Живое прошедшее - [60]
Неудачный опыт работы с таможней был не только у нас. Знакомая эмигрантская семья в Америке в те же 1990-е годы основала во Флориде интересный бизнес – выращивание и продажу по всему миру экзотических растений. Не смогли они поставлять продукцию только в Россию – наши таможенные чиновники сказали, что им нужно на месте посмотреть, в каких условиях выращиваются растения. Естественно, что столь далекая инспекционная поездка, по мнению таможенников, должна была быть с семьей и за счет принимающей стороны. Надо сказать, что мне не делались даже такого рода предложения, у которых было одно достоинство – ясность требований.
К моим неудачам можно отнести и взаимоотношения с начальниками отделений «Экспресс-почты», которые были созданы в нескольких городах России. Конфликт обычно начинался после нескольких лет хорошей совместной работы. Директора отделений были готовы добросовестно выполнять мои заказы, работать с почтой моих петербургских клиентов. Я же ожидал от них развития дела на местах, нарабатывания собственной клиентской базы. За это предлагалась материальная компенсация, размеры которой согласовывались с ними и только после этого утверждались. Я старался ясно «договориться на берегу», до начала работы. Казалось, что взаимное понимание достигалось. Я поддерживал это понимание, всегда выполнял свои обещания. И несмотря на это, наступало время усталости, потери интереса со стороны региональных руководителей и ухудшение качества работы. Видимо, я все-таки предлагал недостаточно продуманную мотивацию и недостаточно ясно доводил до партнеров свою мысль.
Затем наступала вторая фаза конфликта: региональные директора в предчувствии прекращения совместной работы начинали «уводить» тех немногих местных клиентов, которых им удалось найти. Несмотря на банальность этой ситуации, она меня удивляла: ведь директора были далеко не плохие люди, которых за долгую добрую совместную работу я никогда не подводил и не обманывал. Здесь моя недоработка, видимо, состояла в переоценке роли отношений и недостаточно жестком контроле.
После нескольких лет работы штат кооператива изменился – многие яркие люди, работавшие у нас в конце 1980-х, ушли, устроившись на более подходящие им места. Жизнь налаживалась, такие места стали появляться в совместных предприятиях, офисах иностранных фирм, банках… Среди новых сотрудников было больше «приземленных» людей. Время от времени мне надоедала упрощенность почтовой жизни и я почти все свое время уделял Гидромету. Так я и совмещал две эти весьма разные работы.
Работа в кооперативе сильно изменила мое представление о профессиях секретаря, диспетчера, водителя, курьера. В Университете, а потом в Гидромете, я считал, что с такого рода обязанностями может справиться каждый. Оказалось, что толковый курьер, хорошая уборщица, грамотный диспетчер, привлекающий клиента и умеющий разрешить конфликтную ситуацию, – редкость и большая ценность. У меня было впечатление, что найти неплохого бухгалтера или специалиста по компьютерам даже проще, чем хорошего курьера или диспетчера. О хороших курьерах ходили истории. Например, как-то девушка-курьер пришла с письмом по нужному адресу. Оказалось, что это отдельно стоящий флигель без вывески, с металлическими дверями без звонков, окна плотно закрыты жалюзи. Такое «оформление» было нередким в то время – многие бизнесы помещались в нарочито неприметных помещениях. Сотовых телефонов еще не было. Девушка потопталась у двери, потом увидела стоящую неподалеку дорогую машину и пнула ногой колесо. Взвыла сигнализация, из флигеля выскочил владелец, он же, как оказалось, получатель письма. Письмо тут же было ему вручено, и девушка побежала по следующему адресу. Плохой же, а тем более нечестный курьер мог принести фирме очень серьезные неприятности.
1990-е годы запомнились дефолтами и кризисами. Лопались банки. Нам обычно везло – иногда удавалось вытащить деньги предприятия из банка за несколько часов до его краха. Но так везло не всем. Я знал человека, который терял деньги на всех кризисах 90-х. В результате он стал душевнобольным. Его, физически очень мощного, однажды на улице застрелили милиционеры, испугавшись его неадевактности и физической силы.
Инфляция было чудовищной – рубль заметно падал в течение дня. В обиходе появились сотни тысяч и миллионы рублей. Как-то моя уже очень пожилая мама попросила меня проверить, что осталось на ее счетах в сберкассе «на книжке», как тогда говорили. Оказалось, что ее сбережений на тот момент не хватило бы даже на автобусную поездку от дома до банка.
Корпоративный праздник в «Экспресс-почте»
В таких условиях вовремя платить зарплату сотрудникам стало практически невозможно. Многомесячные задержки зарплаты на предприятиях стали обычным делом. Многие организации расплачивались с работниками продукцией. Потом те выходили на улицу и пытались эту продукцию продать. Фирмы стали цениться работниками не столько за хорошую зарплату, сколько просто за ее регулярность.
Осенью 1991 года контракт с DHL закончился. Мы выполнили поставленную задачу – наладили работу DHL в городе, увеличили число ее клиентов. В таких случаях фирма DHL всегда расставалась с агентами и открывала собственный офис. Расстались мы по-доброму, но на работу нас не пригласили, мягко пояснив, что им нужны люди с психологией наемных работников, а не предприниматели, как мы, и они были правы. DHL попросила разрешения пригласить на работу наших сотрудников, уже получивших опыт работы по их стандартам. Такая честная игра была непривычна и приятна.
