Живи без боли - [56]

– Я чувствую это в животе. Это как черная дыра в животе.

В этой черной дыре находился страх. После нескольких раундов таппинга он прошел, и Кими ощутила давящую боль, идущую по правой стороне шеи наверх к глотке.

– Это потому, что я все время молчала.

На работе она вела себя тихо, редко высказывая свои мысли и чувства: по ее словам, в финансовой сфере презирают предложения, исходящие от женщин.

– Они сначала пробуют все, что предлагают мужчины, а потом поворачиваются к тебе (женщине, находящейся в комнате) и спрашивают, что думаешь ты, и когда ты им объясняешь, они саркастически говорят: «О, отличная мысль».

– Это тебя злило? – спросил я.

– Я много прорабатывала мой гнев на мужчин, но к тому времени поняла, что женщин не слушают. Мы не должны высказывать свое мнение. Я просто жду, когда что-нибудь изменится.

Я почувствовал, что Кими накопила куда больше гнева на мужчин, чем осознает, и помог ей простучать его:

– Несмотря на весь этот гнев в моем теле, я вспоминаю все те моменты, когда что-то шло не так, а я молчала… я проглатывала его… весь этот гнев в моем теле… они не должны были так относиться ко мне… все эти ситуации, когда я хотела заговорить… но проглатывала слова… и если я отпущу эту боль… мне придется вернуться на работу… а я не хочу туда возвращаться… нет ничего страшного в том, чтобы чувствовать эту ярость… я вправе ее чувствовать… и выбираю отпустить ее… освобождаюсь от этой ярости прямо сейчас.

Когда мы закончили, я спросил, как подействовал таппинг.

– Он придал мне сил, – ответила Кими. Боль в глотке и подмышке у нее ослабла с шести до трех из десяти, а боль в глотке, кроме того, переместилась выше и из боковой стенки глотки в заднюю, чего раньше никогда не бывало.

Для проверки я снова попросил ее представить, что она избавилась от боли и возвращается на работу.

– Я чувствую тяжесть в сердце, потому что работа в финансовой сфере – не мое призвание.

Мы еще немного простучали остаточную боль и ярость, направленную на мужчин, давая организму и бессознательному Кими понять, что нет ничего страшного в том, чтобы чувствовать такие «опасные» эмоции, как ярость и гнев. Потом я попросил ее рассказать о каком-нибудь эпизоде, который отражал бы, как к ней относились на работе.

– Я была руководящим работником в офисе, но не имела права голоса – мне приходилось просто сидеть и смотреть, как другие все решают… Был один мужчина, француз, который отвергал или ставил под сомнение все, что я говорила… превращал это в какую-то борьбу за власть… а я чувствовала себя беспомощной, не способной сделать ничего, кроме как прийти в бешенство. Мне было не с кем поговорить, я была единственной женщиной, взбешенная и совсем одна.

– Представь, как ты сидишь там, чувствуешь себя беспомощной и бесишься. Где эти чувства находятся в твоем теле?

– В сердце.

Чтобы дать Кими возможность вернуть себе право голоса, я напутствовал ее:

– Прокрути это воспоминание еще раз, но теперь представь, как говоришь что-то другое. Почувствуй страх и тревогу, когда соберешься это сделать, но все равно скажи это.

– Ты ничего не понимаешь, – смеясь, сказала она.

– Почувствуй, как здорово это произнести, – подсказал я. – Представь себя сильной и уверенной в себе женщиной, знающей, о чем она говорит.

Тогда она начала проговаривать то, что мечтала сказать много лет:

– Все, что ты предлагаешь, бессмысленно в нашем обществе и нашей культурной среде, и, чтобы добиться успеха, мы должны зайти с другой стороны, – говорила она, представляя, что обращается к тому французу, своему бывшему коллеге, который всегда старался заткнуть ей рот или скомпрометировать ее.

К концу сеанса Кими осознала, что с помощью боли ее организм пытался дать ей возможность не возвращаться во враждебную, удушающую рабочую среду. Ярость, которую она испытывала, работая в той среде, слишком разрослась, поэтому организм спровоцировал боль, чтобы отвлечь ее. Теперь, когда боль в шее ослабла и перешла выше, Кими смогла отменить уколы блокатора в шею и использовать освободившееся время, чтобы поискать новую работу.

– Иногда приходится хорошенько покопаться, – сказал я ей в конце сеанса, – но теперь ты знаешь, что можешь это сделать. Поэтому возьмись за дело как следует, и через пару дней можешь насовсем избавиться от боли. Представляй себе, как возвращаешься на работу, и ощущай при этом тревогу и гнев – они помогают тебе установить контакт с твоей яростью. По мере того, как ты будешь простукивать эти эмоции и освобождаться от них, начнут появляться новые мысли, и процесс станет более позитивным. Сейчас расставание с болью имеет для тебя огромный недостаток. Тебе нужно сделать так, чтобы ты могла представить, как избавляешься от боли и видишь в этом огромное преимущество, потому что знаешь, что хочешь делать дальше. Если ты не сможешь создать позитивное представление о том, как боль проходит и ты этому рада, то она и не пройдет. Мы сейчас добились отличного результата за сорок пять минут, так что постарайся посвящать сорок пять минут в день тому, чтобы простукивать эти проблемы.

Через несколько дней Кими прислала мне электронное письмо, где рассказала, как у нее идут дела. После нашего сеанса боль у нее уменьшилась настолько, что она перестала пить таблетки. Кроме того, она приступила к обучению для новой работы, связанной с исцелением тело-ума, и поэтому ощущает прилив сил и с оптимизмом смотрит в будущее. В процессе таппинга она обнаружила несколько детских травм, которые также способствовали ее гневу на мужчин, и сейчас их прорабатывает.