Жестокие святые - [44]

«Ты просишь меня защитить еретика, – сказал Вецеслав. – Не просто еретика, а того, кто отдал свою душу злу».

«А вот теперь это звучит слегка мелодраматично».

«Надежда», – в тоне Вецеслава зазвучало предупреждение.

Он считал, что Надя слишком человечна, слишком капризна, а этих качеств не должно быть у избранного богами.

Надя поплотнее запахнула мундир Малахии. Она не хотела надевать его, но когда собралась выйти на улицу, то просто не смогла найти ничего другого.

«Да, я прошу тебя защитить транавийца. Если план сработает и если вы хотите, чтобы Верховный король умер, то мне нужно, чтобы он был защищен».

«Ты не можешь знать наших замыслов», – сказал Вецеслав.

«Тогда что мне делать? Я пойму, если мои методы вам не подходят, но и сотворить чудеса не могу. Я могу лишь использовать ваши чары. Я человек. И смертная. И делаю все, что могу. Мне страшно, Вецеслав. Постоянно. Я не понимаю, что происходит и что мне делать дальше. Я просто действую по обстоятельствам, с которыми сталкиваюсь, используя при этом силу, которая мне дана».

Он молчал. Надю расстроило, что он вел себя с ней так холодно. Ведь он был одним из немногих богов, на доброту которого она могла рассчитывать.

«Что ты предлагаешь?» – спросил Вецеслав, опалив ее затылок.

Она облегченно выдохнула, отчего перед ее лицом образовалось облачко пара.

«Мне нужно, чтобы он смог вернуться в Транавию и при этом не привлечь внимания себе подобных. Если мне придется носить его магию, то ему придется ощутить мои чары на себе. – Она помолчала, раздумывая, что добавить: – Еретики не должны выиграть эту войну, только я боюсь, что они близки к этому. Но если мы защитим этого единственного транавийца – это отродье, – то сможем полностью очистить Калязин от еретиков».

«Ты получишь заклинание и силы, чтобы защитить его от его и ваших врагов».

Она обратила внимание на формулировку. Но ее это устраивало.

«Спасибо, Вецеслав».

«Ты вступила на опасный путь, дитя. Мы почти не чувствуем то, что происходит в Транавии. Если ты отправишься туда, то лишишься нашей защиты. Но тебе предстоит выполнить свой долг».

Надя вздрогнула. Сломить Транавию, чтобы боги могли вернуться. Уничтожить ее полностью, если потребуется. Этими планами она не станет ни с кем делиться. Разговор оборвался, когда послышался хруст снега под чьими-то шагами.

– Почему ты не можешь делать это внутри, где тепло? – Малахия опустился на скамью рядом и повернулся к ней. – А я потерял свой мундир.

Она почувствовала, как запылало ее лицо.

– У меня пока больше ничего нет.

Он рассмеялся. И ее лицо покраснело еще сильнее. Надя опустила голову, смущенная странным чувством, которое возникло в груди. Она впервые слышала его искренний смех, и, к ее удивлению, ей понравилось, как это прозвучало.

– Тебя не беспокоит, что ты носишь мундир еретика?

Надя закатила глаза, но его слова что-то всколыхнули в ней. Ей бы следовало беспокоиться, что она надела форму врага.

– Зачем тебе солдатский мундир?

– Когда я решил скрыться, то подумал, что лучше сделать это в одежде транавийского солдата, чем Стервятника. Они более приметны.

Между ними повисла тишина, которую нарушало лишь дыхание. Малахия перевел взгляд на статую Алёны с задумчивым выражением на лице. Его черные волосы были зачесаны, но одна прядь выбилась. Надя повернулась к нему, когда он машинально поднял руку и заправил ее за ухо, вот только она снова упала ему на щеку.

– Я знаю, как помочь тебе пересечь границу, – сказала она.

Слова вырвались сами собой, когда она подумала, что он может поймать ее за разглядыванием. Стянув четки с руки, Надя положила их себе на колени. Она выбрала нужную бусинку и подняла повыше.

– Это мне не поможет, – заметил он.

– Вецеслав – бог защиты и войны.

– Странное сочетание.

Она отмахнулась от его слов.

– Защита может означать многое. Например, защиту всего тебя от транавийцев.

На его лице появилось недоверие. И Надя принялась подыскивать нужные слова:

– Ты собираешься наложить на меня заклятие, чтобы все смотрели на меня, а видели… кого-то другого.

– Примерно так.

– Но если бы я была магом крови, то они все равно смогли бы почувствовать мою магию, верно?

Малахия кивнул.

– Вецеслав замаскирует тебя под более слабого мага или того, у кого вообще нет магии. Ты мог бы… – она поискала подходящий вариант, – ты сможешь пройти мимо Стервятников, и они ничего не заметят.

Он поморщился и провел кончиками пальцев по четкам в ее руке.

– Если они поймают меня, – тихо прошептал он ей на ухо, – то вытянут из моего сознания все, что я о тебе знаю, а затем заставят меня убить тебя.

Надя с трудом сглотнула, чувствуя, как ее охватывает страх. И подавила желание поплотнее запахнуть мундир.

– Разве… разве ты не один из самых сильных среди них?

Он никогда этого не говорил, но об этом можно было догадаться по его поведению. Вряд ли в ином случае он столько бы продержался после дезертирства.

– Но при этом не самый старый, Надя. – Его бледные глаза смотрели вдаль, а рука медленно поглаживала запястье, где из кожи выступали железные шипы. – Я очень молод по сравнению с ними, а в этом мире есть зло гораздо ужаснее, чем я.