Живи, вкалывай, сдохни. Репортаж с темной стороны Кремниевой долины - [68]
Было одновременно любопытно и поразительно, у скольких технофеодальных чирлидеров был общий суверен. Этот неореакционный герой воплощал в себе все, что авторы вроде Молдбага ждали от короля: состоятельный, коварный, безжалостный, консервативный, белый нерд. Им был основатель PayPal, член совета директоров Facebook, мажоритарный акционер финансируемой ЦРУ компании, партийный делегат Дональда Трампа, почетный выпускник Стэнфорда, венчурный капиталист и миллиардер Питер Тиль. Тот самый богатый и влиятельный мужчина, в глазах многих — публичный интеллектуал, который за три года до того, как советник Белого дома Стив Бэннон объявил войну «административному государству», за милую душу назвал правительство «монолитным чудовищем», чье «разрушение — это, вероятно, только улучшение».
Самый опасный миллиардер мира технологий родился в Германии в семье консервативных евангельских христиан. Его отец работал инженером-химиком на международные горнодобывающие компании. Маленький Тиль сменил несколько школ в ЮАР эпохи апартеида, где отец был занят добычей урана, прежде чем семья наконец-то обосновалась в Фостер-Сити, Калифорния. Тиль поступил в местную государственную школу как раз к половому созреванию. Будучи неуклюжим толкинистом, популярен Тиль не был. Зато был хорош в математике. «Мой путь был настолько ясен, что в моем памятном альбоме на окончание восьмого класса один из моих приятелей уверенно — и совершенно точно — предсказал: через четыре года я буду второкурсником Стэнфорда!» — вспоминал Тиль.
В Стэнфорде Тиль соосновал студенческий шахматный клуб. На втором году обучения, возмущенный отсутствием признания со стороны сверстников, он выдвинулся в студенческий совет с протестной повесткой. «Смотря на нынешнее студенческое правительство как посторонний наблюдатель, я испытываю отвращение, — писал Тиль в заявлении кандидата, напечатанном в студенческой газете. — Как член нескольких студенческих организаций, лишившихся финансирования (якобы из-за „отсутствия средств"), я в бешенстве». Тиль вел яростную кампанию против «мультикультурного перегиба» студенческих ассоциаций меньшинств, добивался урезания бюджета Альянса прочойсеров и Центра женского коллектива и требовал политически конъюнктурного «расследования» в отношении кандидата в преподаватели китайского происхождения, когда-то написавшего статью для коммунистического журнала: выдвиженец сравнивал его с «преподающим германистику нацистом» и отвергал все обвинения в маккартизме.
Пять лет спустя Тиль, уже учащийся магистратуры по праву, все еще состоял в студенческом правлении Стэнфорда. Издательский комитет совета рекомендовал не выделять средств Stanford Review — консервативной университетской газете, которую учредил Тиль при поддержке консервативной «Студенческой сети» (финансируемой, в свою очередь, Фондом Коха и Фондом Скейфа) [118]. Но Тиль, являясь председателем Комитета по ассигнованиям, аннулировал рекомендацию, выделив Review четыре тысячи долларов из бюджета студсовета. Это было его «первое предпринимательское начинание» — и в своей лицемерной ставке на административную субсидию вкупе с реакционным уклоном оно отражало закономерность.
Окончив школу права, Тиль написал в соавторстве книгу «Миф разнообразия», в которой обрушился на потворство Стэнфорда позитивной дискриминации, феминизму и ЛГБТ-активизму. Тиль сам был гомосексуалом, хотя позже говорил, что на момент написания книги не осознавал этого. Его упорная культурная борьба окупилась: Тиля позвали на собеседование с членами Верховного суда США Антонином Скалиа и Энтони Кеннеди на должность секретаря судебной канцелярии [119]. Хотя ни тот ни другой не наняли его, он все равно приземлился на золотую подушку в белоботиночной юридической фирме [120] Sullivan & Cromwell в Нью-Йорке. Первую настоящую работу Тиль бросил через семь месяцев и три дня. Немногим дольше он продержался на своей второй должности трейдера деривативов в Credit Suisse, прежде чем снова уволился и вернулся в Калифорнию — «лучший штат страны», где открыл Thiel Capital со стартовым капиталом в миллион долларов, по большей части одолженных у родственников.
