Женская логика - [28]

Антураж этой игры, конечно, исторически переменчив. Но в этой игре, женщина всегда была стороной отказывающей, а мужчина - домогающейся. Как тут ни крути с этикетом, ко природа сделала так, чтобы женщину искали, а она выбирала, оценивала, соглашалась или отказывала.

Следует специально остановиться на некоторых замечаниях Канта о чертах женского характера. Естественно, что их можно обсуждать только в сопоставлении с мужскими чертами. Так, женатый мужчина (имеется в виду его вполне добродетельный образец и трудно сказать, по нынешним меркам -- это правило или исключение) добивается благосклонности только своей жены, жена же — всех окружающих мужчин. Здесь речь идет, конечно же, не о распылении страсти (хотя, в принципе, может идти и об этом). Женщина кокетлива и это не порок, а проявление натуры. Франсуа де Ларошфуко, известный своими «Максимами и моральными размышлениями», вышедшими еще в XVII веке, резонно замечал, что женщине легче преодолеть свою страсть, нежели свое кокетство. Кант же даже находит объяснение и оправдание, квалифицируя подобное поведение не как кокетство, а как естественное проявление женской натуры: в случае раннего распада брака, женщина должна иметь возможность реализации заложенной в ней природой способности к продолжению рода. Это, так сказать, космический закон. Поэтому кокетство ли, поиск ли всеобщей благосклонности представляет собою некоторый тренинг, позволяющий поддерживать хорошую форму.

Наряды — важный элемент проявления женского характера. Женщина наряжается в основном для представительниц своего пола. Она как бы участвует в негласном конкурсе. А наряд весомый аргумент в женском споре с подругамн-соперницами, с неумолимым временем и другими жизненными обстоятельствами. Участие в конкурсе нарядов - это участие в конкурсе жизни. Так что, видимо, не стоит питать иллюзий относительно того, что жена наряжается для мужа. Вспомним хотя бы Эллочку-лю-доедку из «Двенадцати стульев» Ильфа и Петрова. Она-то уж переделывала манто из крашеной собаки под шанхайского барса никак не из желания поразить своего собственного супруга инженера Щукина. Шло великое соревнование «кто-кого» между миллиардершей Ван Дер Бильде и советской домохозяйкой.

То обстоятельство, что жена наряжается не для мужа, может ввести в заблуждение. Стоит, поняв это, перестать замечать, как одевается женщина, как незамедлительно следует расплата за это невнимание и равнодушие. В этом тоже проявляется незаурядность и парадоксальность женского характера.

Возникает вопрос: а для кого же в таком случае одевается мужчина? Скорее всего тоже для женщины. Так что и по поводу данного вопроса мир вращается вокруг женщины.

Различие мужчины и женщины касается и того, насколько строго они судят о недостатках друг друга. По Канту, мужчины судят снисходительно (иногда шутя, как об этом писал Козьма Прутков), во всяком случае, всегда с осознанием собственного приоритета. Именно это, нам кажется, является основой их снисходительности. Ибо только сильный (или полагающий себя таковым) может позволить себе снисходительность в отношении слабого. Это (в чем мы совершенно убеждены) представляет собою элемент мужского достоинства. Женщина же судит строго, иногда — очень строго. Более того, она не только судит, она осуждает. И это (в этом тоже мы не сомневаемся) -- элемент ее природного предназначения ~ судить, осудить и присудить, чтобы получить приоритет в соперничестве с подругами-соперницами. А в случае нужды — одернуть представителя сильного пола.

Мужчина предпочитает мужской суд, впрочем, й женщина, зная непреклонность женского суждения, видимо, тоже более склонна к мужскому суду. По крайней мере, именно мужской суд дает ей возможность надеяться на прощение и оправдание даже в тех случаях, по которым суд иной немедленно вынес бы ей обвинительное заключение. К тому же женский суд просто по природе своей не может быть основан на праве. Его основанием является привязанность, милосердие и пристрастие. Мужской суд может обвинить «из принципа», а женский - оправдать «из симпатии»...

Алмаз в огранке становится бриллиантом. Мужчина и женщина в семье проявляют все свои качества. Правда, семейная психология часто смещает, а то и деформирует их. Женское и мужское начала в семье могут, конечно, и притираться, не выступать явными антагонистами, ко могут и развиваться в направлениях расходящихся векторов до такой степени, 410 их соприкосновение каждый раз вызывает искру короткого замыкания семейного конфликта. Многократные искры конфликтов могут привести и к необратимым последствиям. Субъектов-носителей таких черт можно наряду с инвалидами войны и инвалидами труда, называть инвалидами семьи.

В психологии семейных ценностей, даже если они не разви-ваютея как антагонизмы, также есть различие мужских й женских приоритетов. Для мужчины, например, важным является вопрос о поведении жены и до брака, для женщины вопрос о том, был ли ее супруг воздержанным до встречи со своей судьбой, может быть и является достаточно важным, но не бывает первостепенным. Более важным для нее является вопрос, связанный* с настоящим и будущим. И прав был, наверное, Оскар Уайльд, утверждая, что мужчина непременно хочет быть первой любовью женщины: в этом видно его неуклюжее тщеславие. Может быть женской местью за это выступает то, что женщина мечтает видеть^в мужчине свою последнюю любовь?