Жизнь Греции. История цивилизации - [126]
Для исполнения этих разнообразных задач совет подразделяется на десять пританий, или комитетов, по пятьдесят членов в каждой; каждая притания председательствует в совете и народном собрании в течение месяца, длящегося тридцать шесть дней. Ежеутренне председательствующая притания на день избирает одного из своих членов своим главой и главой совета; таким образом, благодаря жребию и очередности этот высший государственный пост открыт для любого гражданина; ежегодно Афинами руководят триста президентов. В последний момент жребий определяет, какая притания и кто из ее членов будут в течение месяца или дня председательствовать в совете; таким способом коррумпированные афиняне надеялись свести на нет коррупцию в органах правосудия — настолько, насколько это позволяет человеческая натура. Дежурная притания готовит повестку дня, созывает совет и формулирует решения, принятые в течение дня. Таким путем — через народное собрание, совет и притании — афинская демократия осуществляет свои законодательные функции. Что касается ареопага, то в пятом веке его функции сводятся к рассмотрению дел о поджоге, умышленном насилии, отравлении и преднамеренном убийстве. Греческое право медленно превращалось «из устава в договор», из прихоти одного человека или установления узкого класса в осознанное соглашение свободных граждан.
По всей видимости, ранние греки мыслили право как священный обычай, ниспосланный и санкционированный божеством; словом themis[903] они называли как эти обычаи, так и богиню, которая (подобно индийской Рита и китайскому Дао или Дзэн) воплощала нравственный порядок и гармонию мира. Право было частью теологии, и в старинных храмовых кодексах древнейшие греческие законы о собственности соседствовали с литургическими предписаниями[904]. Возможно, столь же древними, как и религиозное право, были нормы, установленные приказами племенных вождей или царей. Будучи поначалу чистым насилием, со временем они превратились в святыни.
Второй фазой истории греческого права было собирание и согласование этих священных обычаев, осуществленное такими законодателями (фесмофетами), как Залевк, Харонд, Драконт, Солон; после письменной фиксации новых законоположений, tnesmoi, или сакральные порядки, переходили в nomoi, или законы, введенные человеком[905]. В этих сводах право освобождалось от религии и становилось все более светским; при разборе дела полнее учитывалось намерение деятеля; семейную ответственность заменила ответственность персональная, и частная месть уступила место регламентированному государственному наказанию[906].
Третьей стадией в развитии греческого права явился кумулятивный рост корпуса законов. Когда трек Перикловой эпохи говорит об афинском праве, он подразумевает законодательства Драконта и Солона, а также законы, принятые — и не отмененные — народным собранием или советом. Если новый закон вдет вразрез со старым, последний необходимо отменить; однако сверка редко бывает доскональной, и зачастую два законодательных акта вступают между собой в курьезное противоречие. В эпоху исключительной юридической путаницы из присяжных заседателей избирается по жребию коллегия номофетов, или установителей законов, которые призваны решить, какие из законов следует сохранить; в таких случаях назначаются адвокаты для защиты старых законов от тех, кто предлагает их упразднить. Под надзором номофетов законы Афин, изложенные простым и ясным языком, высекаются на каменных плитах в Царском портике; после этого ни один из магистратов не может руководствоваться при рассмотрении дела неписаным правом.
Афинское право не делает различия между гражданским и уголовным законодательством, за исключением дел об убийстве, сохраненных за ареопагом, и в гражданских процессах оставляет ответчика проводить в жизнь постановление суда самостоятельно, приходя ему на помощь только в том случае, если он встречает сопротивление[907]. Убийство — редкость, ибо оно заклеймено не только как преступление, но и как скверна, а в случае бездействия закона в дело вступает кровная месть. При определенных условиях в пятом веке все еще допускается прямая реталиация; если мужчина застанет мать, жену, наложницу, сестру или дочь в противозаконной связи, он вправе убить мужчину-преступника на месте[908]. Является ли убийство преднамеренным или нет, оно подлежит искуплению как осквернение городской земли, а очистительные обряды отличаются тягостной неукоснительностью и изощренностью. Если жертва даровала перед смертью прощение, убийца не может быть подвергнут преследованию
