Жертвы обстоятельств - [13]

— Я подержу, — после короткой паузы ответил неформал.

И прежде, чем Дэйр успел сообразить, что к чему, его руки оказались заведенными назад, а голова — запрокинутой и отклоненной набок так, что шею заломило.

— Dess! — Дэриэлл дернулся, но не сумел сдвинуться ни на миллиметр. Пальцы Эшли крепко вцепились в растрепавшиеся волосы, впились в череп, чуть ли не пробивая дырку в кости. Хватка на запястьях тоже была железной — чудо, если синяки потом не останутся.

Стало жутко — настолько, что правила Ксиля улетучились из памяти, а из всех рефлексов и навыков остался только один — отбиваться и бежать.

— Тише, тише, — Эшли выпустил пряди и прижал голову к спинке кресла уже всей ладонью. — Это не больно, чес-слово. Тебе понравится.

Дэйру хотелось закрыть глаза, но это бы означало, что он сдался.

«Рано паниковать», — Дэриэлл постарался дышать ровнее.

— Ребята, хватит, пошутили и довольно.

— А кто шутит? — ладонь Рима огладила бешено бьющуюся жилку на шее. — Маш, дамы вперед.

— Ах… — томно выдохнула Мария, подаваясь вперед, почти ложась на грудь.

Дэриэлл обреченно зажмурился.

— Дамы — назад, — жестко прозвучало от дверей. — И господа тоже. Эшли, ты как маленький, все в рот тащишь.

— Максимилиан! — Дэйр еще никогда в жизни не был так рад чьему-то появлению. — Ксиль! — он едва не свернул шею, пытаясь встретиться взглядом с князем.

— Я это, я, — хохотнул Ксиль. — Похоже, ты очень счастлив меня видеть… Эшли, я два раза повторять не буду.

Шакаи-ар нехотя выпустил Дэйра из захвата и шагнул вперед, силком сдергивая Мэри с кресла. Рим отступил сам.

Едва освободившись, Дэриэлл подтянул колени к подбородку и обхватил ноги руками. Стоило представить, какое зрелище предстало глазам Ксиля, когда он вошел в комнату — и щеки запылали. «Я опозорился, — билась в голове одна мысль. — Я опозорился, а он это видел».

Вряд ли стоило рассчитывать на милосердие и такт князя. Наверняка эту ошибку Дэйру будут припоминать еще долго.

А, может, даже и Найта узнает…

Думать об этом было особенно мучительно.

— Силле, ты в порядке? — доброжелательно поинтересовался князь. — Держи, хватит уже голым торсом щеголять, — и Дэйра с головой накрыло что-то шерстяное, пушистое, мягкое.

Бывший целитель поднял взгляд, растерянно комкая «подачку» Ксиля — свитер. Белый, крупной вязки — почти копию испорченного.

Максимилиан стоял рядом, словно отгораживая его от напряженной троицы шакаи-ар. Кажется, они до сих пор не могли прийти в себя.

«Ах, ну да, — с усталостью, граничащей с равнодушием, отметил Дэйр. — Кровавое безумие, первое столетие жизни… Постоянный голод».

— Одевайся, — Ксиль не двигался с места, только смотрел на Дэриэлла со странной нежностью. — Силле, солнце мое, давай, отмерзай уже. На полчаса уже тебя не оставишь.

Наверное, сказался поздний шок — дважды за день Дэриэллу пришлось оказываться в ситуации, где он мог расстаться с жизнью. И сейчас — накатило. При полном спокойствии руки и ноги стали словно ватными. Натянуть свитер удалось только с третьего раза. Одергивая его, Дэйр заметил, что джинсы ему уже тоже успели расстегнуть, но приводить себя в порядок уже не было сил, да и стесняться — тоже.

Ксиль странно глянул, но ничего не сказал.

— Князь Максимилиан, — робко пискнула Мэри из-за плеча пирсингованного шакаи-ар. — Вы злитесь?

Кажется, этот вопрос ее очень волновал.

— Нет, — солнечно улыбнулся Максимилиан. — Но если вы или кто-то другой еще хоть раз к нему руки протянете — оторву. Без злобы, милая. Тебя не учили чужого не брать?

— Намек уловили, — нервно передернул плечом Эшли. — Ты, это… Короче, больше не повторится, зуб даю.

— Верю, — вздохнул князь. — Идем, Дэйри, я устал, как собака.. Да, Ирвина уговорил только на одну комнату, но, похоже, это и к лучшему. Будешь все время под рукой… то есть на глазах.

— Хорошо, — вяло согласился Дэриэлл. Спорить не хотелось, цепляться к оговоркам — тоже.

— Ты точно в порядке? — Ксиль осторожно поддержал его под локоть и увлек по темному коридору. — Они не успели тебе кровь пустить?

— Нет, — Дэйр тяжело мотнул головой. — Это нормальная реакция. Сначала — сильное нервное возбуждение, потом, когда опасность исчезает — утомление. У меня тоже есть предел выносливости.

— Уж вижу, — констатировал князь.

Больше он не проронил ни слова, пока довел засыпающего на ходу Дэриэлла до комнаты, не запер изнутри дверь на ключ и не усадил аллийца на кровать.

— Ты в состоянии говорить или лучше отложим серьезные беседы до утра? — без тени насмешки поинтересовался Ксиль, усаживаясь на ковер перед Дэйром.

Тот посмотрел на князя сверху вниз и честно ответил:

— Я устал, но если что-то серьезное — поговорим сейчас. Не хочу на завтра оставлять какие-то проблемы.

— Хорошо, — Максимилиан склонил голову к плечу и сощурился — то ли слова подбирал, то ли просто исподтишка разглядывал целителя. — Силле, то, что я сейчас скажу, тебе не понравится.

«Да неужели», — мрачно подумал Дэриэлл, борясь с желанием заснуть прямо здесь, не раздеваясь и даже не снимая ботинки. Тоже, к слову, мокрые насквозь.

— Сейчас ты полностью зависишь от меня.

«Какая новость, подумать только».

— И хочешь верь, хочешь не верь — я действительно хочу тебе помочь.