Женщины в жизни Владимира Высоцкого. «Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол…» - [124]
Виктория Гора (Высоцкий неизменно ласково называл ее «Виточка»), которая одно время занималась организацией его концертов, была довольно внимательной женщиной и показательно такое ее наблюдение: «…Володя не переносил конкуренции мужской в присутствии женщины…»
«Что меня поразило — его пронзительный взгляд, открытый, что вообще редкость, и мощный, как у Гамлета в сценах с Гертрудой, «глаза зрачками в душу» (Вера Юрьевна Савина, сотрудница Белорусского ТВ)[764]. Вере, кстати, добродушная Алла Сергеевна Демидова советовала: «Не вздумайте влюбиться в него. Он такой человек, что может сделать больно». В. Савина в своих воспоминаниях говорит так: «Он мог быть одним в отношениях с мужчинами и совершенно другим — с женщинами. Я чувствовала его внимательность, элегантность и даже галантность. Его нельзя было назвать джентльменом… Для русских мужчин это, скажем так, неестественное состояние… Высоцкий был резким. Нравится — не нравится, буду — не буду. И он не признавал многих условностей… После многих встреч и дней общений с ним мне так и хочется сказать некоторым слишко-им дотошным ревнителям морали — да совершенно неважно, как и с кем он пил, когда и с кем он трахался, не это главное для поэта…»[765]
«…даже сейчас… я слышу его хрипловатый, но красивый и дорогой голос, — вспоминает Лидия Александровна Вакуловская, автор сценария белорусского же фильма «Саша-Сашенька». Кругом все аплодировали, а он улыбался и снова повторял «дубль»… Его очень уважали и любили в нашей съемочной группе. Но были и те, кто хотел запретить Высоцкого»[766]. Администратору из Ярославской филармонии Алле Кузнецовой Владимир Семенович показался «Очень простым. Общительный, спокойный, улыбчивый… красивая у него улыбка была… Свой, что называется. Говорил негромко. А взгляд какой замечательный у него — добрый, открытый. Вообще, удивительные у него глаза были. Как будто в них весь мир помещается, вся планета, весь глобус. И Ярославль в том числе. Я еще сказала ему об этом. Точно, ответил, весь «шарик» хочу посмотреть…»[767]
А вот для жены Олега Даля Елизаветы Высоцкий «был таким человеком… громким»[768]. Она полагала, что для нее и Олега это чересчур.
Наталью Анатольевну Крымову, тонко чувствовавшую людей, очень давно занимал образ Владимира Семеновича не только как актера: «Смотришь на него и видишь: он тот, в котором все женщины всегда видят защитника, всегда ждут, как опору, и всегда, во все времена верят, что такая опора должна существовать…» Тогда же она замечательно сказала: «Когда… играл и пел Высоцкий, мы видели, как голос стремился разорвать телесную оболочку. Тогда шея человека почти становилась подобием фантастического, почти уродливого органа, трубы которого перекручены, как бывает искорежен огнем металл. Или переплетены, как в мощной лесной коряге. Вблизи это зрелище было почти страшным. А издали, из последних рядов зрительного зала, оно казалось вообще нереальным: какой-то невесомый комочек тела, быстрая, легкая, даже звериная легкость поступи и вместе с тем устрашающая сила звука…»
Ей чуть ли не в унисон вторила дочь кинорежиссера Юнгвальд-Хилькевича Наталья: «Он пел, а я смотрела на его шею. Синие жилы надувались с каждым куплетом все больше. Помню, я боялась: аорта лопнет и хлынет кровь. Слова «аорта» я, конечно, еще не знала. Но мне было ужасно жалко этого человека. Внутри него что-то билось, клокотало, рвалось наружу…»[769]
Так уж случилось, что последняя, посмертная публикация Крымовой была также о Высоцком. Она писала: «Голос был — яростной силы. Никакой благостности и в намеке не было… Голос особый — редкий по музыкальному диапазону (на две октавы!), он песню обрабатывал, как наждак, то крупнозернистый, то мельчайший, которым пользуются, может быть, ювелиры…»[770]
Ларисе Лужиной казалось, что «до Франции он был крепыш… Когда… стал жить в Париже, на нем появился другой отпечаток, он сделался субтильным. Из невысокого, но могучего русского парня как бы ушла сила. Такой французик… Я встречала его потом… в джинсовом костюмчике, худенький, маленький…»[771] Ну о причинах неприязни Лужиной к Франции, и, в частности, к одной белокурой парижанке, выше уже говорилось…
«Стоило ему начать говорить, — рассказывала актриса Ольга Лысенко, — как он становилося центром любой компании. У него была такая завораживающая складность речи и мощнейшая энергетика. Он мог часами рассказывать истории о разных смешных случаях и делиться своими впечатлениями о странах и людях…»[772]
