Женщины в жизни Владимира Высоцкого. «Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол…» - [64]

Годом ранее, в 1975-м, у них уже была крупная совместная работа — чеховский «Вишневый сад» в постановке Анатолия Эфроса. Она — Раневская, он — Лопахин. Алла Демидова вспоминала: «Высоцкий начал тогда работу в очень хорошем состоянии. Был собран, отзывчив, нежен, душевно спокоен. Очень деликатно включился в работу, и эта деликатность осталась и в роли… От любви, которая тогда заполняла его жизнь, от признания, от успеха — он был удивительно гармоничен… И это душевное состояние перекинулось… на меня…»[378]

Хотя как-то, сорвавшись, она проговорилась: «Я ненавижу темные таланты. Я не могу даже рядом на сцене существовать с такого рода актером! С пьющими, темными, не читающими… Я ведь прошла большую школу Таганки, в которой ценились такого рода таланты: талант темный, талант выкрика, стихийный, талант пьющий…»[379] Актриса терпеть не могла играть с подвыпившими партнерами. «Когда Любимов куда-то уезжал, — рассказывала Алла Сергеевна, — актеры Таганки регулярно напивались вдрызг. Как-то я играла в спектакле, в котором было целых четыре пьяных человека. Это ужас был… А еще я не люблю, когда на сцене матерятся…»[380]

Демидова была одной из немногих, кто еще при жизни Высоцкого «приподнял занавес за краешек» его страшной тайны, связанной с наркотиками. «Думаю, начал он с приема амфетамина, чтобы постоянно быть в тонусе. Тогда же амфетамин в любой аптеке можно было купить… Сначала он по четверти таблетки принимал, потом больше и больше, — сокрушалась она. — Он мне как-то сказал: «Алла, я нашел лекарство, которое полностью перекрывает действие алкоголя». И ведь действительно нашел. За несколько дней до Володиной смерти я встретила его перед спектаклем вдрызг пьяного. «Володя, — говорю, — как же ты будешь играть». А он мне в ответ: «Как всегда». И на сцену совершенно трезвым вышел…»[381]

Подготовительный период, предварявший «Вишневый сад», понуждал их к каждодневному общению, и не только в репетиционном зале. Ее дневники того времени пестрят многочисленными упоминаниями имени Высоцкого: «Поражаюсь Высоцкому… Высоцкий, Дыховичный и я поехали обедать к Ивану… После репетиции Володя, Иван и я поехали обедать в «Националь»… Вечером собрались в Ленинград… Полночи разговаривали. Новые песни, которых я не слышала раньше… Пошли пешком завтракать к друзьям Высоцкого… Втроем опять на поезд… Две бессонные ночи… Обедали у Дыховичных. Раки. Вспоминали с Высоцким — какие прекрасные красные раки в синем тазу дал нам Карелов в Измаиле… Много вспоминали… Володя ко мне, как я к нему в «Гамлете»…»

Обычно сдержанный в своих рассказах о Высоцком, Вадим Иванович Туманов в сборнике «Я, конечно, вернусь…»[382] вспоминал, как во время поездки на Байкал летом 1976 года, Высоцкий, глядя на суровую природу края, неожиданно произнес загадочную фразу: «Вот бы здесь пожить Алле!..» Он говорил о Демидовой, которая плохо себя чувствовала тогда. Он любил путешествовать не один. И люди, близкие ему, жили в его душе и в памяти…»

Алла Сергеевна — женщина серьезная и строгая, в семейной жизни была, к сожалению, не слишком счастлива. Муж — известный и успешный киносцена-рист Владимир Валуцкий (автор таких лент, как «Начальник Чукотки», «Зимняя вишня» и еще множества других) — был человеком увлекающимся и влюбчивым. Алле Сергеевне постоянно нашептывали, что ее мужа периодически сопровождает «каскад баб». Детей у них не было.

Демидова умела ничему не удивляться, будучи уверенной в том, что «наша профессия довольно странная. Идут в нее люди с не совсем нормальной психикой… Я думаю, что так называемый художник вообще не семейный человек… Надо быть аскетом…»[383]

Хотя Алла Сергеевна по своему образованию имела непосредственное отношение к точным наукам (все-таки выпускница экономического факультета МГУ), по ее собственному признанию, «вся жизнь вне сцены складывается проблематично. Не запоминаю номера телефонов, имена. Ничего не понимаю в технике. Например, на даче у меня записка, которую составил муж, как включить телевизор… Для меня эта сторона жизни закрыта… У меня привычка разбрасывать все, а потом не могу ничего найти. И тогда я начинаю плакать от этой своей безалаберности. Завидую людям открытым, которые могут комфортно себя ощущать в любых компаниях. Я человек стеснительный… большое количество людей меня смущает.

Толпы я просто боюсь. Никогда не войду в троллейбус, где много народу, лучше пройду пешком пол-Москвы, если у меня не хватит денег на такси или если моя машина сломалась. Три часа буду идти, четыре… Или, например, если в магазине много людей, я лучше буду голодать или за покупками пойду ночью»[384].

Она всерьез интересовалась различными эзотерическими учениями, занималась целительством. И с гордостью говорит, что «я — единственная в мире актриса, которая проводит мастер-классы по психической энергии»[385].

Демидовой благодарен я за то, что она укрепила мою веру в необходимость написать эту книгу, сказав: «Мне надо все знать про поэта, про его жизнь. Это знание укладывается в мое сознание…»[386]

В истории появления будущего Гамлета на Таганке, может быть, решающую (и лучшую для себя!) роль сыграла однокурсница Высоцкого по Школе-студии