Живи, вкалывай, сдохни. Репортаж с темной стороны Кремниевой долины - [59]

Любите сон на свежем воздухе, но с удобствами в виде душа, завтрака, быстрого доступа к G-plex и основным видам транспорта? Двуспальный надувной матрас или индейский гамак XXL. Место для костра и вайфай прилагаются!

Да, это была палатка. С другой стороны, на дворе стоял август. А главное — она стоила 35 долларов за ночь. Индейский гамак меня окончательно покорил. Я упаковал пожитки и двинул в Маунтин-Вью — обитель Google и «сердце Кремниевой долины». Хоть свежим воздухом подышу в палатке. Да и завтрак включен!

Я покинул Сан-Франциско около семи вечера. На станции Caltrain на Четвертой улице было столпотворение [96]. Железнодорожный служащий пытался перекричать толпу: «Разрешается умеренно выпивать, но пьяное поведение категорически запрещено… Мы вызовем полицию… Пожалуйста, не ругайтесь при детях». Все это было как об стенку горох. Электричка превратилась в балаган: вопящие молодые технари, которые разрывали упаковки с пивом, будто рождественские подарки, раскладывали покер на столиках для еды и слушали на весь салон дешевую попсу. Видимо, технари понимали, что угрозы вызвать полицию ничего не стоят. В лучших традициях подспудно дискриминационных двойных стандартов Западного побережья сброду фанатья, возвращавшегося после крупных спортивных состязаний в «послематчевых» электричках, пить было нельзя, а большей частью белым, обеспеченным технарям, ежедневно ездившим этим маршрутом на работу и обратно, можно — по крайней мере, до девяти вечера. Поезд еле полз, приехав в Маунтин-Вью лишь в десять вечера. Соседи по вагону, само собой, всю дорогу бухали. Привокзальная площадь кишела пьяными принцами и принцессами с болтавшимися на шеях бейджами. Когда я подошел к стоянке такси, на перекрестке одновременно остановились две белые машины Google. Одна была съемочным фургоном Street View. На другом было написано «БЕСПИЛОТНЫЙ АВТОМОБИЛЬ» — должно быть, прототип. Я взял старомодное такси, водитель которого заблудился в поисках моего нового дома. Когда я наконец приехал, хозяйка, Джинни [97]. бродила по неосвещенной улице в поисках своего кота. Было уже поздно, поэтому она сразу проводила меня до палатки.

В темноте летней ночи я на цыпочках крался по опавшим семенам и высохшим сосновым иголкам. Палатка фирмы Coleman выглядела просторной, как и было обещано. Заглянув внутрь, я подметил удобства, которых Джинни не упомянула, в том числе встроенные подстаканники. К счастью, я прихватил с собой штопор и фонарик, чьим ярким белым лучом высветил изгиб красного удлинителя — главнейшую линию снабжения для прокрастинации в интернете. На стуле возле палатки я нашел штепсель, а рядом с ним маленького таракана. Таракан замер в ослепительном свете фонаря. Я послал ему — или ей? — телепатическое мирное соглашение: он не позовет своих друзей, а я его не раздавлю. Сняв ботинки, я полез внутрь. Погрузившись ногами в сдувшийся матрас глубже, чем ожидал, я чуть не упал лицом вперед, еле избегнув того, чтобы потянуть за собой с грохотом и клубами пыли весь каркас. Еще один успех!

Несмотря на все свои недостатки, палатка была самым удобным жилищем за время моих скитаний по Калифорнии, что больше говорит о качестве предложений на Airbnb, чем о ней самой. Крепко проспав до 4:51, я почуял зов природы, который игнорировал так долго, как только мог.

Я тихонько миновал сад и аккуратно открыл стеклянную дверь. Черный кот — тот самый, с улицы — сидел, наблюдая за каждым моим шагом. Я прокрался через гостиную к занавеске, отделявшей комнату от ванной. Внезапно из проема стрелой ринулся огромный бородатый мужик, не на шутку перепугав меня. Грабитель? Нет, скорее парень Джинни, а значит, это не он, а я был странным мужиком, шарящим по дому в темноте.

Вернувшись в палатку, я ощутил всю боль семейной собаки, которую выгоняют на ночь из теплого дома. Пес хотя бы мог без стыда писать на улице. Закрыв глаза в тщетной попытке снова заснуть, я услышал шорохи и кашель из комнаты Джинни. Стены были тонкие. Вероятно, она тоже слышала каждое мое движение. Я постарался лежать неподвижно. А когда взошло солнце, понял, что слышу все происходящее в округе.

Взревел мотор.

Защебетала птичка.

Белка обстреляла палатку желудями с дерева. Или это начался дождь.

Утром я застал Джинни дома за приготовлением для гостей завтрака с фруктами и выпечкой. Она представила меня еще одному гостю с Airbnb, Фрэнсису [98]. занимавшему вторую спальню ее крошечной квартиры на первом этаже, и своему непослушному коту Горацию.

«Гораций уже звезда ютьюба?» — спросил я.

«Кота я еще не монетизировала. Думаю, это последний кусочек пазла», — ответила Джинни, тряся веревочкой перед мордой Горация.

Несмотря на диплом бакалавра Йеля, ученую степень в области права, должность юриста по интеллектуальной собственности в фирме, занимавшейся групповыми исками, и несколько фрилансерских подработок, Джинни едва сводила концы с концами. Недавно иностранный инвестор купил одноэтажный многоквартирный дом, в котором она жила, повысив арендную плату на 600 долларов. Ее сосед, бывший садовник, одновременно с увеличением аренды потерял работу. У двух других арендаторов рента выросла на 1000 долларов. «В юриспруденции это называют конструктивной эвикцией», — объяснила Джинни