Это о добром. Но было и иное. Наталья Юнгвальд-Хилькевич своими глазами видела: «Заглянула в кухню: Высоцкий сидел с закрытыми глазами, качаясь вперед и назад, как маятник, и стонал. Я ощутила тягостное ощущение сосущей тоски, близкое к тому, что переживает человек в зрелом возрасте, когда осознает, что время — это физическая величина, а жизнь — конечна…»[773]
«В меня влюблялася вся улица…»
Какая россыпь различных женских имен присутствует в произведениях Высоцкого! Я не говорю о «лапе», о «Маринке»… Но тут присутствовали и «Нинка с Ордынки», и «Тома, 72-я», и «Надюха», и «Норочка-айсорочка», и «Зина с шапочками для зим», и некая «Вера Павловна», и «Жилина Светка», и «Солина Мариночка», и «Ксения», и «Катерина-Катя-Катерина», и «Таня», и «Тата», и «Аграфена», и «Марьюшка», и «Верка», и «сестричка Клава», и «Машка — вредная натура», и «Ирина», и «Людмила», и «Роза-гимназистка», и «Ривочка, у которой Абрашка Фукс пасется», и «Настенька», и «Маруся, Роза, Рая», и «Валя», и так далее…
Отношения Владимира Высоцкого с Изой Мешковой, Люсей Абрамовой, Татьяной Иваненко, Мариной Влади, Оксаной Афанасьевой многое объясняют. Его голос. Его печальный взгляд. Строки его песен… «Я люблю – и значит, я живу…» Его душа была хрупкой и трепетной, а сердце его всегда было готово к самопожертвованию. Любовь заполняла мысли и чувства великого барда, она его рукой складывала ноты для новых песен. Даже если она иной раз возвращалась к нему стылым холодом. Даже если друзья Высоцкого считали, что именно женщины были виновны в преждевременной кончине поэта.
Разные женщины окружали великого барда. Они были похожи и в то же время не похожи друг на друга. Их жизненная философия и творческая позиция были различны, но судьбы в той или иной степени пересекались с судьбой Владимира Высоцкого. Их участие, сердечное отношение к Высоцкому, к его таланту кровно роднило. Их голоса перекликались, хотя каждая из женщин вела свою неповторимую сольную партию, что и составляет особую гармонию. Они одновременно являлись и музами, и творцами.У гениального человека и близкое окружение талантливо и неординарно…
Если бы вся изложенная здесь история родственников Антона Павловича Чехова не была бы правдой, то ее впору было бы принять за нелепый и кощунственный вымысел.У великого русского писателя, создателя бессмертного «Вишневого сада», драматичного «Дяди Вани» и милой, до слез чувственной «Каштанки» было множество родственников, у каждого из которых сложилась необыкновенная, яркая судьба. Например, жена племянника Чехова, актриса Ольга Константиновна, была любимицей Третьего рейха, дружила с Геббельсом, Круппом, Евой Браун и многими другими партийными бонзами и в то же время была агентом советской разведки.
«Идеал женщины?» – «Секрет…» Так ответил Владимир Высоцкий на один из вопросов знаменитой анкеты, распространенной среди актеров Театра на Таганке в июне 1970 года. Болгарский журналист Любен Георгиев однажды попытался спровоцировать Высоцкого: «Вы ненавидите женщин, да?..» На что получил ответ: «Ну что вы, Бог с вами! Я очень люблю женщин… Я люблю целую половину человечества». Не тая обиды на бывшего мужа, его первая жена Иза признавала: «Я… убеждена, что Володя не может некрасиво ухаживать. Мне кажется, он любил всех женщин».
Есть старая мудрая поговорка: скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. И в самом деле, как часто мы судим о людях по тому, кто их окружает, с кем они проводят большую часть своего времени, с кем делятся своими радостями и печалями, на кого могут положиться в трудную минуту, кому доверить свои самые сокровенные тайны. Друзья не только характеризуют друг друга, лучше раскрывают внутренний мир человека. Друзья в известной мере воздействуют на человека, изменяют его на свой лад, воспитывают его. Чтобы лучше понять внутренний мир одного из величайших бардов прошлого века Владимира Высоцкого, нужно присмотреться к его окружению: кого он выбирал в качестве друзей, кому мог довериться, от кого ждал помощи и поддержки.
Кем же был Владимир Высоцкий? Гениальный поэт, хулиган, бабник, экзальтированный циник, нежный романтик, великий исполнитель, алкоголик и наркоман, блестящий артист — кто он? Творческие взлеты и падения, невероятная популярность, безумная любовь, агрессия — все этапы его жизни до сих пор вызывают множество споров. Каковы на самом деле были отношения с Мариной Влади? В чем причина расставания с первой женой Изой? Кто были его настоящие друзья, а кто — враги и предатели? Действительно ли его смерть случайна, или…? Он один отвечал за всех.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.