Жертвы и палачи. По материалам процессов 1919–1953 годов - [13]

Почему же так враждебно была встречена российским генералитетом власть, именовавшая себя Советской и рабоче-крестьянской? Ведь к Временному правительству, и особенно к премьеру Керенскому, не питали никаких симпатий большинство политических сил и деятелей, не говоря уже о военной верхушке, которая никогда бы не смирилась с тем, чтобы столь безграмотный в политике и военных делах человек присвоил себе титул Верховного Главнокомандующего. При этом другой силы, кроме Советов, способной заявить о себе, в России просто не было, к тому же их состав был далеко не полностью большевистским и уж точно — не рабоче-крестьянским. Тогда в чем же дело? Почему истинно русские генералы и политики повели себя враждебно по отношению к новой власти?

Некоторые причины предположить нетрудно.

Это непопулярность практически всего руководства страны Советов — ВЦИК и Совнаркома, в которых среди главных действующих лиц явно недоставало авторитетных российских имен, известных политиков. На первых ролях были Яков Свердлов, Володарский, Зиновьев, Каменев… Главным военачальником у новой власти стал Лев Троцкий. Хотя все они задолго до Октябрьского переворота предусмотрительно обзавелись русскими фамилиями под предлогом конспирации, но все, кому надо, достоверно знали кто есть кто. Присягать таким особам — полным дилетантам в военных и государственных делах, да еще без славянских корней для князей, представителей знатных фамилий и тем паче боевых генералов считалось не только непозволительным, но и унизительным. Если к этому добавить, что карательными органами Советской власти заправляли Дзержинский, Урицкий, Юровский, Петерс, то среди наших русских соотечественников оказалось совсем немало таких, которым новый режим ничего хорошего не предвещал.

Это была лишь одна из причин, пожалуй, даже не самая главная. Были и другие. Большинство представителей российского генералитета и политических деятелей считали незаконным свержение Временного правительства, и особенно — разгон большевиками Учредительного собрания. Отсюда различия в трактовке ключевых событий: одна сторона считала захват Зимнего дворца и арест Временного правительства Октябрьским переворотом, другая — Великой Октябрьской социалистической революцией.

Перечисленные личности, занявшие ключевые посты в Советской Республике, по своей сущности были разрушителями. Они не имели сколь-нибудь внятного представления о созидательной работе, о том, как этой республикой управлять. Среди большевиков по-настоящему профессиональных государственных деятелей не было. Да что там профессионалов — даже просто образованных людей можно было пересчитать по пальцам. Вся их предшествующая жизнь — постоянная борьба за насильственное свержение сначала царизма, потом Временного правительства, вооруженный захват власти и установление диктатуры. А когда ненавистный режим рухнул и к их ногам свалилась власть над огромной страной, то оказалось, что распорядиться ею для налаживания созидательной работы, восстановления промышленности и развития сельского хозяйства, обеспечения простому человеку достойной жизни, о которой будущие вожди так громко ратовали в своих речах и лозунгах, они элементарно не умеют. Если человек не знает, что и как надо делать, то все его руководство обычно сводится к примитивным приемам из арсенала тюремного надзирателя: кричать, требовать, запугивать, отдавать приказы, часто заведомо невыполнимые, и наказывать за непослушание. Словом, карать, карать и ещё раз карать. Других приемов никакая диктатура не знает: во времена Марата и Робеспьера гильотина в Париже грохотала круглосуточно.

Что сделали большевики, взявшие власть? Громогласно объявили конец войне и приступили к демобилизации армии. Казалось бы, положили конец кровопролитию, свершили великое дело. Но с другой стороны, после того как они собственными руками развалили дисциплину в войсках, которые вследствие этого полностью утратили боеспособность, довести войну до конца, сколь-нибудь заслуживающего уважения, было просто невозможно. На германском фронте солдаты оставляли боевые позиции и толпами тянулись к родным очагам. Результатом стал захват немцами огромной российской территории.

Без солдатской массы весь генералитет и офицерство оказались не у дел. Они, умевшие исправно выполнять только воинские обязанности, служить Отечеству и воевать с внешними врагами, были брошены на произвол судьбы. Кроме мундира да офицерской шинели у них не осталось ни денег, ни провианта, ни крыши над головой. Победивший пролетариат оставил представителей свергнутого эксплуататорского класса (к коему были отнесены и офицеры, и генералы, и их семьи) без зарплат, пенсий, без имущества и вообще без средств существования, выгнал из родных домов на улицу. Ожидать восторженной поддержки Советской власти со стороны военных было просто нельзя. Что оставалось делать им высокообразованным генералам и офицерам, профессорам и прочим интеллигентам, лишенным куска хлеба, крыши над головой, вынужденным теперь торговать газетами, подметать улицы, а то и просто стоять и унизительно просить подаяние? Ответ совершенно очевиден: бороться против новой власти. Воевать за возврат былого положения в государстве и обществе.