Жертвуя малым - [134]
Нагая, вошла она в круг пламени, по пути лишь слегка коснувшись Соля горячим плечом. Белоснежные, цвета дыма и облаков, волосы ее были распущены по плечам, худенькое тело блестело от пота. Она вступила в свет костра, вскинула руки, вытянулась, глядя в свежее зимнее небо ранней ночи, и стая затаила дыхание, а Соль прикипел взглядом к тонкой, истощенной фигурке. Шаманы запели, отбивая такт ладонями по ляжкам, вскоре стая присоединилась к ним, а Акмэ все стояла, вытянувшись, с прищуром глядя вверх. И вдруг, взвизгнув неистово, закружилась.
Это был дикий, стремительный, волчий танец, вовсе не похожий на те, какие прежде доводилось Солю видеть. Сам он тоже частенько плясал с Волчицей и ее дедом, с Грозным Лаем, Молчуном и Молодым, но то были танцы очищения, танцы смертной плоти, освобождающейся в жаре пламени от чужой огромной печали. Они подпрыгивали в тех танцах, силясь оторваться от земли и взлететь, но то были тщетные попытки уподобиться птицам, и все они об этом знали. То были танцы подражания, танцы силы и воли, и простого умения. Сейчас Волчица плясала так, словно сама была птицей. Словно белая горячая душа ее расправила, наконец, крылья, и понесла ее обладательницу прочь, в свежее морозное небо, вместе с легкой жаркой плотью.
Шаманы вскрикивали, отбивая такт ладонями, волки тянули односложную мелодию, как будто целое племя пело на луну, и Соля захватил этот могучий энергичный ритм, он подался вперед, следя за своей жрицей, ощущая столь полное единение с ней, какого не знал даже укрываясь одной на двоих шкурой ночь через ночь. А она взвизгивала все громче, все неистовее, кружилась, взлетая, и вдруг без разбега, одним мощным пружинистым прыжком вскочила на вершину костра. Соль охнул, придя в ужас, готовый броситься за ней в треск искр и пламени, но стая пела, вожди покрикивали торжествующе, а белая, вертящаяся волчком фигурка Акмэ балансировала на вершине пирамиды из горящих сосновых бревен, словно невесомый дух, рожденный в недрах пламени. Она кружилась, взметая легкими ступнями сердитые искры, и они взлетали над ней как бабочки, не жаля, не обжигая, будто ткали вокруг нее ярко-огненный плащ. И она сияла из-под этого плаща, белая, жемчужно-молочная, как луна-волчье солнце в пору самого своего налива.
Соль расслабился, разжал стиснутые кулаки, а Волчица, брызнув светом во все стороны точно звезда, прянувшая с августовского небосклона, с визгом упоения соскочила с вершины костра на землю, крутанулась вокруг оси, и вдруг, оступившись, упала.
Стая замолчала, как отрезало, вожди вскочили со своих мест. Но первым у неподвижного тела Волчицы, от которого шел пар и жар, горячий, как от раскаленного котла, оказался Соль, а за ним, опоздав на пять ударов сердца — хромоногий Косточка, носящий новое, взрослое отныне имя.
— Акмэ! — Соль подвел руку под ее затылок, приподнял. Глаза у нее были закрыты, грудь ходила ходуном, шерстка мокра и горяча на ощупь.
— Матерь, — шепнул Молодой, упав на колени рядом и не решаясь дотронуться. — Ах, жива!
Соль поднял ее, отстранив юного волка, выпрямился с легкой ношей на руках. Стая смотрела недобро, в желтых сузившихся волчьих глазах плясали багровые отсветы.
— В шатер, ко мне, — скомандовал старый шаман, и втроем они поспешили прочь из круга огня, прочь из кольца холодных, беспощадных охотничьих глаз.
Соль торопливо нес Волчицу, она дышала жаром, как печка. Шаман поддержал полог над входом в шалаш, посторонился, пропуская Светлого. Шагнул следом, по пятам за ним, прихрамывая и робея, Молодой. Старик указал на ложе и Соль, встав на колени, бережно опустил на укрытые шкурами душистые еловые ветви Волчицу. Дед попробовал прикоснуться рукой к ее лбу, обжегшись, отдернул руку.
— Воды, — мотнул он головой Молодому.
Тот подхватил глиняный кувшин и торопливо, немного кособоко, поспешил к реке за студеной водой.
— Что с ней? — спросил Соль. — Она очнется?
— Надеюсь, — хмуро сказал ему старик. — На моей памяти такого не случалось.
