Жизнь Англии в Средние века - [75]

Как вы помните, именно в гостинице по вывеской «Рыцарский плащ» повстречались в Саутворке тридцать героев Чосера, собиравшиеся совершить паломничество в Кентербери. Мы уже говорили о том, что в Средние века паломничество было одним из главных поводов посетить далёкие края. Инстинкт преклонения перед великими, который сегодня побуждает нас отправляться в Стратфорд-на-Эйвоне, чтобы увидеть дом Шекспира, или в Портсмут, чтобы посмотреть на то место, где Нельсон взошёл на борт «Виктори», инстинкт, который в наши дни заставляет поклонников протискиваться сквозь толпу в надежде заполучить автограф известного актёра или спортсмена, в Средние века был всецело поглощён религией. Искреннее восхищение деяниями святых породило желание получить что-либо из оставшихся после них вещей или, по крайней мере, узреть реликвии: гребень, пару туфель, поясок, а ещё лучше — зуб или кость из останков святого. Постепенно сложилось убеждение, что таким вещам должны были передаваться достоинства и способности тех святых, которым они принадлежали: так родилась вера в чудодейственную силу реликвий. Церковь поощряла эти верования, и они прочно закрепились в народном сознании; мощи хранились в реликвариях, богато украшенных резьбой и сверкавших золотом и драгоценными каменьями, такие реликварии стали главным украшением средневековых храмов и главным объектом поклонения для верующих. Подле них удивительным образом излечивались больные и увечные, то ли благодаря помощи святых, то ли силой собственной веры; весть о новом чуде, нередко преувеличивая факты, возвещали по всем городам и весям служители Церкви, которым приношения набожных паломников сулили немалую выгоду. Стоило мощам единожды обрести славу чудотворных, как к ним начинала тянуться вереница пилигримов. Не все паломники искали исцеления от телесных недугов, большинство рассчитывало извлечь пользу для души, ибо тем, кто приходил поклониться мощам святых (и делал денежные пожертвования), Церковь обещала некоторые уступки: прощение нескольких дней епитимьи в этом мире или сокращение на несколько лет срока пребывания в чистилище в мире ином; были и такие, кто просто любовался видами и находил, что паломничество — это прекрасный повод побывать в далёких городах и повидать заморские земли. Достигнув цели своего путешествия, паломники обычно оставляли багаж и лошадей, если таковые были, на постоялом дворе и отправлялись в храм, где прохаживались, разглядывая монументы и гадая, что может быть изображено на витражах. Служители, состоявшие при храме, наверняка должны были обратить внимание посетителей на реликварий, показав им драгоценные камни, полученные в дар от королей и знатных господ; затем верующим предстояло узреть сами мощи и, возможно, они получали позволение приложиться к ним, при этом служители рассказывали паломникам о случаях чудесного исцеления, демонстрируя в подтверждение своих слов ряды развешанных в храме приношений, подаренных по обету теми, кто вновь обрёл подвижность в членах, спасся во время кораблекрушения или избежал иной опасности благодаря заступничеству святого. Помолившись святому заступнику и отблагодарив хранителей реликвий денежными пожертвованиями, паломники покупали свинцовые значки, на которых была отчеканена эмблема святыни: створка раковины была символом реликвий св. Иакова, буква «W» — Уольсингема, стрела — св. Эдмунда, а фигурка архиепископа — св. Томаса Кентерберийского. Эти значки паломники прикрепляли на свои шляпы в знак того, что они побывали у такой-то святыни. Нищие зачастую набирали множество подобных значков и упирая на то, что человек, который обошёл столько святых мест, неминуемо должен был сам преисполниться святости, вымогали у благочестивых людей милостыню, хотя на самом деле её не заслуживали. Вот как изображён типичный паломник, или пилигрим, в «Видении о Петре Пахаре»:

Странник облачён в одежды пилигрима, в руках у него посох,

Стан опоясан широким кушаком, словно вокруг него обвился вьюнок.

На боку у пилигрима фляга и сума,

А на шляпе — сотня свинцовых значков,

Среди множества значков есть крест с Синая, раковина гребешка из Испании,

Скрещенные ключи из Рима и изображение Христа,

Память о странствиях пилигрима, по ним люди могут узнать, каких святых он почитает.

Народ расспрашивает паломника, откуда он пришёл.

