Живучее эхо Эллады - [20]

Приветствую тебя! Стоишь, не горбясь!..

Мне бог Нерей, что рассекретил адрес,

Доставил радость созерцать твой образ!

Я Зевса сын, Геракл… От Эврисфея,

Царя Микен. Прости меня, почтенный,

Царь повелел достать ему скорее

Три яблока – и принести в Микены.

Но не простых, а с золотого древа!

– О громовержца сын! Ты много просишь!

Как разболтают ветреные девы,

От гнева Геры головы не сносишь!

Царице в радость всё, что вне закона,

Но ты давно – герой небезызвестный…

Я сам схожу, чтоб ты не злил дракона,

Пока схожу, подержишь свод небесный!

Геракл снова Атласа восславил,

Взглянул на небо не без интереса,

Под свод одно плечо своё подставил,

Потом другое – и присел от веса!

Невероятной тяжестью давило,

Сгибало стан могучего Геракла!..

Афина, глядя вниз, проговорила:

– Отец, моё терпение иссякло!..

Он не удержит свод, предаст урону!..

Земля погибнет!!! Погляди получше!..

И Зевс, ударив кулаком по трону,

«Удержит!..» крикнул, хмурым став, как туча.

Вот вздулись мускулы героя, точно горы,

Пот заливал глаза от напряженья!..

А дочь на Зевса глянула с укором

И молча приняла своё решенье.

Геракл рывком на место свод поставил,

Старательно его уравновесив.

Он чувствовал, что телом кто-то правил,

Стараясь для его же интересов.

8

– Вот яблочки от родичей по крови!

Я сам снесу в Микены, если хочешь.

Взглянув на Атласа, герой насупил брови:

«Похоже, ты мне голову морочишь…»

Он в жизни не был слишком прост на вид

И с хитростью к нему не приставали,

Но тут же понял, что титан хитрит,

Лишь согласись – и поминай, как звали!

Да, Атлас явно перед ним юлит,

Дай волю – и титан унёс бы ноги…

Герой скрывал свой огорчённый вид,

Но так хотелось крикнуть:

– Что ж вы, боги?!.

Нельзя ли жить, чтобы не грызть удил,

Не разбазарить то, что мать хранила?

Титан не много воли ощутил,

Но тут же воля сердце полонила.

Геракл разгладил хмурь своих бровей

И тело повернул к нему внатужку:

– Я думаю, потерпит Эврисфей,

Пока найду плечам своим подушку!

– Считай, что сговорились! —

Атлас встал,

Взвалив на плечи снова тяжесть неба,

Он думал, что Геракла обуздал

(Свобода, видно, всем дороже хлеба!).

Геракл передаёт бремя небесного свода.

С этрусского зеркала.

Герой скорее подобрал свой лук,

Колчан со стрелами, и яблоки припрятал:

– Прощай, титан, спаситель мой и друг

(А может с этих пор и враг заклятый).

За эту хитрость я тебя прощу,

А от других пусть Зевс тебя отвадит.

Прости, я небо подержал чуть-чуть,

Держать же вечно – сил моих не хватит!

Назад в Микены шёл Геракл резвей,

К царю явился утренней порою —

Расчувствовался сонный Эврисфей

И подарил все яблоки герою.

Геракл, как тот корабль, что без ветрил,

Забыл за годы о жене и сыне,

И яблоки опять передарил

Богине и сестре своей Афине.

Афина, чтобы не было обиды,

Их приняла с улыбкой на устах,

Потом вернула сёстрам – Гесперидам,

Чтоб вечно оставались в их садах.

Геракл великий был таким счастливым!..

Двенадцатый свой подвиг совершив,

Им службу Эврисфею завершив,

Отправился в свои родные Фивы.

Но по ночам он слышал битвы звон

И гром победы, что не всем даётся,

Казалось, что судьба над ним смеётся,

Окутав тишиной со всех сторон.

Воистину силён, не покорим,

Душой своею не того желая,

Отдав жену Мегару Иолаю,

Вернулся в полюбившийся Тиринф.

Героя ждали не одни победы

(Хоть был силён, но не всегда везло),

Богиня Гера сотворяла зло —

И горечью одаривали беды.

Геракл и Эврит

На острове Эвбея царь Эврит

Ойхалией другим на зависть правил.

Поведали Софокл и Еврипид

О том, как он стрельбой себя восславил.

Любил забавы эти, как и трон,

Правитель и воитель наторелый,

Учитель – златокудрый Аполлон —

Дарил ему когда-то лук и стрелы.

Затем и царь с другими делал так,

И временем, пожалуй, не сокрыто,

Как юный и старательный Геракл

Ходил стрелять учиться у Эврита.

И вот опять он видит тот причал,

На этот раз причиной не наука:

Царь дочь Иолу в жёны обещал

Тому, кто победит в стрельбе из лука!

К нему герои Греции сошлись

В надежде сладкой победить Эврита,

Желанным был для всех царя каприз:

Иола хороша и домовита!

Геракл спокойно победил царя

И замер в ожидании Иолы,

Но вышло так, что тратил время зря,

Все чаянья его пусты и голы!

Хозяин в гневе начисто забыл

Священные слова гостеприимства —

И пересилил взбунтовавший пыл

Всю суть добрососедского единства:

– Ты заявился без поводыря?!

Годами жил, роняя лик свой долу!..

Презренный раб микенского царя,

Я не отдам тебе свою Иолу!!!

Не жди её!.. Не требуй!.. Не проси!..

Залей вином несбыточность надежды

И поскорее ноги уноси,

Я благовоньем смою след невежды!

Пир, на котором были все равны,

Развязывал язык и силы троил —

Царь и его надменные сыны

Прогнали охмелевшего героя.

Глубокой грусти полон брёл Геракл,

Дивясь в душе такому произволу:

«Я отомщу!.. Ещё не знаю как…

Я увезу прекрасную Иолу!»

И тут же (как от Зевса в наказанье

За обхожденье мерзкое с Гераклом!)

И к самому надменному Эвриту

Пришла-таки нежданная беда.

Лишь Хитрость, несгибаема сознаньем,

Творит беду напористо и нагло,

Одна она – умна и деловита —

Угнать сумела царские стада.

Всем ведомо, что самым хитрым греком

Был Автолик, смешливый сын Гермеса.

Его работа! Кто ж ещё сумеет

Перехитрить прислужников царя?!

Но сам Эврит не тем был человеком,

Кто ради своего же интереса,

Советами насытившись, умнеет,