Жизнь как квеч. Идиш: язык и культура - [39]
Есть еще несколько клолес, где обыгрывается та же идея, но уже не с такой смертельной серьезностью, как в йимах шмой. «А клейн кинд зол нох им ѓейсн» («да назовут его именем маленького ребенка») и «зайн номен зол аѓеймкумен» («чтоб его имя пришло домой [с другим владельцем]») хотя бы оставляют жертве право на существование и, по сути, обещают ему внуков: согласно ашкеназской традиции внука называют в честь деда. Следовательно, покойного будут помнить и оплакивать. А вот того, чье имя стерто, нельзя даже забыть, поскольку его никогда и не было; «йимах шмой» отрицает само его существование.
Начинается это проклятие как мицва: «тимхе эс зейхер Амолек» — «сотри память об Амалеке из поднебесной» (Втор. 25:19). Амалекитяне нападали на израильтян исподтишка, убивали женщин, детей и стариков; вражда не утихла и через много лет. В Книге Эсфири говорится, что Аман был потомком Агага — царя амалекитян, которого пощадил не в меру великодушный Саул. Современная традиция причисляет Гитлера к тому же роду, хотя в народе считается, что амалекитяне — предки армян. Когда-то в разговорном идише слово тимхе или мох означало «армянин»; в Исходе 17:14 сказано «Ки-мохо эмхе эс зейхер Амолек» — «Я бесследно сотру память Амалека» (то есть память об амалекитянах), хотя у евреев не было особых конфликтов с армянами. Из Библии стирали и другие имена, но все же «йимах шмой» ассоциируется прежде всего с Амалеком. Обычно, расписывая новую ручку, евреи выводят «Амалек» (разумеется, еврейскими буквами), а потом тщательно зачеркивают написанное, пока оно не будет «бесследно стерто».
Видимо, это единственный способ исполнить заповедь. Раз Амалек упомянут в Торе — вечной и неизменной, — мицву никогда не удастся выполнить до конца, ведь всегда будет Тора, где записано его имя. Если бы Моисею разрешили действовать по собственному усмотрению, а не просто писать под Божью диктовку, то заповедь, несомненно, выглядела бы так: «изгладь память как-бишь-его». Тогда следующие поколения не знали бы о бесчинствах амалекитян и не понимали бы, о чем идет речь в мицве.
Йимах шмой — настолько страшное проклятие, что им не станут бросаться в быту; образованное от него разговорное слово йимах-шмойник (форма женского рода — йимах-шмойнице) никогда не скажут в адрес человека, которого и вправду хотят стереть из Книги Жизни. Оно означает «негодяй», «злодей», но не до такой степени, чтобы посылать ему само проклятие. Военный преступник или террорист заслуживает пожелания «йимах шмой», а сукин сын — всего лишь титула «йимах-шмойник».
III
Если человек посылает кому-то нешуточные проклятия, в том числе йимах шмой, это называется «лейнен ди тойхейхе» («гневно отчитывать») или «ойслозн ди ганце тойхейхе аф…» («излить весь свой гнев на…»). Тойхейхе — точнее, тойхейхес — две независимые друг от друга главы Библии (Левит 26 и Второзаконие 28), в которых Бог рассказывает, что случится, если евреи не внимут Его речам и пойдут против Его повелений:
«Проклят ты в городе, и проклят ты в поле. Проклята корзина твоя и квашня твоя. Проклят плод чрева твоего и плод земли твоей, приплод твоих быков и богатство твоих отар. Проклят ты при входе твоем, и проклят ты при выходе твоем…. Поразит тебя Господь безумием и слепотой, и сердечным смятением. И будешь ощупью ходить в полдень, как ощупью ходит слепец впотьмах, и не преуспеешь на пути твоем; и будешь только утеснен и ограблен во все дни, и никто не поможет». (Втор. 28:16–19, 28–29).
Список растянулся еще на несколько страниц, и он так страшен, что, когда доходит черед до этого места, никого из присутствующих обычно не вызывают к Торе. Вместо них читать выходит шамес>{54} или другой служитель синагоги. Чтение тойхейхе — часть его работы, а вовсе не наказание за дурной характер или нечистую совесть. Текст произносится быстро, вполголоса, чтобы не напугать и не расстроить присутствующих.
Итак, название библейских глав стало обозначать поток ругани, но это не оскорбляет Тору, здесь нет никакой насмешки. «Ойслозн ди тойхейхе» означает как бы «вложить в проклятие все, что накипело».
Неудивительно, что самое многозначное из этих тойте клолес («мертвых проклятий», то есть яростных, вдохновенных) — «гей ин др’эрд»: в дословном переводе — «иди в землю», в образном смысле — «чтоб ты сдох» либо «иди к черту». Простая, недвусмысленная фраза, не слишком изобретательная, зато применимая почти везде. В некоторых случаях «чтоб ты сдох» звучит совсем неуместно, а вот «гей ин др’эрд» — вполне: «Она что, хочет высадить пассажира из машины, чтобы освободить место для своих чемоданов?! Ин др’эрд мит ире чемоданес, к черту ее чемоданы!» Перед нами то же самое словосочетание, с которым мы сталкивались в поговорке «лигн ин др’эрд ун бакн бейгл» («лежать в земле и печь бублики»). Чтобы правильно перевести каждый из ин др’эрдов, необходимо уловить интонацию. В зависимости от тона говорящего, в поговорку можно вложить множество разных значений: от «да ну их, эти чемоданы» до «мне глубоко начхать на ее чемоданы» и даже «… я и ее, и ее чертовы чемоданы».
