— Пап, ты же сам сначала пистолет купил, а потом лицензию… — обиженно пробубнил Рикки, но думать над его словами не хотелось. Леон подшёл к шкафу, который украшало огромное зеркало. Сам он выглядел старше, чем покойный ныне кардиохирург, но младше своих реальных лет. Около сорока-сорока пяти. Рикки всё ещё топтался рядом, продолжая хныкать, когда Леон распахнул шкаф:
— Видишь? Тут никого нет.
— Он прячется, когда ты приходишь!
На такую логику бывший детектив не сразу нашёлся, что ответить. Нет, серьёзно. Как живут те несчастные, которым приходится общаться со своими кровиночками каждый день? Рехнуться же можно!
— Можно я посплю с тобой и с мамой? Ну пожа-алуйста!
Перспектива обернуть кошмарный сон в хороший путём особо тесного общения с красоткой оказалась под угрозой.
— Ты уже взрослый, один поспишь… — Леон попятился к двери, надеясь, что успеет выскочить, но попытку к бегству тут же пресёк преисполненный праведного негодования вопль:
— Ты тоже большой, а спишь с мамой!
Воистину, дети — цветы жизни. На могилах родителей. Так и пришлось возвращаться в спальню — с повисшим на руке мальчишкой, присосавшимся не хуже пиявки.
— Рикки, иди к себе, — пробурчала себе под нос блондинка, чьё имя до сих пор оставалось тайной за семью печатями. Мальчик, проигнорировав требование матери, забился к ней под бок и почти сразу мирно засопел. Леон пару мгновений понаблюдал за очаровательной картиной, а затем вышел за дверь. Ни к чему понапрасну страдать о столь недоступной груди.
Итак, вместо того, чтобы проснуться, он почему-то оказался в очередном сне. Как в каком-нибудь долбанном фантастическом фильме. В таком кино происходящее обычно растягивается до состояния дурной бесконечности. Остаётся надеяться, что здесь она быстренько обратится в «конечность».
А для начала неплохо было бы узнать, кто он в этом мире, чтобы хотя бы приблизительно соответствовать ожиданиям окружающих и иметь возможность со всем разобраться. Наверняка где-то здесь должны быть документы. Самый надёжный источник информации. Где их обычно хранят богатеи? Чёрт, только бы не выяснилось, что местный Леон запихнул все бумаги в сейф, код от которого держал исключительно в голове. Потому что Леон-полицейский этот код уж точно не вспомнит.
В другом конце коридора показалась женщина в длинном строгом платье и фартуке. Леон вдохнул глубже.
— Подождите.
— Вам что-то нужно, господин Оркотт? — чрезмерно почтительно протянула горничная, слегка склоняя голову. Чёрт. Нет, это, конечно, замечательно, когда у тебя дохрена денег, вот только, мягко говоря, непривычно слышать в свой адрес «господин».
— Эээ… Вы не могли бы подсказать, где находится мой кабинет?
— Второй этаж, по коридору налево до конца, — женщина даже не удивилась. А если удивилась, то постаралась не подавать виду. Наверное, у богатеньких толстосумов порой встречаются и более странные причуды.
Местный Оркотт — богач, владелец огромного частного дома. Крайне маловероятно, что он работал в полиции. Интересно, в какую степь занесло этого человека? Скорее всего, что-то связанное с бизнесом. Или даже криминалом. Если последнее, то будет крайне забавно жаждать засадить самого себя за решётку.
Толкнув дверь кабинета, Леон едва не заорал: как-то не ожидаешь увидеть в углу вставшего на задние лапы рычащего медведя. Но жуткий зверь не двигался, слабо поблескивал стеклянными глазами, и бывший детектив с облегчённым вздохом сообразил: чучело.
Таких стеклянных глаз оказалось много. Вспыхнул свет — и вот они, как на подбор. Голова зебры, носорога, какого-то особо крупного волка… Прямо над письменным гордо раскинул крылья огромный ястреб, будто собиравшийся вцепиться когтями в картину: Леон Оркотт в светлом костюме гордо попирает ногой тушу застреленного тигра-альбиноса. Не его ли шкура небрежно накинута на спинку кресла? Уж на что бывший детектив в животных не особо разбирался даже после знакомства с графом, но что-то подсказывало: такие в природе редкость.
«Если бы Ди это увидел, он бы меня точно прикончил. И сделал чучело». Местный Леон нравился невольному обитателю его тела всё меньше. Ладно, сейчас не до симпатий. Лучше сосредоточиться на поиске документов.
К встроенному сейфу, дверца которого после непродолжительных поисков обнаружилась в подставке медвежьего чучела, бывший детектив в итоге решил даже не подходить: талантом взломщика, увы, его при рождении наградить забыли. Наверняка хоть что-то отыщется в ящиках стола. Леон подёргал все по очереди. Заперто. Что же, рано сдаваться. Нужно поискать что-нибудь острое и тяжёлое. У того, кто любит убивать, наверняка в доме много оружия.
Если кто из постоянных обитателей странного дома проснулся, его бы крайне удивила странная картина: хозяин, путающийся в полах халата и периодически матерящийся, тащит в руках украшенный перьями томагавк. Сам Леон предпочёл бы секиру, вот только искать её в огромного двухэтажном особняке не возникло ни малейшего желания. Вот и снова кабинет. Что ж, пробуждаем внутреннего вандала, перестаём мысленно считать нолики в стоимости несчастного стола, вдыхаем глубже…
