Жизнь для Венгрии. Адмирал Миклош Хорти. Мемуары. 1920—1944 - [11]

Хотя мы и не испытывали особых трудностей, тем не менее мы были рады добраться до Амбона, очаровательного острова в Молуккском архипелаге, принадлежащего голландцам, и снова оказаться среди цивилизованных людей. Следующим портом на нашем пути был Борнео (Калимантан).

Когда погода была спокойной, наш корабль сопровождали акулы, жадно бросавшиеся на любую пищу, выброшенную за борт. Один наш младший офицер был профессиональным ловцом тунцов; он ловил акул гарпуном с расстояния 10–15 м с необычайной ловкостью. Нескольких этих тварей он поймал на крючок. С этой целью в воду была опущена петля на прочном тросе, закрепленном одним концом на рее. Трос, пропущенный через блок, держали около сотни человек. Когда акула, привлеченная кусками мяса, проплывала через петлю, матросы резко потянули за трос, и акула вскоре повисла в воздухе. Акула яростно забилась, а в это время матрос набросил вторую петлю на хвост, и мы добили ее топорами. Внутри ее мы обнаружили три пузыря с потомством акулы. В «Энциклопедии» Брема написано, что акула производит на свет от 30 до 50 детенышей; в нашем же экземпляре их было 55, и мы выпустили их в ведро.

Между островом Целебес (Сулавеси) и островом Борнео (Калимантан) я заступил на ночную вахту при ясном и звездном небе. Поставив все паруса, мы делали 8 узлов, и каждые полчаса вахтовый боцман выкликал: «Все в порядке!» На всякий случай ради безопасности я осмотрел горизонт в бинокль, и по правому борту вдруг обнаружил большой четырехмачтовый корабль под парусами, но без всяких навигационных огней. Он шел прямо на нас подобно «Летучему голландцу». Ситуация была критической. Если я сверну, а маневр не удастся, возможно прямое столкновение. Или он нас, или мы его протараним на большой скорости. Я все же решил взять лево руля; матросы прекрасно справились со своими обязанностями, они быстро обрасопили паруса, и мы прошли борт о борт с кораблем-незнакомцем, едва не задев закрепленную у него на корме шлюпку.

На борту корабля не было видно ни одного человека. Видимо, все спали. Чтобы разбудить их, я выстрелил из сигнальной пушки на палубе. Это происшествие было самым волнующим переживанием для меня за все время плавания.

Мы бросили якорь у селения Кудат, расположенного в живописной бухте (залив Маруду) в северо-восточной части острова Борнео (Калимантан) на самом севере острова. Здесь совсем не было европейцев. С целью заняться спортом я купил еще в Сиднее небольшой одноместный ялик. Взяв с собой ружье, я поднялся на ялике вверх по реке, протекавшей в джунглях, где обитало множество мартышек и попугаев. Когда я вернулся и сошел на берег у поселения, к моему удивлению, навстречу из хижины вышел гладко выбритый белый человек. Как оказалось, это был англичанин, известный охотник на крупную дичь, который путешествовал по миру в поисках редких видов животных. Он приплыл сюда на китайской джонке поохотиться на бантенга, местную разновидность дикого быка. Ему не пришлось меня долго уговаривать присоединиться к нему. Четыре дня спустя, после того как он договорился о своих планах с султаном – а в то время в этой части острова Борнео существовал независимый султанат, – мы отправились в путь. Он предупредил меня об аллигаторах, которые могли напасть на лодку.

Пока не наступил назначенный день, я решил попытать удачи в одиночку. Я взял с собой двух гардемаринов и договорился, что лодка заберет нас на следующее утро в 6 часов. Мы никого не подстрелили, лес представлял собой сплошную чащобу. Однако мы провели канун Нового года в очень романтичных условиях. Мы разбили лагерь на лесной прогалине и плотно поужинали. В полночь открыли бутылку шампанского и выпили за наших любимых, за счастливое возвращение на родину и вообще за Новый год. Но мы забыли выпить за хорошую погоду! Это было непростительной ошибкой. Мы были разбужены страшным ливнем. Нас била дрожь, мы насквозь промокли. Было ясно, что лодка за нами скоро не придет. Вряд ли мне было когда-либо холоднее, чем в ту ночь на экваторе.

Охотничья экспедиция с англичанином была очень успешной. Мы стояли, укрываясь за деревьями на краю просеки, на которую по ночам обычно выходили звери. Неожиданно из леса вышел огромный бык. Хотя расстояние до него было около 300 м, я рискнул выстрелить, а затем еще два раза. Англичанин тоже начал стрелять, и, когда бык упал, мы подошли и обнаружили, что попали в него десять раз. Мы отрезали ему голову и положили ее на термитник. За невероятно краткое время она была обглодана дочиста, и мне, как сделавшему первые три выстрела, череп достался в качестве трофея, который я с гордостью взял с собой домой.

Однако на наше плавание не следует смотреть как на череду охотничьих экспедиций, официальных приемов и экскурсий по различным достопамятным местам. Мы не оставляли наши научные труды, продолжала поддерживаться строгая дисциплина на борту. Наконец мы снова прошли через Суэцкий канал, чему все были рады.

Мы встали у причальной стенки, чтобы пропустить почтовый пароход согласно правилам прохода через канал, однако буксирный трос намотался на гребной винт. И так как уже темнело, капитан решил провести ночь в канале. Мы были расстроены; в плавании уже были более двух лет и мечтали как можно быстрее добраться до дома. Поскольку я отвечал за работу водолазов, то попросил капитана отправить одного из них выяснить, что за неполадки с винтом. Мы осветили место погружения прожектором, и водолазу удалось обрезать трос. Его работе мешали целые косяки рыб, привлеченные ярким светом.