Жертва - [101]

Это было сногсшибательно. В буквальном смысле. Триш перевела дыхание и весело сказала:

— Иногда мне кажется, Мэг, что тебе надо писать руководства по воспитанию детей. Скажи мне лучше, как и зачем ты так долго все терпела?

— Это старая история. Пэдди злил меня, и я не знала, что делать, поэтому намеренно выводила его из себя. Он…

— Не смей винить себя, — сказала Триш так резко и требовательно, что сама поразилась. — Женщины, которые подвергаются насилию в семье, всегда обвиняют самих себя. Это такой синдром, из-за которого…

— Триш, перестань. — Слова Мэг прозвучали так твердо, что Триш сразу же замолчала. — Послушай меня. Мы с Пэдди играли в идиотские игры, которые разрушали наш брак. Сейчас я их не понимаю, но тогда все было по-другому. Ты знаешь, как Пэдди любит всякую театральность. Поэтому он вечно и влюбляется. Ему нравятся страсть и азарт. Он обожает будить в людях демонов. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Не совсем, — ответила Триш, хотя на самом деле догадывалась, что имеет в виду Мэг.

Когда-то Триш самой случалось вести себя подобным образом, пока она не поняла, что делает, и не одумалась.

— В нас во всех живут эти демоны. Живут где-то глубоко, в подсознании. Ты понимаешь меня, Триш?

— Наверное.

— Так вот, Пэдди любит вытаскивать их на свет божий и наблюдать, как они резвятся. Чего он не любит, так это признавать, для чего они нужны на самом деле, усмирять их и заставлять спокойно уживаться с демонами других людей.

— И именно это вы с Бернардом…

— Это требуется всем, кто хочет построить успешные отношения с другим человеком.

Она говорила мягко, но очень выразительно, и Триш поняла, что Мэг очень давно хотела высказать ей свои мысли и чувства. Единственное, что смогла выдавить Триш, это сочувственный вздох.

— Если муж и жена не в состоянии усмирить своих демонов и заставить их мирно ходить парой, то у брака нет никаких шансов. По крайней мере в длительной перспективе.

В душе у Триш боролись противоречивые чувства. Она понимала, что Мэг имеет в виду, однако не хотела обсуждать сейчас такие непростые вещи.

— Я не уверена, мама, что на свете есть много демонов, которые мирно уживаются друг с другом, — сказала она. — Глубоко в подсознании живет много чудовищ, и я пока не слышала, чтобы они когда-нибудь мирно ходили парами.

— Ничего, со временем разберешься, — сказала Мэг и словно ненароком добавила: — Как-нибудь в воскресенье приведи Джорджа к нам пообедать. Бернарду он обязательно понравится.

ГЛАВА 23

Каролина и Джесс сидели на террасе, ели холодную курицу с укропом и майонезом и наблюдали, как солнце окрашивает небо над многоэтажными домами на другой стороне улицы в цвет копченой лососины.

Сегодня днем Джесс сходила всего на одни съемки, а затем бегала на подписание контрактов и участвовала во всех мыслимых и немыслимых пробах. Тем не менее она выглядела гораздо жизнерадостнее, чем обычно после такого дня. Она была довольна проделанной раньше работой, что всегда поднимало ей настроение.

— Все было очень вкусно, Джесс, — сказала Каролина и слизнула с вилки остатки майонеза. — Спасибо.

— Я… О, дьявол и вся его чертова преисподняя! — воскликнула Джесс, когда зазвонил мобильный телефон Каролины, лежавший рядом с ней на деревянной скамейке.

— Прости. Придется ответить.

— Я знаю. Снова кого-то убили. Сиди, где сидишь. Я пойду за фруктами.

— Сержант Лайалт, — сказала Каролина в телефонную трубку, наблюдая за тем, как стройный силуэт Джесс скрывается в кухне.

— Меня зовут Джорджиана Пейнсвик. Пару дней назад вы оставили мне сообщение на автоответчике и просили перезвонить. Мы с мужем только что вернулись из Испании. Вы хотели поговорить о моем брате, Генри Кракенфилде?

— Спасибо, что перезвонили, миссис Пейнсвик. Вообще-то я хотела поговорить не о вашем брате. Я хотела узнать, что вы можете рассказать нам о Малкольме Чейзе, члене парламента, которого застрелили на прошлой неделе. Думаю, вы уже знаете о его смерти.

— Разумеется. Только я сомневаюсь, что сумею вам чем-то помочь. Я не виделась с ним со школьных лет. С чего вы взяли, что я могу быть вам полезна?

— Мы выяснили имена всех его подруг и беседуем с каждой из них по очереди.

Джорджиана Пейнсвик фыркнула.

— Ну, вряд ли меня можно назвать его подругой. Это было мимолетное увлечение во время рождественских каникул. Легкий флирт, не больше.

— Почему вы расстались?

— Потому что начались занятия, — сухо ответила миссис Пейнсвик. — Я вернулась в свою школу, а он в свою.

— Он когда-нибудь разговаривал с вами о наркотиках?

Миссис Пейнсвик немного помолчала, а затем вздохнула.

— Вы сами знаете, что разговаривал, иначе не звонили бы мне. Значит, в этом все дело, да?

— Я вас не понимаю, миссис…

— Да бросьте! — зло перебила Джорджиана. — Вас ведь не я интересую, а Генри, не так ли? Генри и его отношения с Малкольмом.

— О чем вы говорите? Вы имеете в виду, что ваш брат пытался приучить Малкольма к наркотикам?

Каролина краем глаза заметила, как на террасу вышла Джесс с двумя большими плоскими мисками с малиной. Миссис Пейнсвик горько рассмеялась в трубку.

— Господи, неужели вы до сих пор ничего не знаете? — спросила она.