Жизнь Бальзака - [31]
Начало 20-х гг. XIX в. также стало первым всплеском «вальтерскоттомании»>180. В Париже начали выходить переводы его романов: «Антиквар», «Айвенго», «Ламмермурская невеста», «Приключения Найджела». Женщины полюбили клетчатую ткань, получившую название «шотландка». Разыгрывали пьесы Вальтера Скотта, рисовали на его сюжеты, обставляли дома и устраивали костюмированные балы. Эдинбург превратился в место литературного паломничества. Один критик, растрогавшись, даже воскликнул: «Да здравствуют Англия и англичане!» (Vivent l’Angleterre et les Anglais (так. – Авт.). Вальтер Скотт не просто пересек Ла-Манш, который, как и Рейн, до тех пор представлял собой большой культурный барьер. Он навел мост между парадными гостиными и каморками прислуги.
Бальзак прочел романы Вальтера Скотта и пришел в восхищение. В них не было ни нудных рассуждений на темы морали, ни нагромождения невероятных совпадений, ни таинственных сочетаний настроения героя и состояния природы. Герои, блестящие аристократы, говорили языком, напоминавшим нормальную человеческую речь. Читателя, как туриста, переносили в места, где прошлое еще не забыто, но где оно окрашивает и вдохновляет настоящее, где малейший артефакт служит эмблемой или ключом в другой мир. Смесь «подлинности» и романтических приключений оказалась мощным зельем, действие которого продолжалось еще долго после прочтения романов.
Первое знакомство с новым литературным континентом служило для Бальзака в его мансарде большим подспорьем и большим утешением. Он нашел доказательство тому, что можно не разграничивать благородные чувства и банальные ощущения. Несмотря на то что он взобрался в высокое гнездо философии и обозревал великие вопросы без ответов, его разум поворачивался к менее абстрактным драмам. Заметки Бальзака по поводу философа-атеиста барона д’Гольбаха заканчиваются фразой, которая имеет громадное вспомогательное значение, так как объединяет два периода жизни Бальзака и два литературных жанра: «Когда мой Иов в “Стени” (Sténie) отрицает существование Бога, он приводит другие доводы. Правда, он делает кое-какие логические ошибки, но ошибается остроумно и для того, чтобы соблазнить свою любовницу»>181. Вот образец философии в действии: вечные истины быстро приедаются, зато грех всегда обладает новизной.
Кроме того, автора «Кромвеля» тянуло к роману потому, что в нем нет рифмы. Писать роман почти так же легко, как писать письма, особенно когда сам автор писем – уже наполовину вымышленное создание, которое не бездельничает в Париже, а гостит у родных в Альби. И самое главное, романы нравятся всем. С распространением всеобщей грамотности роман тоже может привести к славе, хотя и окольными путями. Мысль о том, что из увлечения можно извлекать прибыль, словно исходила от самого дьявола. Постепенное осознание Бальзаком важности своих произведений и открытие своей ниши, своего рынка в самом деле содержит в себе нечто магическое, даже аморальное. Его позднейшая одержимость «целомудрием» и потерей литературной девственности подозрительно похожи на осуждение своего замысла пойти по пути, который вначале показался ему самым гладким.
Именно в тот период добровольного затворничества появились ранние романы Бальзака: «Стени», «Фалтурна» (Falthurne) и «Корсино» (Corsino). Ни один из них не был закончен; скорее всего, ни один из них и не мог быть закончен. Они не похожи друг на друга, а вместе образуют в высшей степени характерную антологию модного французского романа того времени. И, помимо всего прочего, они приоткрывают дверь в волшебную комнату, населенную многочисленными Бальзаками. Открыв для себя жанр романа, Бальзак постепенно открывал самого себя.
Самый ранний из них – наверное, «Стени». Бальзак начал его в конце 1819 г. и бросил в 1822 г. Сопровождаемый соответствующим заголовком «Философские ошибки», роман начинается со следующей декларации: «Не ожидайте найти в моих письмах систему, красноречие и дерзкую философию, которая удостоилась стольких фальшивых похвал на встречах нашей маленькой академии, где мы страстно обсуждали великие вопросы, связанные с тем, как осчастливить человечество». Очень не похоже на Бальзака начинать с извинений, но он впервые оказался на незнакомой территории. Впрочем, тема не была для него совсем чужой.
«Стени» – роман в письмах, и в литературе у него имелись самые почтенные предшественники. В нем рассказывается печальная история о любви молодого человека к своей молочной сестре – девушке, выращенной той же кормилицей на окраине Тура. Они снова встречаются в отрочестве; Иов спасает Стени, которая тонет в Луаре, всегда в высшей степени символичной для Бальзака. Молодые люди любят друг друга, но Стени, истинная дочь своих романтических предшественниц, помолвлена с другим – скучным и рассудительным малым по имени мсье Планкси. В трагической истории о долге и страсти слышатся отголоски Руссо, усиленные своеобразными взглядами Бернара Франсуа и, возможно, прямо противоположными им взглядами матери Бальзака, для которой человек рожден бесправным, но ему повсеместно предоставляется слишком много воли. Формально роман был претенциозен; письма как будто исключали прямое вмешательство автора в повествование. Несмотря на свою неуклюжесть, он все же передает атмосферу сексуальной фрустрации. Бальзака подпитывал собственный опыт. Некоторые автобиографические детали – вполне предсказуемый результат опыта или его недостатка. Например, рассуждая на тему о том, что любовь и брак взаимно исключают друг друга, Бальзак наверняка имел в виду своих родителей. Другие личные отголоски еще удивительнее, особенно почти кровосмесительное влечение Иова к Стени. Инцест – тема достаточно распространенная в романтической литературе, но, возможно, не случайно Бальзак сочинял свой первый роман в то время, когда за его «милой, доброй, любящей и достойной любви сестренкой»
