Жизнь длиною в сон - [3]

— Осторожно! Не хватало только, чтобы ты ушибся.

Мозг ворочался со скрипом. Это лицо… Разумеется, он знал её. Слишком хорошо знал. Но разве это может быть и в самом деле она? Разве может этот голос принадлежать ей?

— Мама?..

— С тобой всё в порядке? — в свою очередь, встревожилась старушка. — Почему ты так странно на меня смотришь?

«Потому что ты умерла. Умерла, рожая Криса. Я помню, как тебя хоронили. Так что здесь какая-то ошибка. Да, ошибка. Ты ведь мертва». И ещё пара сотен очевидных фраз. Леон критически оглядел свою мать и пришёл к выводу, что на труп или призрак она не похожа. Двойник? Нет. Даже улыбка точно такая же, и взгляд…

— Я умер, да?

Женщина всплеснула руками:

— Так и знала!

— Что? — вконец обалдевший детектив окончательно потерял едва начавшую налаживаться связь с реальностью. Ведь всё было охренеть как логично: та азиатка ему что-то вколола, он помер, оказался на том свете, встретился с покойной матерью… Последняя, впрочем, явно не мнила себя покойницей, лишь ворчала себе под нос:

— Говорила же: не пей много! Главное, вчера выглядел трезвым, а теперь — пожалуйста! Я понимаю — тридцать лет, юбилей, но это же не повод…

Леон, пинком отшвырнув надоедливое одеяло, бросился к зеркалу. Оттуда смотрело вполне привычное лицо, если не считать маленькой детали. Словно разом испарились в никуда последние прожитые годы. С той стороны стекла ошалело разглядывал оригинал относительно молодой мужчина.

Я могу подарить вам новую жизнь…

Не успел Оркотт как следует задуматься, как мать, о существовании которой он как-то подзабыл, тяжело вздохнула:

— Проснулся? Собирайся. Тебя ждут в клинике.

— В клинике?! — Леон бросился к шкафу, пытаясь отделаться от кучи не самых приятных мыслей. — Что там? Убийство? Терракт? Кого-то из наших ранили?!

Выпученные глаза матери недвусмысленно намекнули, что он опять сморозил несусветную глупость.

— Сынок, ты точно в порядке?

Леон задумался. «Да, мам, просто я почему-то был уверен, что ты умерла, а я сам — почти пятидесятилетний неудачник без будущего, который всю жизнь искал одного китайского ублюдка, а так всё нормально». Может, она таким образом намекает, что по дорогому сыну плачет психушка?

— Ты уже забыл, где работаешь?.. Может, ты заболел? — пуще прежнего всполошилась мать. — Ох, давай я позвоню, скажу, что ты неважно себя чувствуешь…

Так, спокойно. Ничему не удивляться. Разобраться, что здесь происходит, можно потом. А сейчас лучше плыть по течению и посмотреть, куда вынесет. Огромных усилий стоила выдавленная улыбка:

— Нет, конечно. Просто после вчерашнего такая каша в голове… Куда, говоришь, мне ехать? Как раз по дороге проветрюсь.

Фраза вышла натянутой, и, похоже, нисколько пожилую женщину не успокоила.

— В Центральную Городскую Больницу. Ты точно в себе?

«Нет, не в себе. Абсолютно не в себе. Потому что мне сорок семь, и я всю сознательную жизнь работал в полиции. А ещё я ненавижу рубашки, а здесь их почему-то полный шкаф, ни единой футболки. Чёрт, да тут ещё и смокинг есть!», — естественно, все соображения Леон оставил при себе. Это походило на один из тех идиотских розыгрышей, которые так любят устраивать в шоу по телику: человека убеждают, что он оказался на необитаемом острове, или что наступил конец света, и наблюдают за его реакцией. Так и хотелось поискать скрытые камеры.

Жизнь, в которой всё сложилось по-другому…

Значит, та чёртова азиатка умеет гипнотизировать. Заставила посмотреть себе в глаза и внушила всю эту чертовщину. С одной стороны, логично — не работай он в полиции, точно бы не заинтересовался какими-то там преступлениями. Но каким образом это могло бы оживить его мать?.. Неожиданная мысль пришла в голову — и Леон спросил:

— Где Крис?

— Крис? Это кто-то из твоих знакомых? Не помню никого с таким именем… — женщина потянула носом воздух и всплеснула руками. — Завтрак!

Старушка довольно резво для своего возраста выбежала из комнаты, оставив сына в полнейшем недоумении. Итак, у него нет младшего брата — Крис из новой жизни оказался вычеркнут. Какого хрена? Неужели он подсознательно хотел, чтобы тот никогда не появлялся на свет? Чтобы мать осталась жива?..

Леон сделал глубокий вдох. Не время разбираться в причинах и следствиях. Теперь-то ясно, что он не спятил — это просто сон, навеянный гипнозом. В том, что у всех азиатов есть способности к гипнозу, он уже лет сто как не сомневался.

— Вот же дрянь… — простонал несчастный, пытаясь втиснуться в первую попавшуюся рубашку. Итак, новая жизнь, в которой он с какого-то хрена работает в Центральной Городской Больнице. Может, работает охранником? Нет, тогда бы не понадобилась консультация… Так, стоп. Он что, врач? Отлично. Особенно если учесть полное отсутствие медицинского образования. И что с этим делать?

Можно сказать, что ему нездоровится. Или симулировать амнезию. Чёрт, да даже симулировать-то не придётся — он ни хрена не знает о том Леоне, в тело которого его волей нездорового воображения долбанной азиатки занесло! Хотя такими темпами кто-нибудь скорее подумает, что Оркотт окончательно и бесповоротно свихнулся: считает себя полицейским, свою мать — покойницей, да ещё и придумал себе воображаемого братишку.