Жизнь и миг - [7]

— Представляю, как бы такой пассажир, — сказал снова командир экипажа, — вел себя в терпящем аварию самолете…

— Хорошо еще, что с такой философией человек не начинает жизнь, а подходит к ее концу, — сказал штурман.

Почему-то все решили, что вы человек уже немолодой. Извините, что вынес ваше письмо на суд людей, часто рискующих жизнью ради вас и меня».

* * *

Недавно позвонил коллега: «Говорю из Домодедова… Только что виделся с героем репортажа. Он теперь летает на турболайнере. Понял?!»

УЛИЦА ИГОРЯ ЛОБОДЫ

Игорь почувствовал головокружение и тошноту, но снова с силой открыл туго прижатую воздушными струями дверь из штрека в газовую ловушку и бросился на помощь тем, кто еще оставался на самом верху лавы.

Это произошло на шахте № 22 Карагандинского угольного бассейна. В одной из разрезных печей газоносного угольного пласта резко сместилась порода. В результате образовалась трещина, из которой хлынул мощный фонтан метана. По трагической случайности именно в этом месте оказалось поврежденным электрооборудование. Самой малой искры было достаточно для мгновенной вспышки газа. Фонтан сгорел за несколько секунд. Опрокинутая взрывом струя свежего воздуха понесла по выработкам вместе с дымом смертельно опасный продукт сгорания метана — углекислый газ.

В ближайшей угольной лаве, в штреках, работали десятки людей. Первым заметил подозрительный дым начальник участка Игорь Лобода. Это случилось в 12 часов 05 минут. Игорь немедленно сообщил об этом на поверхность диспетчеру шахты. Не дожидаясь команды, Лобода бросился в лаву. Дым уже поднимался туда. Игорь перелез через вагоны, пробрался между частоколом металлических и деревянных стоек, увидел одного из рабочих, приказал ему немедленно надеть самоспасатель, прекратить работу. Перекрикивая грохот транспортера, Лобода пробирался от одного человека к другому, направляя людей вниз, к штреку. В это время электроэнергия всего крыла шахты, где произошла авария, была отключена. Замерли транспортеры. Умолк комбайн. Люди в забое, куда еще не дошел дым, предположили, что где-то выбило напряжение. Скользя по мокрым угольным пластам, крепильщики через две минуты выскочили в штрек. Игорь заметил человека без самоспасателя, бросился к нему и заставил смельчака надеть маску. В дыму ориентироваться нелегко, тем более на такой глубине. Глубина и дым глушили голос.

— Ребята, ускорьте шаг, надо торопиться.

Слова Игоря угасали у самых губ. Зная, что в забое лавы находятся еще 15 человек, он приказал людям бежать к штреку. Дым подошел, однако, и сюда. Тогда Игорь понял: вести людей ему придется самому. Решил воспользоваться запасным кратчайшим путем.

За 10 минут они добежали до штрека со свежим воздухом. Яркий люминесцентный свет ослепил уставшие от дыма и темноты глаза. Игорь сказал: «Бегите к стволу».

Он знал, что, если кто-нибудь из рабочих и вдохнул углекислый газ, ему помогут: навстречу уже спешат горноспасатели и медики. Сам он почувствовал головокружение и тошноту, но снова с силой открыл туго прижатую воздушными струями дверь из штрека в газовую ловушку и бросился на помощь тем, кто еще оставался на самом верху лавы. Ориентироваться в дыму было тяжело. Помогло прекрасное знание расположения выработок. Через 15 минут Лобода достиг лавы и встретился с последней группой горняков.

Здесь же, нащупав ослабевшими руками висящий у стойки бронированный телефон, Игорь связался со штабом спасательных работ. Он доложил, что выводит в штрек последнюю группу людей. На вопрос, как себя чувствует сам, ответил:

— Неважно…

Отдавая команды, разговаривая с людьми, он вынужден был снимать самоспасатель.

…Вторая группа людей была выведена в штрек. В это время с нижних выработок эвакуировал людей помощник начальника участка вентиляции Николай Войцеховский. Три метра прошел Игорь вместе с комбайнерами вверх по штреку. И вдруг он вспомнил, что утром послал в один из глухих закоулков двух крепильщиков: Михаила Юрасова и Якова Данилишина. Ни секунды не раздумывая, Игорь бросился назад, сорвал дверь штрека. Это было третье возвращение. Перед глазами затанцевали розовые круги, тошнота подступала к горлу, он сбавил шаг, оперся на бетонную стойку. До штрека 50 метров, до крепильщиков 350—400. Он собрал последние силы и пошел вперед, пошел, ничего не видя перед собой, к тем двум, которым грозила гибель. Он шел к ним, а не в штрек, потому что иначе не мог… И когда надежда и на собственное спасение уже покидала Игоря, он увидел в дыму фигуры людей. Это они, Юрасов и Данилишин, пробирались навстречу. Михаил выглядел довольно бодро, но Яков Данилишин задыхался. Вместе с Михаилом Игорь подхватил Данилишина под руки, и они пошли к штреку. Когда до заветной двери оставалось несколько метров, Игорь почувствовал смертельную усталость. Ноги отказались идти. Он понимал: теряет сознание.

Сотни людей шли на помощь попавшим в беду. Но никто из троих задыхавшихся об этом не мог знать: они потеряли последние силы. У самой двери в штрек их подобрали Федор Фаст, Иван Куликов, комсомолец Анатолий Курий. Анатолий делал искусственное дыхание Игорю, но чувствовал: пульс угасает. В сознание Игорь пришел на миг, увидел — по штреку кружат десятки ярких звезд. Но так и не понял, что это светились лампы горноспасателей, бегущих на помощь.