Жизнь и смерть сержанта Шеломова - [27]
Поспать Мите удалось недолго. Через час его растолкал вернувшийся с брони Кабалов и приказал убираться, а впредь знать свое место. Митя понял, что им с Герой придется несладко: Кабалов сорвет на них свою обиду.
Маляев, пока они спали, доделал стенку и теперь сидел около бойницы, поставив автомат между ног, и тупо смотрел перед собой. Митя подошел к нему и сел рядом.
— Не спи, замерзнешь.
— Не замерзну, — мрачно сказал Гера. — Остое…ло все!
— Да брось ты! Другие после карантина целый год в Афгане пашут, а нам только полгода отмучиться. Не распускай нюни.
— А чего они издеваются! — Гера всхлипнул. — Кабалов пришел злой как черт. «Сидишь, — кричит, — пока черпак воду таскает», — и сразу под дых кулаком. В следующий раз, если хоть кто пальцем тронет, возьму автомат и перестреляю всех. Пусть под трибунал отдают!
— Дурак! Терпеть полмесяца осталось, потом чижики придут, мы их гонять будем. — Митя разозлился на Москвича. — Чего ты как баба! Пока мы в кишлак ходили, ты тут на солнышке грелся. А по морде дали, так сразу загноил! — Митя вспомнил парня с автоматом наперевес, и холодок пробежал по спине. Ему впервые стало по-настоящему страшно. До этого было как-то некогда испугаться, а теперь он вдруг понял, как близко был от смерти, и сразу ослабели руки.
— А я виноват, что меня не взяли?
— Ладно, ладно, не виноват. — Митя успокоился. В конце концов, парень хороший. Добрый только очень, да и жизни не видел, вот и ездят на нем.
В укреплении заворочались. Послышались разговоры, смех. «Москвич, туши пожар, горю!» «По голосу — Кабалов, — узнал Митя. — Ох, не видать нам сегодня жизни!» Маляев соскочил и бросился к укреплению, на ходу отвинчивая крышку фляги.
Раздались звонкие пощечины. «Флягу с гепатитом суешь, козел! Кружку из термоса, живо!» От ощущения близкой расправы в животе разлилось что-то горячее.
Потом раздался голос Шафарова: «Молодые, строиться в полторы шеренги!» — и Митя бросился вслед за Москвичом. Наученный горьким опытом, он уже знал, что «строиться в полторы шеренги» — значит встать не рядом, а чуть сзади.
Из укрепления вылезли все. В руке Шафаров держал косяк. Они уселись поудобней у стены, пустили косяк по кругу.
— Начинается представление, — звонким голосом закричал Шафаров, кланяясь в стороны, как китайский болванчик. — Сегодня на манеже — молодые сержанты-клоуны Шлем и Москвич. Сейчас они нам прочитают стихи о Родине.
— Просим, просим! — закричали все и захлопали в ладоши.
— Я не знаю, — буркнул Гера под нос.
— Я тоже, — чуть слышно произнес Митя.
— Ни одного стихотворения? — Шафаров изобразил на лице такое удивление, что все покатились со смеху. — Ай-ля-ля! Воины-интернационалисты ничего не знают о своей Родине! Ну, тогда о любви, что-нибудь сексуальное.
Все снова покатились и заорали: «Просим!» Начинать Митя не собирался: «Пусть Москвич начинает». Но Гера молчал. Шафаров выдержал паузу: «В таком случае, чтение стихов заменяется физическими упражнениями — отжимание от горы на два счета с исполнением взводной песни. Упор лежа принять!» Митя упал на ладони. Отжиматься с пением было трудно. Пели они фальшиво и не вместе, поэтому песню пришлось повторять несколько раз. Митя отжимался и видел, как впитывается в песок его пот. Он боялся, что Маляев не выдержит и действительно схватится за автомат.
Наконец всем надоело смотреть, как они с трудом отрываются от земли и неразборчиво хрипят слова песни. Шафаров решил сменить занятие и объявил танцы: «В качестве дамы у нас сержант Шлем. Сделай реверанс, козел! В качестве кавалера — Москвич. Вальс-бостон на губах. Мпа-па, мпа-па!» Митя с Герой стали неуклюже топтаться на месте. Митя видел, что Маляев на взводе: двигает скулами и весь дрожит. Он прижал его к себе и шепнул на ухо: «Не вздумай! Убьют!»
Кто знает, чем бы все это кончилось, если бы не посыльный с центрального поста. Пыряев вызывал весь личный состав за исключением двух человек, остающихся на охране поста. Горов закричал: «Все бегом к лейтенанту! А мы с узбеком остаемся».
Пыряев построил взвод.
— Товарищи солдаты и сержанты, — торжественно начал лейтенант. — Только что я получил разведданные о том, что ущельем, по которому вы ходили в кишлак, ночью пойдет банда, по предварительным данным — человек двести. Поэтому предлагаю личному составу не спать, ущелье ракетами не освещать и себя никак не обнаруживать. Выносному посту, находящемуся ближе всех к кишлаку, я даю пулеметчика. В случае обнаружения банды осветить ее ракетами и открыть шквальный огонь. Мой пост и второй выносной не должны дать банде отойти. Броня обещала пару станковых гранатометов. Патронов не жалеть. Сейчас же откройте все цинки и набейте пустые магазины. Вопросы есть? Нет. Все ясно?
— Так точно, — загудел взвод.
— Тогда — разойдись. Всем на посты, я сам проверю готовность постов к бою.
Предложение лейтенанта не спать всю ночь не вызвало особого энтузиазма. Горов рассмеялся и сказал, что все остается, как и раньше, только один смотрит в ущелье, а другой ходит по гребню и в случае, если пойдет взводный, будит весь пост.
Поужинали галетами с сахаром. К вечеру небо затянуло низкими серыми тучами, стал накрапывать дождь. Сидеть по такой погоде было не очень-то приятно, и Горов приказал отбиваться, выдав предварительно Маляеву с Шафаровым по плащ-палатке.
У него есть все, о чем можно мечтать, — красивый дом, счастливая семья, успешный бизнес. Чего еще ждать от судьбы? Только ПОДВОХА. Подвоха там, где, казалось, все схвачено, и жирный кусок сам плывет в руки…Безукоризненная сделка, сулившая миллионы, вдруг оборачивается миражом, а «прекрасный» клиент — «черным» маклером… И только он, удачливый аферист, способен выдержать жестокий удар судьбы. Только ему по силам повернуть колесо фортуны и вернуть себе ВСЕ.
Бывший оперативник МВД Сергей Моисеев становится охранником в столичном супермаркете, под крышей которого обосновались аферисты. Действуя по инструкции, он совершает ошибку и попадает в криминальную разборку...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Он — хакер. Гений и хулиган. Его цель — взломать банковскую сеть и стать миллионером. Для него это не более чем компьютерная игра. Но вскоре он сам становится персонажем чьей-то совсем не виртуальной игры, а его друзья и знакомые погибают от настоящего, а не виртуального оружия…
Молодой, не лишенный таланта, честолюбивый и предприимчивый аспирант пытается найти свое место в науке. Однако циничная криминальная реальность университетской жизни заставляет его принять жесткие правила чужой игры...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.