Жестяной самолетик - [2]
Думаю, сейчас папаша пребывает в гармонии с миром. Чтобы в деревне, где еще осталось целых пять дворов, не было хотя бы одного самогонного аппарата и двух увлеченных слушателей – ни в жисть не поверю!
Ну почему у меня отпуск только в ноябре, а? Кто ж за папашей-то присмотрит?
Палыч
Деревня, русская деревня! У стариков – наркотическая зависимость от физического труда, тяжкого труда, которого со времен развитого феодализма так и не коснулся прогресс. Если лишить стариков этой малоприбыльной утехи, у них такие ломки начнутся, что атас.
Эту жизнеутверждающую песню еще прабабка моя, светлой памяти Александра Максимовна, полтора человеческих века прожившая, певала мне, пацаненку. А потом у Любки как-то в школьной хрестоматии видал, это уже в восьмидесятые. Деревня и тогда была не лучшим местообитанием для такого страдающего эстета, как я. Но теперь… Вот однокашник мой и тезка, Пашка Анциферов, чешет мне навстречу по улице, старательно огибая лужу размером с небольшое озерцо, лицо приветливое-приветливое… у-у-у… видать, с похмелья… Такой, ежели кто заденет, и за топор схватиться может, аргумент в полемике незаменимый, потому как весомый и острый.
– Паш, пойдем полакомимся, – говорю ему вместо приветствия.
Паша лоб морщит, глазами хлопает. Размышляет: что это такое неприличное я ему предлагаю? и как будет правильнее – обидеться или обрадоваться?
– Пойдем, говорю, пропустим по стаканчику!
Как все-таки мало нужно нам для счастья, для гармонии, так сказать, с окружающим миром!
Любка
Воскресный вечер.
Муторное ощущение приближающегося понедельника.
Возвращаюсь из деревни, обремененная кладью с пищевой ценностью в сколько-то там калорий.
Тележка, упрямо постукивая, подпрыгивает на давно не асфальтированном тротуаре. Шагаю вперед, голова поднята, плечи расправлены, напеваю про себя классическое: «Я маленькая лошадка, и мне живется несладко…»
Кракс! Колесо попало в глубокую выбоину. Тум! Тележка завалилась на бок. Чертыхнувшись под нос, с усилием возвращаю тележку в нормальное положение.
– Вам помочь? – галантно интересуется, поравнявшись со мной, высокий молодой человек.
Высокий и молодой – вот и все, что я могу отметить боковым зрением. Поворачиваться не рискую, боясь снова потерять контроль над чертовой колымагой.
«Ха!» – подумалось мне в стиле Эллочки-людоедки.
– Нет, спасибо, – ответила, как полагается благовоспитанной девушке, невесть почему надеясь, что этого окажется достаточно, чтобы отшить незваного помощника.
Незваный намека не понял.
– Странно видеть молодую леди с колясочкой а-ля «бабушка пошла на рынок за покупками».
– Леди – это которые в иномарках ездят. А те, которые пешкарусом да еще с поклажей – не знаю кто, но точно не леди.
– Маленькие лошадки, которым живется несладко, – с удивительной прозорливостью определил он.
– А я думала, вы из тех, кто Баха предпочитает или там Бетховена…
– Эдварда Грига, – незамедлительно ответствовал незваный. – И все-таки позвольте вам помочь. Как-то неловко: такая содержательная беседа, дама идет с поклажей, а мужчина – с пустыми руками…
– Главное, чтобы не с пустой головой, – ай-ай-ай, какая все-таки я злая!
– Вы хотите, чтобы я отвязался, точно?
– Боюсь отвязанных мужиков.
– Я сразу подумал, что у вас мама строгая… – кажется, умник все-таки начал скатываться в банальность. – Это она вас картошкой нагрузила?
– Какой картошкой? Это пирожки. И везу я их, между прочим, к бабушке. А зовут меня, если вы еще не догадались, Красная Шапочка. А вы, надо полагать, Серый Волк?
– Нет, я добрый охотник…
– На Красных Шапочек? Хотите добрый совет: на Красных Шапочек легче всего охотиться в специально отведенных местах, освещенных красными фонариками. Иначе рискуешь испортить себе пищеварение, нарвавшись на несъедобную особь…
Вот, собственно, и все.
А папаша еще удивляется: почему же его Любка не замужем?
Любка
Сразу же после обеденного перерыва в офисе материализовалась худенькая фея с глазами в пол-лица… я бы сказала, что она впорхнула, но впорхнуть она никак не могла, ибо прикована была к нашей грешной земле гигантской сумкой.
– Косметика ведущих российских и зарубежных производителей! – бойко затараторила она. Текст знает назубок, добавить чуть-чуть экспрессии – и вообще любо-дорого было бы слушать. – Посмотреть не желаете? У нас дешевле, чем в магазинах!
Дымит хорошо, а огня, вопреки расхожему утверждению, не наблюдается.
Просящий взор устремлен на меня. Еще бы! Все дамское население нашего офиса, исключая меня, старше пятидесяти, мы же не косметикой торгуем! В этом возрасте иллюзий уже почти не остается – как по поводу своей внешности, так и по поводу навязчиво рекламируемой дешевизны в сочетании с качеством. А что, замечательный, между прочим, слоган: «Дешевле только сыр в мышеловке!» Опасаюсь только, в итоге мыши выяснят, что сыр им втюхали все-таки за деньги, причем с офигенной наценкой.
