Живописец смерти - [46]

Кейт начало казаться, что убийца сейчас находится рядом, наблюдает за ней, ухмыляется. Его присутствие было физически ощутимым. Она задержала дыхание, затихла, и в этот момент сзади что-то пошевелилось. Она замерла, ощущая на руках «гусиную кожу», затем решительно развернулась и… Увидев на оконном карнизе голубя, перевела дух.

Однако через мгновение на нее накатило опять. На этот раз только смутное предчувствие чего-то. Вот он сейчас легонько тронет ее за плечо и произнесет свистящим шепотом: «Ищи, ищи». Кейт поежилась и направилась в гостиную. Здесь она задержалась у дивана, взяла подушку с Мэрилин, ощутила слабый аромат духов — ее, Элены, — и покачнулась.

Нужно уходить. Если я пробуду здесь хотя бы еще минуту, то просто сойду с ума.

Выйдя в прихожую, Кейт обрадовалась застоялому запаху капусты, который проникал с лестницы. Все, что угодно, лишь бы отбить аромат духов Элены. Ей хотелось поскорее уйти из этого дома, но необходимо было поговорить с управляющим. В тот вечер его здесь не было (так, во всяком случае, сказано в полицейеком отчете), но все равно он может сообщить какую-нибудь полезную информацию.

На первом этаже дверь в квартиру загораживали три ржавых бака, переполненные зловонным мусором. Причем на двух крышки отсутствовали. Кейт протиснулась между ними, но не без потерь. Зазубренный край мусорного бака прошелся-таки по ее элегантному серому жакету.

— Черт побери!

Она с силой нажала кнопку звонка. Никакого эффекта. Тогда постучала. От двери отделились несколько хлопьев блестящей темно-синей эмалевой краски, затрепетали в воздухе, как бабочки, и опустились на бетонный пол. По-прежнему никто не откликался. Кейт постучала снова. На пол упали еще несколько хлопьев краски, и больше ничего.

На месте дверной ручки зияла дыра. Кейт наклонилась и обнаружила, что до замка можно добраться. Порылась в сумке — расческа, сигареты, зажигалка, духи, драже «Тик-так» — и достала металлическую пилку для ногтей. Засунула ее в дыру, повозилась несколько секунд и услышала щелчок. Дверь с треском отворилась. Детектив Макиннон всегда умела войти куда нужно.

— Есть здесь кто? — крикнула Кейт в полумрак коридора, замусоренного старыми газетами и пустыми упаковками для бутылок.

Там же стоял большой ящик для кошачьего помета, а рядом открытый металлический короб с инструментом, пачка потрепанных журналов, тараканьи ловушки. Она прошла по коридору и свернула в комнату. На полу был расстелен комковатый матрац в розовую полоску, в центре стоял карточный столик в стиле пятидесятых годов с двумя складными стульями. В дальнем конце комнаты с большого экрана телевизора «Сони-Тринитрон» развлекала свою публику ведущая ток-шоу Дженни Джонс.

Под ногами что-то зашевелилось. Кейт чуть не подпрыгнула. Оказалось, это кошка черно-белой масти трется о ее лодыжки.

— Киска, как ты меня напугала.

Она перевела дух, погладила кошку и, выпрямляясь, уловила, как справа быстро мелькнуло что-то цветастое и массивное. Реакция была мгновенной. Кейт поймала руку, мягкую, мясистую, крепко сжала и рванула на себя. Огромное цветастое существо, от которого разило простоявшим неделю куриным бульоном из концентрата «Кэмпбелл», рухнуло ей под ноги на выцветший линолеум. Рухнуло с громким шлепком, потом зашипело, забрызгало слюной, как глохнущий дизель, и наконец громко испортило воздух.

Кейт прижала каблуком его шею, похожую на автомобильную шину фирмы «Гудйир», наклонилась и заломила за спину дряблую руку, больше похожую на конечность гиппопотама. Слой жира был настолько толстый, что кости под ним не чувствовались.

Теперь она его рассмотрела. Детина добрых ста пятидесяти килограммов веса в рубашке с попугаями. Он скулил, как побитый щенок. Изо рта у него несло выдержанным кислым сыром. Даже на расстоянии в полтора метра в нос шибало так, что по зловонию это амбре вполне могло конкурировать с тем, что в это же самое время в воздух выдавала его задняя часть тела.

Всего пару недель назад Кейт обедала в отдельном банкетном зале Метрополитен-музея с Филиппом де Монтебелло, обсуждая тонкости стиля Вермеера, пила чай с миссис Трамп, предварительно договорившись о чеке в миллион долларов в фонд «Дорогу талантам». И вот теперь она не только пропустила чай и обед, но и водрузила свою туфлю за четыре сотни долларов на шею какого-то жирного скота.

— Фамилия! — Кейт чуть нажала каблуком, наблюдая, как он исчезает в пастообразной плоти.

— Джонсон, — прохрипел он. — Я Уолли Джонсон, управляющий этим гребаным домом. Ты сейчас сломаешь мою руку.

— А ты всегда так нападаешь на гостей?

— Ты ворвалась в мой дом. Сломала замок!

Он был прав.

— Я из полиции, — сказала Кейт, слегка освобождая его руку. Она наклонилась и тут же отпрянула, не выдержав смрадного дыхания. — Обещай, что будешь вести себя хорошо, тогда отпущу.

— Обещаю. — Джонсон перевернулся, сел и со стоном потер руку. — Боже… Почему вы сразу не сказали, что из полиции?

— Я звонила в дверь, стучала, звала. Ты не отвечал.

— Наверное, выносил в это время мусор. — Он уселся на стул, устремив на нее свои глазки — маленькие темные крапинки, проглядывающие сквозь напластования жира. — Так вы коп?