Жизнь и гибель Николая Курбова. Любовь Жанны Ней - [174]

— Вы еще покричите или сломайте что-нибудь, тогда я вас отведу в карцер.

Пуатра затих. Он стал думать. Действительно, глупо попасть в карцер. Стоит там просидеть до утра, и все пропало. Андрея припутали к какому-то чужому делу. Восемьсот тысяч, ведь это же те самые!.. Но что теперь делать? Если бы выиграть два дня. Послезавтра кончается срок Пуатра. Послезавтра он будет на воле. Тогда он сможет сам пойти к прокурору. Он подымет всех товарищей на ноги. Да, но как это сделать? Знает ли, по крайней мере, его подруга обо всем? Пуатра обратился к Юженю:

— Послушайте, дядя Южень, вы, кажется, злой человек. Но все же вы человек, черт вас побери! Здесь собираются казнить невинного человека! Вы должны сделать доброе дело. Вы должны помочь мне. Через четверть часа смена. Поезжайте сейчас же в два места: к прокурору республики и потом к друзьям этого человека. Где живет прокурор, это вы знаете лучше меня. А друзья его живут на улице Тибумери, в доме номер семнадцать. Это возле городских боен. Там во дворе, третья дверь налево. Ее зовут Жанна. Или сестричка ее, слепая. Фамилии их я не знаю, да вы найдете. Слепую в доме, наверное, все знают. Скажите и им и прокурору, что этот Цислас невиновен. Скажите, что я знаю, откуда у него восемьсот тысяч.

Южень растерянно глядел в волчок.

— Собственно говоря, почему же я должен это сделать? Этого нет в правилах. Это даже запрещено правилами.

— Я же сказал вам: вы должны сделать доброе дело.

Какое странное совпадение! Почему у Юженя заболел Пополь? Почему номер сорок семь повторяет глупые слова госпожи Терезы Петфор? Или все они в заговоре против Юженя? Надзиратель только мрачно заметил:

— Это ведь не одно, это целых два добрых дела.

И по его тону Пуатра увидел, что надзиратель согласен на все. Пуатра несколько успокоился, у него ведь был хороший характер. Он неизменно верил, что в этой жизни все идет к лучшему.

Но Пуатра ошибся. Сменившись, Южень еще сам не знал: согласен он или не согласен? Он даже повернул налево на бульвар Араго, намереваясь сыграть с приятелем партию в шашки. Но суеверный страх остановил его. Кто знает, а вдруг она права, эта глупая баба? Вдруг, если он не сделает доброго дела, Пополь действительно умрет? Пополь тогда не будет больше хвастаться высокими баллами. Пополь никогда не станет надзирателем четвертого корпуса. Лучше на всякий случай сделать это проклятое «доброе дело»! Но только одно, а не два. Одного за глаза хватит. Идти к прокурору он боялся. Это рискованное предприятие. Об этом все узнают. Он может потерять место. Но если он снимет форму и отправится в штатском к этим женщинам, то дело сойдет. Ведь не написано же у него на лбу, что он тюремный надзиратель? Это вполне безопасно. А доброе дело он все-таки сделает.

И, переодевшись, Южень Петфор поехал на улицу Тибумери. Он ехал долго. Он истратил четырнадцать су на метро. Но он был горд. Он не только самый исправный надзиратель тюрьмы Санте, он еще человек, способный на настоящее доброе дело.

В конторе было темно и пусто. Со дня убийства господина Нея крыс развелось еще больше. Крысы чувствовали себя еще привольней. Среди крыс бродила одинокая, забытая Габриель. Днем в конторе шла обычная работа. Днем к Габриели приходил Гастон. Он шептал «молчи!» и сдавливал при этом больно ее руку. Габриель знала, что Гастон теперь заменяет Халыбьева, и Габриель молчала. Последние дни Гастон стал еще настойчивей. Неделю тому назад, как раз накануне суда, случилось давно жданное событие: госпожа Пу не подвела доктора, она наконец-то умерла. Через месяц Габриель станет законной супругой провалившегося носа. Он уже сообщил ей об этом, гнусно посмеиваясь. Он был счастлив: не для всех жизнь тяжела. Пусть Андрей ждет смерти в тихой камере четвертого корпуса, пусть Жанна в отчаянье идет по шумному Курфюрстендамму, пусть плачет слепая Габриель — каждому свой удел. Провалившийся нос через месяц получит содержимое несгораемого шкафа. Провалившийся нос знает, что жизнь — это радость.

Габриель бродила одна в темном лабиринте, среди крыс. Она вспоминала ту ночь, липкую лужицу, мокрые губы отца. Она бродила и беззвучно плакала. А крысы вокруг нее нагло пищали.

Войдя в контору, Южень зажег спичку и поморщился. Лампы не было. Зачем слепой лампа? Только изводить керосин. Он оглядел темные закоулки и девушку, в старом, порванном платье. Нет, здесь было не лучше, чем в карцере тюрьмы Санте. Впрочем, Юженю до этого нет никакого дела. Каждый живет по своим средствам. Он кратко сказал Габриель:

— Вы слепая? Да? У вас сестра Жанна? Превосходно. Номер сорок семь просил передать вам, что убийца невинен. Его не должны казнить. Номер сорок семь знает, откуда у него восемьсот тысяч. Поезжайте сейчас же к господину прокурору республики и сообщите ему об этом.

Юженю Петфору было совсем нелегко произнести подобную речь. Ведь он не верил ни одному слову. Как может быть убийца невинен? Вздор! Им всем следует отрезать головы. Но он все же произнес это. Потом, помолчав с минуту, он добавил:

— Это я не ради денег. Это я делаю одно доброе дело.

Глава 44 ЧЕМ ЖИВ ЧЕЛОВЕК