Фея прилежно договорила текст и умолкла, опасаясь добавить что-то от себя. Судя по выражению ее лица, внутри аккуратно причесанной головки обитала одна-единственная мысль: «Ну купите хоть что-нибудь! Я топала с баулом на четвертый этаж, у вас даже лифта нет, а вы…»
История не имеет сослагательного наклонения. Эту фразу капитан третьего ранга в запасе Годунов, историк-любитель, слышит так же часто, как и слова о том, что его родной город Орел осенью 1941 года сдали без боя, открыв гитлеровцам прямой путь на Москву. В поисках правды Годунов погружается в книги и архивы, пока однажды неведомая сила не выталкивает его в прошлое, предоставив возможность стать очевидцем этих событий. И не только очевидцем, но и участником. Иначе зачем появилось бы у моряка-подводника удостоверение старшего майора госбезопасности? Не для того ли, чтобы он мог заново отыграть битву на орловском рубеже, повлиять на ход величайшей из войн XX века и вместе с тем изменить свою личную судьбу?
«Счастлива рожденная среди Высших!» – эту фразу благородная Вирита де Эльтран слышала десятки раз. И верила в истинность этих слов, пока судьба не поставила ее перед выбором. У ее слуги Эрна не было ничего собственного, кроме верности, даже имя ему придумала госпожа. И он думал, что это справедливо, пока судьба не дала ему возможность выбора. Смогут ли они выбрать правильно? К добру или к худу?
Чем грозит приобретение дачи? Не только мозолями и хандрозом, но и романтическими встречами и не всегда безопасными приключениями. Как сохранить свежесть семейных отношений после золотой свадьбы? Не только с помощью нежных слов и подарков, такое нехитрое устройство, как сковорода многофункциональная, тоже прекрасно подойдёт. Как стать именитым местным писателем? Конечно же, завести личного секретаря, породниться с вампирами и воздвигнуть себе вполне рукотворный памятник… Как правильно объясняться в любви, чтобы тебя покормили? И какие опасности таит это чувство для настоящего программиста? Как встретить свою любовь, не сходя с рабочего места? И почему лучше не влюбляться в студентку факультета иностранных языков? Как написать модный стишок, чтобы восторгались все сетевые френды? А как – чтобы осчастливить и тронуть до слёз мэтров? Как выжить в глобальной сети, не будучи ни пауком, ни троллем? Правильная диета и ссоры с соседями как источник поэтического вдохновения! Цыплёнок жареный как основа правильной диеты!..
Девушки гадают на суженых и грезят о любви, обязательно необыкновенной. Да и юноши не чуждаются романтических переживаний. И так – из века в век, во все времена. Что же обретают в итоге? – кто большое, светлое и взаимное чувство, кто – печали и разочарования, кто – семейные радости и проблемы. Возвышенные мечты воплощаются в обыкновенную земную любовь. Или правы юные: любовь никогда не бывает обыкновенной?
Главный герой — начинающий писатель, угодив в аспирантуру, окунается в сатирически-абсурдную атмосферу современной университетской лаборатории. Роман поднимает актуальную тему имитации науки, обнажает неприглядную правду о жизни молодых ученых и крушении их высоких стремлений. Они вынуждены либо приспосабливаться, либо бороться с тоталитарной системой, меняющей на ходу правила игры. Их мятеж заведомо обречен. Однако эта битва — лишь тень вечного Армагеддона, в котором добро не может не победить.
Своими предшественниками Евгений Никитин считает Довлатова, Чапека, Аверченко. По его словам, он не претендует на великую прозу, а хочет радовать людей. «Русский Гулливер» обозначил его текст как «антироман», поскольку, на наш взгляд, общность интонации, героев, последовательная смена экспозиций, ироничских и трагических сцен, превращает книгу из сборника рассказов в нечто большее. Книга читается легко, но заставляет читателя улыбнуться и задуматься, что по нынешним временам уже немало. Книга оформлена рисунками московского поэта и художника Александра Рытова. В книге присутствует нецензурная брань!
Знаете ли вы, как звучат мелодии бакинского двора? А где находится край света? Верите ли в Деда Мороза? Не пытались ли войти дважды в одну реку? Ну, признайтесь же: писали письма кумирам? Если это и многое другое вам интересно, книга современной писательницы Ольги Меклер не оставит вас равнодушными. Автор более двадцати лет живет в Израиле, но попрежнему считает, что выразительнее, чем русский язык, человечество ничего так и не создало, поэтому пишет исключительно на нем. Галерея образов и ситуаций, с которыми читателю предстоит познакомиться, создана на основе реальных жизненных историй, поэтому вы будете искренне смеяться и грустить вместе с героями, наверняка узнаете в ком-то из них своих знакомых, а отложив книгу, задумаетесь о жизненных ценностях, душевных качествах, об ответственности за свои поступки.
Александр Телищев-Ферье – молодой французский археолог – посвящает свою жизнь поиску древнего шумерского города Меде, разрушенного наводнением примерно в IV тысячелетии до н. э. Одновременно с раскопками герой пишет книгу по мотивам расшифрованной им рукописи. Два действия разворачиваются параллельно: в Багдаде 2002–2003 гг., незадолго до вторжения войск НАТО, и во времена Шумерской цивилизации. Два мира существуют как будто в зеркальном отражении, в каждом – своя история, в которой переплетаются любовь, дружба, преданность и жажда наживы, ложь, отчаяние.
Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.