— Но ведь она… просто оступилась?
— Ты сам видел, Светлый, Предвечная вошла в нее и вместе они попрали живое пламя. Но потом… Предвечная спустила ее с небесной тропы на землю и умчалась стремглав, как лань, почуявшая волка. Кого Она почуяла, Светлый? Что Ее так напугало? — старик говорил хмуро и в лицо Солю не смотрел.
Вернулся, прихрамывая, Молодой, вдвоем с шаманом они намочили тонко выделанный отрезок шкуры, бережно положили его на бледный лоб Волчицы. Соль сидел рядом, сжимая ее горячую руку, вглядываясь в неподвижное, облитое потом, как воском, с заострившимися чертами лицо. Она была так прекрасна, когда танцевала, так божественно хороша! Она и сейчас была прекрасна, но уже иной, мертвенной статуи красотой. Но дышала уже спокойнее. Но — дышала.
Старик принес новые шкуры, Соль закутал Волчицу в них.
— Пойду, — со вздохом сказал старый шаман, поглядев с минуту на застывших у ложа внучки Соля и Косточку. — Пойдем, Молодой. Расскажем волкам, что Матерь жива.
Юный волк с состраданием поглядел на Акмэ, видно было, как ему хочется коснуться ее руки, но он не решается. Соль протянул ему ладонь, в которой, переплетя пальцы, сжимал безвольную ладошку Волчицы, раскрыл. Хромой волк взглянул с благодарностью, робко коснулся белых тонких пальцев. Поспешно поклонился и юркнул под полог вслед за шаманом.
Однажды начинающему частному детективу дали задание: посетить задержавшегося в своем поместье племянника леди Ллойд. Дело не сулило больших хлопот, и детектив не ожидал от него ничего необычайного…Лауреат в молодежной номинации конкурса «Кубок Брэдбери» 2018 г.
Рио-де-Жанейро — город контрастов, прославившийся на весь мир карнавалом и уличной преступностью. Служащий крупной компании испанец Хосе Ортега и его новый приятель Энё Негьеши однажды обнаруживают: пляжи Копакабаны полны тайн, тщательно скрываемых от приезжих. Цепь загадочных событий приводит к убийству, в котором замешана влиятельная оккультная секта; друзья берутся за расследование. Напряжение не спадает вплоть до неожиданной развязки, открывающей вмешательство потусторонних сил…
Прошлое ближе, чем нам кажется, протяни руку, и ты сможешь прикоснуться к нему. Так считает капитан секретного российского спецподразделения «Хронос» Сергей Воронцов. То, что для других фантастика, для него рутина повседневной службы, ведь перемещения во времени — его работа. Однажды Сергей получает приказ отправиться в сороковые годы. По скупым сведениям архива КГБ перед Великой Отечественной Войной в Свердловской области упал метеорит. В его обломках учёный закрытого бериевского НИИ профессор Линке обнаруживает вещества внеземного происхождения, способные изменять время.
«Конец Желтого Дива» — продолжение популярной книги Худайберды Тухтабаева «Волшебная шапка», удостоенного за эту повесть, напечатанную на многих языках народов братских республик и зарубежных стран, Премии Ленинского комсомола Узбекистана.Герой романа — смышленый озорной паренек — уже вырос и служит в милиции, вместе со своими старшими товарищами участвуя в сложных, порою опасных операциях против жуликов, хапуг, не желающих жить по законам нашего общества.
У инкассатора Сергея Костикова появляется чудесная способность «оживлять» пластилиновые фигурки размером с мизинец, которые он лепит своими руками. С этих пор все свободное время скульптор посвящает созданию новых миниатюрных живчиков и наблюдению за их жизнью. Но не напрасно его профессия считается опасной – инкассаторский маршрут Сергея подвергаются нападению. Похищены ценности, есть жертвы… Чтобы доказать непричастность к преступлению, скульптор прибегает к помощи живчиков.
Подколзин И.В. Год черной собаки: Приключенческо-фантастический роман. / Худож. М. Лисогорский. М. Молодая гвардия. 1987. — (Библиотека советской фантастики). — 300 стр., 90 коп.,100 000 экз.Герои романа — врач, детектив и физик - отправляются на поиски документов, в которых содержатся сведения об открытиях в области энергетики и генной инженерии. После ряда приключений они находят материалы и аппаратуру и убеждаются в действительности изобретений. Понимая, что в капиталистическом мире эти открытия могут быть использованы во вред человечеству, после размышлений и колебаний они решают передать их в ЮНЕСКО.