«С Синая, — отвечает тот, — и ещё от Гроба Господня,

Из Вифлеема, Вавилона, Александрии, Армении и Дамаска.

Вы можете увидеть по значкам на моей шляпе,

Сколько добрых святых я повидал для блага своей души,

Странствуя по белу свету в жару и под дождём.

Самым главным центром паломничества в Англии была гробница Томаса Бекета в Кентербери, богато украшенная золотом и драгоценными камнями, стоимость которых в то время, когда Генрих VIII завладел имуществом Церкви, составляла на современные деньги около миллиона фунтов. В 1496 г. один итальянский путешественник писал: «Надгробие св. Томаса Мученика, архиепископа Кентерберийского, своим великолепием превосходит всё мыслимое. Невзирая на огромные размеры, оно полностью покрыто пластинами из чистого золота, однако золото едва можно разглядеть из-за обилия драгоценных камней, которыми усеяно надгробие, это сапфиры, алмазы, рубины и изумруды; и куда ни упадёт взгляд, ему открывается нечто ещё более прекрасное, чем увиденное прежде. И все эти прекрасные дары природы приобрели ещё большее совершенство благодаря человеческому искусству, ибо на золоте вырезаны и выгравированы прекрасные узоры, крупные и миниатюрные, а из агата, яшмы и сердолика сделаны рельефные камеи, среди которых иные имеют такие размеры, что я не осмеливаюсь их назвать. Но ничто не может сравниться с одним рубином, величиной не больше, чем ноготь большого пальца, что помещён справа от алтаря. Церковь эта довольно тёмная, особенно в той части, где находится надгробие; к тому же, когда мы его осматривали, солнце уже клонилось к закату, а погода была облачной, и всё же я видел этот рубин так же ясно, как если бы держал его в руках; мне сказали, что это дар короля Франции». Не менее известным и не менее богатым, чем гробница Томаса Бекета, был реликварий Святой Девы в Уольсингеме, и почти так же привлекали паломников мощи св. Альбана, св. Эдуарда Исповедника (в Вестминстере), св. Эдмунда (в Бери) и св. Кутберта (в Дареме). Те же, кто питал склонность к приключениям, имели возможность совершить похвальный поступок и приобрести известное уважение в глазах мало путешествовавших соседей, посетив, невзирая на многочисленные неудобства и даже на опасности, святыни, находившиеся в далёких землях. Естественно, первое место принадлежало Святой Земле, Палестине, где было так много мест, ставших святыми, потому что они были связаны с житием Христа, а кроме того, было немало мест, не столько привлекательных своею святостью, сколько просто любопытных: могилы большинства ветхозаветных праведников, пещера с постелями Адама и Евы и соляной столб, некогда бывший женой Лота. Следующее место по святости и по количеству достопримечательностей занимал Рим с его дюжинами храмов и тысячами реликвий. Не позднее первых лет XIV века появились первые путеводители с описанием святынь Рима, предназначавшиеся для паломников, и вне всякого сомнения они пользовались большим спросом. Однако самым распространённым видом паломничества в чужие земли было посещение гробницы св. Иакова в испанском городе Компостелла. Некоторые путешествовали туда по суше, но такой путь был очень долог, потому что нужно было ехать через всю Францию; большинство же добирались морем, и доставка паломников из английских портов в Испанию была весьма процветающим делом. Нужна была немалая храбрость, чтобы плавать в неспокойных водах Бискайского залива на средневековых судёнышках, которые нынешним морякам, наверное, покажутся не более пригодными для мореплавания, чем створки моллюсков, служившие знаком пилигримов, повидавших мощи св. Иакова. Средневековые корабли с высоким носом и такой же высокой кормой, с одной-единственной мачтой, на которой крепился прямоугольный парус, почти не слушались управления, подчиняясь лишь дующим ветрам. Вплоть до конца XIV века кораблём управляли при помощи большого весла, прикреплённого справа от кормы, и хотя компас был известен уже в XII веке, широко им пользоваться стали только в самом конце Средневековья. Плавание на корабле было лишено каких бы то ни было удобств, и хотя наши предки были народом мужественным, они так же страдали от морской болезни, как и мы. Один поэт XV века с юмором описывает морское путешествие к гробнице св. Иакова, живо рисуя перед взором читателя страдания бедных пилигримов: