Жизнь Греции. История цивилизации - [12]

); здесь люди почитали столб, быка и голубя; здесь, во Фригии, обитала великая Кибела, столь походившая на богиню-матерь Крита, что греки называли последнюю Реей Кибелой и считали двух богинь одной[42]. И все же следы египетского влияния изобилуют на Крите в любую эпоху. Поначалу обе эти культуры столь схожи, что некоторые ученые предположили, будто в бурные дни Менеса Крит захлестнула волна египетской эмиграции[43]. Каменные вазы Мохлоса и медное оружие раннеминойского I периода поразительно напоминают находки в протодинастических гробницах; двойной топор появляется в качестве амулета в Египте, где существовал даже «жрец двойного топора»; хотя весы и меры Крита являются азиатскими по величине, форма их — египетская; методы, применявшиеся в глиптике, в производстве фаянса и живописи, столь похожи в обеих странах, что Шпенглер низводил цивилизацию Крита до уровня одного из ответвлений египетской цивилизации[44].

Мы не последуем за ним, ибо, ища непрерывности цивилизации, не можем поступиться индивидуальностью ее частей. Характерная особенность критян совершенно отчетлива: ни один другой народ древности не был так предрасположен к такой утонченности в мелочах, такому сосредоточенному изяществу в жизни и искусстве. Положим, расовые истоки критской культуры находились в Азии, истоки многих ее искусств — в Египте; в своей сущности и целостности она оставалась единственной и неповторимой. Возможно, она принадлежала к совокупности цивилизаций, общей для всего восточного Средиземноморья, где каждый народ унаследовал от общего прародителя — широко распространившейся неолитической культуры — родственные искусства, верования и обычаи. В юности Крит заимствовал из этой общей цивилизации, в зрелости — вносил в нее свой вклад. Критская держава навела порядок на островах, а критские купцы нашли доступ во все порты. Затем товары и искусства Крита наводнили Киклады, затопили Кипр, достигли Карии и Палестины[45], через Малую Азию и прибрежные острова продвинулись на(север до Трои, через Италию и Сицилию достигли на западе Испании[46], проникли в материковую Грецию вплоть до Фессалии и через посредничество Микен и Тиринфа вошли в наследие Греции. В истории цивилизации Крит стал первым звеном европейской цепи.

Мы не знаем, какой из многих путей к упадку избрал Крит; возможно, он шел к нему сразу всеми. Его некогда славные кипарисовые и кедровые леса исчезли с лица земли; сегодня две трети острова представляют собой каменистую пустыню, неспособную сохранить влагу зимних дождей[47]. Возможно, здесь, как и в большинстве угасающих культур, ограничение численности населения зашло слишком далеко, и размножение стало уделом неудачников. Возможно, с ростом богатства и роскоши погоня за физическими наслаждениями иссушила жизненные силы этого племени, ослабив его волю к жизни и самозащите; народ рождается стоиком и умирает эпикурейцем. Может быть, крушение Египта после смерти Эхнатона подорвало крито-египетскую торговлю и уменьшило богатства минойских царей. Крит не располагал большими внутренними ресурсами; его благополучие нуждалось в торговле, а промышленность — в рынках; как современная Англия, он попал в слишком опасную зависимость от своего господства на море. Возможно, мужчин острова истребили внутренние войны, оставившие его разобщенным перед лицом нападения извне. Возможно, землетрясение обратило дворцы в развалины, или некая яростная революция отплатила годом террора за столетия притеснений.

Около 1450 г. дворец Феста был вновь разрушен, дворец в Агии Триаде — сожжен, дома богачей Тилисса исчезли с лица земли. В следующие пятьдесят лет Кносс, по-видимому, наслаждался апогеем своего счастья и непререкаемым владычеством над всей Эгеидой. Затем, около 1400 г., дворец Кносса тоже пожирается пламенем. В этих развалинах Эванс повсюду находил следы вышедшего из-под контроля пожара: обугленные балки и колонны, почерневшие стены, глиняные таблички, закаленные от всепожирающего времени жаром пламени. Разрушение было столь основательным, а полное отсутствие металлических предметов даже в тех помещениях, которые были скрыты и защищены обломками, — столь разительным, что некоторые исследователи думают скорее о вторжении и завоевании, чем о землетрясении[48][49]. В любом случае катастрофа была внезапной; по состоянию мастерских художников и ремесленников можно судить о том, что, когда пришла смерть, работа была в самом разгаре. Примерно в то же время с землей были сровнены Гурния, Псира, Закро и Палекастро.

Мы не должны полагать, будто цивилизация Крита немедленно прекратила свое существование. Дворцы — правда, более скромные — были построены вновь, и еще одно-два поколения изделия Крита продолжали господствовать в эгейском искусстве. В середине тринадцатого столетия мы наконец сталкиваемся со специфически критской личностью — царем Миносом, о котором греческая традиция рассказывала столь много страшных историй. Его невестам досаждали многочисленные змеи и скорпионы, скрывавшиеся в его семени; однако посредством некоего тайного приспособления Пасифае удалось их обмануть