Его первый стартап, который впоследствии стал компанией PayPal, был подрывной политической авантюрой с самого начала. PayPal был призван приватизировать саму валюту, чтобы, как говорил Тиль, «коррумпированным властям было практически невозможно обкрадывать граждан прежними средствами». А законным властям — практически невозможно законным образом взимать налоги с дельцов теневой экономики. Кто был среди первых крупных клиентов, которых переманил PayPal? Офшорные казино. Как писал позднее Тиль, «великая компания — это заговор с целью изменить мир». В его компании даже составляли график роста под названием «Индекс мирового господства». Роман Нила Стивенсона «Криптономикон» 1999 года Тиль считал «обязательным чтением» для сотрудников: одной из сюжетных линий 900-страничной книги было изобретение цифровой валюты вне государственного контроля.
Отвращение Тиля к госрасходам не распространялось на те случаи, когда они шли на него самого. Его следующий крупный стартап Palantir (название из Толкина) целиком зависел от наименее прозрачного, наименее подотчетного и наиболее расточительного органа федерального правительства: Центрального разведывательного управления. В проект Тиля инвестировал фонд ln-0-Tel, служивший венчурным прикрытием разведуправления в Кремниевой долине. Благодаря Palantir этот «либертарианец в штатском», как он величал себя сам, стал важным игроком в разрастании засекреченной, всюду проникающей и явным образом нарушающей конституцию системы глобальной слежки. В 2014 году на вопрос в интернет-чате, является ли Palantir «фасадом ЦРУ», Тиль ответил: «Нет, это ЦРУ служит фасадом для Palantir». Учитывая, что 70 % бюджета американских спецслужб оседают в частном секторе, эта пренебрежительная острота была не столько решительным «нет», сколько лукавым подмигиванием, намеком на степень корпоративного доминирования даже над самыми могущественными федеральными агентствами.
"Прошедший век прошел под знаком борьбы двух систем, двух мировоззрений. Борьба была жестокой, изнурительной, мир не раз был на грани катастрофы. В первой половине века в мире явно доминировало движение в сторону социализма. По этому пути двигались СССР, КНР, страны Восточной Европы и другие, причем число их постоянно росло. Закономерность казалась вполне определенной — человечество идет к социализму. Во второй половине века тенденция поменялась и движение пошло вспять. Страны социализма, проиграв экономическое соревнование, развернулись на 180 и стали на капиталистический путь развития.
Конфликт между объединением «МММ» и властными структурами начался ровно год назад. Итог: все изъятые налоговой инспекцией документы владельцу возвращены. Уголовное дело закрыто за отсутствием состава преступления. Казалось бы — следует объяснить публично, что все это значило, кто прав и кто виноват. Принести извинения фирме, имиджу и финансам которой нанесен огромный ущерб. Однако ни МВД, ни руководство налоговой инспекции не спешат объясниться. Как будто им невдомек, что оставлять открытыми такие вопросы в цивилизованном обществе не полагается.
Очерк истории советской фантастики, нарисованный свидетелем значительной части ее существования — преданным читателем и известным писателем.
Эти новеллы подобны ледяной, только что открытой газированной минералке: в них есть самое главное, что должно быть в хороших новеллах, – сюжет, лопающийся на языке, как шипучие пузырьки. В тексты вплетены малоизвестные и очень любопытные факты, связанные с деятельностью аэрокосмических Конструкторских бюро. Например, мало кому известно, что 10 октября 1984 года советский лазерный комплекс «Терра-3» обстрелял американский орбитальный корабль «Челленджер» типа «Шаттл». Тот самый, который спустя два года, 28 января 1986 года взорвался при старте.