящена сложнейшему и интереснейшему вопросу еврейской истории — проблеме культурной самоидентификации евреев в историческом и культурном пространстве. Кто такие европейские евреи? Какое отношение они имеют к хазарам? Есть ли вне Израиля еврейская литература? Что привнесли евреи-художники в европейскую и мировую культуру? Это лишь часть вопросов, на которые пытается ответить автор.


Кафтаны и лапсердаки. Сыны и пасынки: писатели-евреи в русской литературе

Очерки и эссе о русских прозаиках и поэтах послеоктябрьского периода — Осипе Мандельштаме, Исааке Бабеле, Илье Эренбурге, Самуиле Маршаке, Евгении Шварце, Вере Инбер и других — составляют эту книгу. Автор на основе биографий и творчества писателей исследует связь между их этническими корнями, культурной средой и особенностями индивидуального мироощущения, формировавшегося под воздействием механизмов национальной психологии.


Слово в защиту Израиля

Книга профессора Гарвардского университета Алана Дершовица посвящена разбору наиболее часто встречающихся обвинений в адрес Израиля (в нарушении прав человека, расизме, судебном произволе, неадекватном ответе на террористические акты). Автор последовательно доказывает несостоятельность каждого из этих обвинений и приходит к выводу: Израиль — самое правовое государство на Ближнем Востоке и одна из самых демократических стран в современном мире.