Жизнь для Венгрии. Адмирал Миклош Хорти. Мемуары. 1920—1944 - [18]

К полудню исход сражения был ясен всем. Генералу Хуссейну Хюссни была поручена деликатная миссия – сообщить султану, что он низложен, которую он выполнил с величайшим искусством. Он сказал султану, что пришел спасти ему жизнь и что специально подготовленный обоз ждет его, чтобы перевезти его вместе с гаремом в Салоники. Султан имел обыкновение пополнять свой гарем новыми обитательницами каждый год на праздник Курбан-Байрам, и новая жена и ее одалиски селились во дворце Йылдыз. По оценкам, надо было перевезти около трехсот жен. Остались в городе всего тридцать три.

27 апреля 1909 г. парламент провозгласил султаном Решада, брата Абдул-Хамида, под именем Мехмеда V. Шторм утих, и снова все успокоилось. Мир и порядок были восстановлены. Была введена всеобщая воинская повинность, и генералу фон дер Гольцу было поручено провести реорганизацию турецкой армии.

Не было объективных причин, чтобы «Таурус» не смог отправиться в обычное весеннее крейсерство. Мы прошли Одессу и Варну, затем через Сулинское гирло вошли в Дунай и поднялись до Галаца. На обратном пути мы зашли в Константинополь и, миновав Салоники, доплыли до Пирея, где стояла наша эскадрой. На «Таурусе» побывал с инспекцией командующий эскадры.

После возвращения я узнал, что в мое отсутствие пришло письмо; меня спрашивали, готов ли я занять должность адъютанта его величества. Адмирал граф Монтекукколи хотел ходатайствовать о моем назначении. Я ответил телеграммой, что считаю подобное предложение большой честью, но в глубине души мне было жаль расставаться с Босфором. Я не был расстроен, когда узнал, что эту должность временно занял офицер Императорского стрелкового полка. В любом случае у меня еще было несколько месяцев в запасе.

Старина «Таурус» был колесным пароходом, построенным специально для плавания по Дунаю. Боевые возможности его были нулевыми и, более того, на борту не было предусмотрено помещения для посла, когда у него появлялась необходимость отправиться в инспекционную поездку. По этой причине я доложил начальству, что стоит подумать о приобретении подходящей яхты, что было воспринято с пониманием. Была приобретена французская яхта, отвечавшая всем требованиям.

Таким образом, мне было суждено стать последним капитаном «Тауруса». С тяжелым сердцем я покидал Константинополь, где я провел, если не считать временного моего отсутствия, два с половиной года. Я узнал турок в различных обстоятельствах, и они стали мне близки. Это люди сильного и благородного характера, они замечательные солдаты[20].

Расстаться с послом Паллавичини было тоже нелегко. Я уважал его за благородство, знал его как умного и знающего дипломата. В трудные дни революционных потрясений многие дипломаты были готовы предоставить ему возможность играть ведущую роль в политике. После смерти фон Эренталя пост министра иностранных дел был предложен Паллавичини, однако он выдвинул условия, которые Вена посчитала неприемлемыми. Будь он в то время в здании на Бальхаусплац, до войны, по моему мнению, дело бы не дошло. Однако был назначен фон Берхтольд.

Два месяца спустя после того, как я был назначен главным офицером-координатором на корабль «Император Карл VI» в Каттаро (Котор), состоялось мое назначение адъютантом Франца-Иосифа. Я попрощался с морем, и свежий морской бриз сменил душный воздух города и венского двора.

Глава 3 Адъютант императора Франца-Иосифа I. Венский двор, 1909–1914 гг.

Его величество имел четырех адъютантов по числу видов вооруженных сил. Первым среди адъютантов, представлявших военно-морской флот, был мой капитан «Сайды», а впоследствии адмирал Закс фон Хелленау.

Я был одновременно счастлив и горд, когда оказался в ближайшем окружении нашего императора, любимого и уважаемого всеми человека. Но те люди, кто видит только внешнее великолепие моей службы, глубоко ошибаются. Служба при дворе, совсем не похожая на прежнюю флотскую, принесла с собой немало трудностей.

Первым делом я представился своему начальству, первому генерал-адъютанту его величества графу Паару. Он занимал свою должность много лет и из всех членов штаба его величества был одним из тех, кто, без сомнения, был ближе всех к нему. Обладая присущим аристократам обаянием, он сделал мне ряд важных намеков и дал много дружеских советов и направил меня к старшему адъютанту, драгунскому полковнику барону Бронну, который был сыном князя Гогенлоэ от морганатического брака. Поэтому в связи с традицией его семейства он не мог носить фамилию своего отца. Три года спустя ему пожаловали титул князя Вайкерсхайма. Вместе с женой графиней Чернин и детьми он жил размеренной и гармоничной жизнью и был счастлив. Вторым адъютантом был граф Хайнрих Ойос, подполковник драгунов Виндишгреца. Его мать была сестрой графа Паара. Это был жизнерадостный человек, всегда готовый пошутить, он был любим всеми. Он был страстным охотником и хорошим стрелком, и поэтому для меня было большим удовольствием ходить с ним на охоту. Третьим адъютантом был подполковник императорского стрелкового полка графа Манцано.

Я также должен был представиться второму генерал-адъютанту барону Артуру Больфрасу, который много лет возглавлял военную канцелярию его величества. У него был очень ответственный пост: в его компетенции было представлять его величеству кандидатуры для назначения на важные армейские должности. Его глубокое знание людей и трезвость суждений делали его незаменимым в этом деле; кроме того, он был человеком большого ума и добрейшей души. Его удивительно отчетливую дикцию его величество очень ценил и не увольнял его, несмотря на преклонный возраст. Военная канцелярия располагалась в императорском дворце, и кроме барона и его помощника там трудились девять или десять работников Генерального штаба. Советником по венгерским делам был тогда штабной капитан барон Ланг.