Жил да был Иван могучий - [2]

Шрифт
Интервал


Ваня шел один ночами,

Тихо, цепью не гремя,

Пробавлялся калачами:

Сестры дали на два дня.


Старец крепкие оковы

Взял – и все перекрестил,

И посыпалось железо,

Словно кто его разбил.


И сказал: – Ванюша, надо

Сил набраться у меня:

Дух ослаб и разум слабый,

Не пробьешься ты и дня!


Сила эта непростая,

Благодать нельзя купить!

Лишь слезами и молитвой —

Душу с Богом примирить.


Ваня, стоя на коленях,

Слушал мудрые слова,

И слеза текла рекою,

Но светлела голова.


И зажил у старца Ваня,

То работал, то косил,

А за труд свой каждодневный

Только хлебушка просил.


И привык к той жизни Ваня,

Век хотел здесь проживать,

Но нельзя уйти, всех бросив,

Коль в стране гуляет тать!


Старец дал благословенье

Брать клинок, идти на бой:

– Сохранишь в душе смиренье —

Будет ангел рядом твой! —


Он сказал, – Клинок заветный

Есть, лежит под алтарем

Церкви, вроде неприметной,

Вязь заветная на нём.


Меч лишь тот взять в руки сможет,

Кто имеет Божий дар,

Кто себя не пожалеет

И претерпит страшный жар.


И пошёл наш Ваня с миром,

Цель великую храня,

И в пути его оружье —

Благодатная броня.


Видит – храм стоит высокий,

Запустевший от невзгод,

Видно, в полон был уведен

Приходивший в храм народ.


Шапку снял, перекрестился,

В храм вошел – и видит он:

Держит ангел златоглавый

Меч и щит как раз по нём,


И горят они пожаром,

Страшно близко подойти,

Как же быть? – вопрос насущный

Встал на Ванином пути.


– Только тот, – промолвил ангел, —

Кто душою чист и свят,

Может взять доспех чудесный,

Не обуглившись до пят.


– Грешник я, – промолвил Ваня,

Опустивши вниз глаза,

И святого покаянья

В пол ударилась слеза.


Так проплакав две недели,

Ангела увидел вновь.

Смог принять Иван оружье

Через боль и через кровь.


В эти дни как раз гуляла

Новая орда врагов

И Ивана поминала:

Сгинул, мол, и был таков!


И когда Иван могучий

Появился на пути,

Разогнал лихие тучи,

Никому не дал уйти.


Победив врагов, вернулся,

Он в родимые края.

Ваню радостно встречали

Деревенские друзья.


Старшина гордился Ваней,

–Молодец ты не подвёл-

Сёстры хвастались Ванюшей,

–Лодырь, был, а стал орёл


Десять дней гуляли люди,

Пели песни пили мёд,

А потом Иван вдруг вспомнил,

–Старец за рекой живёт,-


Надо в ноги поклониться,

За молитвы и совет,

Вновь Иван не тем увлёкся,

И молитвы в сердце нет.,


Помолился, попрощался,

Сёстрам положил поклон,

Быстро, скоро в путь собрался,

И пошёл с гулянки вон.


Рисунок обложки И.Щёголева


Еще от автора Максим Юрьевич Терехов
Дар

Все герои сказок Максима Терехова о чём-то мечтают. Мальчик по имени Дар из одноимённого произведения мечтает о сверхспособностях, но не всегда то, о чём мечтает герой действительно ему нужно.


Рекомендуем почитать
Положение духовного сословия в церковной публицистике середины XIX века

В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.


Сияние славы самурайского сословия

Слово «самурай» – синоним отважного воина, сражающегося за высокие идеалы и ставящего честь выше своей жизни. Влияние самурайского военного сословия, долгое время первенствующего в Японии, способствовало превращению всего японского народа в «нацию самураев». Новая книга Вольфганга Акунова выходит в серии «Документы и материалы древней и новой истории Суверенного военного ордена Иерусалимского Храма», ибо самурайство – японский аналог христианского рыцарства, архетипом которого стал Орден бедных соратников Христа и Храма Соломонова.


Данте, который видел Бога. «Божественная комедия» для всех

Тридцатилетний опыт преподавания «Божественной комедии» в самых разных аудиториях — от школьных уроков до лекций для домохозяек — воплотился в этой книге, сразу ставшей в Италии бестселлером. Теперь и у русского читателя есть возможность познакомиться с текстами бесед выдающегося итальянского педагога, мыслителя и писателя Франко Нембрини. «Божественная комедия» — не просто бессмертный средневековый шедевр. Это неустаревающий призыв Данте на все века и ко всем поколениям людей, живущих на земле. Призыв следовать тому высокому предназначению, тому исконному желанию истинного блага, которым наделил человека Господь.


Посттоталитарная теология. Современный кризис христианства и его преодоление

Библия учит нас понимать историю как Божественное откровение, как пространство диалога человека и Творца. Как в этой связи осмыслить событие тоталитаризма, отбросившее свою тень на весь XX век? Были ли у него духовные причины? Если сейчас, после краха нацистского и советского режимов, происходит исход в некое посттоталитарное время, то что это значит? Как должно измениться христианство и другие религии? Какое в духовном смысле будущее может ждать Россию и Русскую православную церковь? Что произойдет с иудео-христианскими отношениями после возвращения евреев на Святую Землю? Какое место русской святости в новой духовной реальности? И что такое русская святость сейчас? В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.


Священный Коран. Хронологический порядок

Коран с хронологическим порядком сур. В наиболее точном переводе на русский язык.


Восточнославянское язычество: религиоведческий анализ

Книга является переработанной и дополненной версией кандидатской диссертации на тему «Анализ мифологической составляющей восточнославянского язычества», которая была защищена автором в 2008 году в Нижегородском государственном педагогическом университете. В книге рассматривается вопрос о сущности такого сложного явления, как восточнославянское язычество, намечаются возможные направления его изучения на современном этапе развития науки, делается попытка реконструкции представлений восточных славян о солярных божествах. Книга делится на два взаимосвязанных блока: теоретико-методологический и историко-этнографический.