Жестокий ангел - [18]

Поезд с грохотом мчался по черному тоннелю. Она закрыла глаза.

Ей было необходимо поговорить с кем-нибудь – с тем, кто помог бы ей разобраться в ее собственных мыслях, переполнявших ее. Но довериться кому-то, кто связан с работой над спектаклем, нечего и думать. И уж конечно, ей совершенно не хотелось говорить об этом с Дэвидом.

У Крессиды было на удивление мало друзей. Если не хочешь завязывать отношения, то жизнь актрисы предоставляет для этого идеальную возможность. Периоды простоя, сменяющиеся порой работой совершенно в другом жанре, позволяют актерам вести бродячий образ жизни, если, конечно, их это устраивает. А Крессиду как раз это и устраивало. Она не позволяла никому приближаться к ней.

Исключением была Джуди. С ней она жила в одной квартире и ей доверяла все свои тайны в те первые дни в театральной школе, до того как она целиком и полностью стала принадлежать Стефано.

Джуди поняла бы ее. Она была с ней с самого начала и, конечно же, помнила те бури эмоций и чувств, которые всегда вызывал в ней Стефано.

Улица, ведущая к театру, была ярко освещена. Крессида нашла несколько монет и позвонила Джуди на работу.

После обычных приветствий она перешла к делу.

– Не смогла бы ты со мной пообедать?

– Конечно, – сказала Джуди. – С удовольствием. Когда?

– Я понимаю, что договариваться следует заранее, но… как насчет сегодня?

На другом конце провода все на секунду затихло, а потом она услышала звук шуршащей бумаги.

– Дай подумать… Да, прекрасно, Крессида. Называй время и место.

Они договорились встретиться в театре в два часа. До этого Крессида попыталась вложить все свое сердце и душу в репетицию и отогнать от себя воспоминания о Стефано, о том, с каким самодовольством тот держался в кабинете. Если тебе хочется о нем вспомнить, то вспомни, почему он не дал тебе развод, подсказала она себе с горечью, – для того чтобы развлекаться, не боясь попасть в ловушку и оказаться вновь женатым.

Она работала, не жалея сил, но тем не менее была рада, когда репетиция прервалась на обед. Пять минут она провела в душе, расчесала волосы, руками растерла щеки, чтобы к ним вернулся естественный цвет, и поспешила в репетиционный зал на встречу с Джуди.

Та уже шутила с другими членами труппы, большинство которых она знала. Актеры сидели на полу, развлекаясь с непоседливым малышом, бегавшим вокруг них.

Когда Крессида вошла, Джуди подняла глаза и широко ей улыбнулась.

– Привет! – А потом прозвучала обычная ее фраза: – Боже! Ты бледная-бледная!

Значит, все попытки Крессиды скрыть свою бледность были напрасны.

– Привет! – улыбнулась она подруге. – Привет, Джек! – Она подняла на руки малыша и покружилась вместе с ним, вызвав у него бурю восторга.

– Ты не сказала нам, что придет Джуди! – упрекнула Крессиду Дженна. – Думаю, мы могли бы все вместе пообедать в кафе за углом.

Крессида бросила на Джуди взволнованный взгляд.

Джуди поднялась.

– Нет, – сказала она твердо. – Сегодня мы пообедаем вдвоем… вернее, даже втроем. И потом… ни один здравомыслящий человек не согласится обедать вместе с моим сыном!

Раздались шумные возгласы, когда Джуди взяла Джека из рук Крессиды.

– Веди нас, Макдуф! – шутливо скомандовала она.

Устроившись в кафе неподалеку, они заказали кофе и бутерброды, а Джек с удовольствием хрустел картофельными чипсами.

– Он просто прелесть, – заметила Крессида, когда ее крестник ткнул ей в подбородок кусочек картофеля.

– Очень легко приспосабливается к обстановке, – сказала Джуди, пытаясь скрыть свою гордость, что у нее плохо получалось. – С мамашей, которая работает, он просто вынужден быть таким. Ну ладно! Все это шутки. Что случилось?

Крессида подняла глаза.

– Это так заметно?

– Да. По крайней мере, мне. Ты нервничаешь. Ты бледна, ты несчастна.

Официантка принесла бутерброды, но Крессида отставила тарелку в сторону.

– Стефано… – сказала она.

Джуди, кормившая Джека молоком из бутылочки, застыла.

– Стефано? А что такое?

– Он вернулся.

– Что ты хочешь сказать? Что значит «вернулся»? Вернулся куда?

– Сюда. В Лондон.

– И что? У его семьи всегда здесь был бизнес, не правда ли? Тебе не обязательно с ним встречаться.

Крессида нервно стучала своими длинными пальцами по столу.

– Ты не понимаешь. Я вынуждена видеться с ним. Он наш новый «ангел». Стефано финансирует спектакль.

– Что-о? – не веря своим ушам, воскликнула Джуди так громко, что Джек выронил бутылочку с молоком.

– Да, – вздохнула Крессида, поднимая бутылочку и возвращая ее Джеку. – Он вернулся в мою жизнь… и каким образом!

Но как бы близка она ни была с Джуди, ей все же не хотелось рассказывать о своей первой встрече со Стефано в театре. Она не могла признаться в унизительной слабости, какую испытала при виде его. Она покачала головой, вспомнив, как вела себя с ним, как ее охватило желание от одного его прикосновения.

Джуди насупилась.

– С чего это вдруг Стефано начал финансировать спектакли? Он же ненавидит театр.

– Ты у меня спрашиваешь! – в отчаянии сказала Крессида. – И насколько я знаю, он финансирует только этот спектакль, и никакой другой. Потому что… потому что…

– Потому что ты в нем участвуешь, – медленно произнесла Джуди.